Бразильский вояж (СИ) - Волошин Константин. Страница 38

Ник, удивлённый, задумался. Ему показалось странным, что такой богатый человек и вдруг так неожиданно обеднел. Однако, вспомнил, что он потерял судно и весь груз, а это большие деньги даже для Эскейру. «Он мне казался очень богатым человеком, — подумал он, вспомнив свои юношеские взгляды. — Как такое могло произойти?»

Он дождался, пока из дома вышла темнокожая служанка с корзинкой и заспешила на базар, расположенный за весьма ветхой городской стеной.

Ник последовал за нею и перед базаром остановил её, взяв за руку.

— Прошу простить, девушка, — начал он, спеша проговорить свои фразы, пока та не закричала с перепугу. — В вашем доме живёт сеньора Елена ди Эскейру?

— А зачем вам, сеньор? Или сахиб? — в глазах девушки метался страх.

— Мне просто надо знать это. Ведь это не тайна, надеюсь?

Она подумала и согласно кивнула.

— Нет, не тайна. Да, живёт. Это моя хозяйка.

— А дон Жоземар тоже там живёт?

— Конечно, сеньор. Вы знакомы?

— Конечно, моя милая красавица! Я бы хотел передать через тебя записку твоей хозяйке. Ты это сможешь сделать? Я тебе заплачу целый рейс за услугу. Это большие деньги, милая девушка.

Она секунду подумала и согласно кивнула.

Ник быстро нацарапал записку на клочке бумаги и передал девушке.

— Только лично в руки и никому другому. Муж не должен знать, — и протянул служанке листик и один рейс.

Та с озадаченным лицом смотрела в его синие глаза, и Ник понял, что девушка зачарована ими и выполнит все, что было приказано.

---

[1] Фарсанг, фарсах — персидская мера длины, расстояние, которое можно пройти пешком за час, или которое проходит караван до очередного отдыха. Около 5–6 км.

Глава 10

Елена со злым выражением лица смотрела в одну точку. Невесёлые думы портили её лицо. А ей было от чего задуматься. Муж Жоземар уже давно терзает её своими претензиями, особенно после катастрофы с судном, когда оно неожиданно пропало вместе с братом около пяти лет назад.

Она быстро сообразила, что он женился на ней не только из-за её привлекательности и своего благого чувства. Была и более прозаическая причина — деньги. Он домогался раскрыть тайну их с братом клада, о котором он узнал непостижимым образом. Вскоре она обнаружила, что в доме донны Луизы кто-то осторожно и тщательно искал чего-то. И всё это в отсутствии женщин в доме.

— Милая Елена, — говорила как-то донна Луиза с беспокойством. — Я два раза уже замечала нечто подозрительное в доме. Многие вещи лежат не так. Неужели кто-то роется у нас в вещах? Ничего не пропадает, но я замечаю.

— Дело в том, донна Луиза, что и я это заметила. Ведь я стала не так часто навещать ваш дом после замужества. И всё же…

И сейчас Елена вспоминала эти случаи, сопоставляла, и уже давно поняла, что интересует мужа. Они почти сразу после венчания стали ссориться, а потом Жоземар открыто потребовал от неё их клада, заявив зло и решительно:

— Я точно знаю, что твой братец оставил в доме клад, и достаточно дорогой, а у меня сейчас большие трудности с финансами.

— Как ты можешь об этом знать, коль я сама ничего не знаю, мой дорогой муж?

— В это трудно поверить! Вы с братом жили очень дружно, и он не мог от тебя это скрыть. Мне верный человек доложил, что Ник из Сурата привёз большие деньги. Мне трудно судить о них, но тысячу определённо. Это мне могло бы помочь восстановить пошатнувшиеся дела. Ведь судно с твоим братом пропало бесследно. А это потеря примерно такого же количества денег!

— Вроде бы ты не знал, как мы жили! — возмущалась Елена. Последнее время она стала понимать, что Жоземар вовсе не так влюблён в неё, и сейчас даже стал руки распускать. — Ник с трудом мог содержать нас и платить донне Луизе за комнаты. У нас даже служанки не было никогда, и я все сама делала по дому! Ты спятил, думая о таком, Жоземар!

— Я тебе не верю, стерва! Или ты отдашь мне ваши деньги, или я тебя буду медленно уничтожать, сучка!

Она не плакала. Она с детства мало и редко плакала, но сейчас, услышав от мужа такие слова, она залилась слезами, а на душе было так гадко, что даже жить не хотелось.

С тех пор они стали жить почти врозь, мало общались, а ей муж почти ничего не разрешал тратить на себя. Это больше всего её раздражало. Она помаленьку воровала золотой в месяц, и за это получала по лицу увесистую пощёчину и ворох оскорблений и упрёков. Каждую неделю супруг возвращался к вопросу о кладе, и Елена через пару лет стала сомневаться, что сможет выдержать его нажим и требования.

И только года два назад она окаменела и перестала волноваться и переживать. Не обращала внимания на его домогательства и занялась исключительно дочерью. Даже за дочь, он разражался упрёками, заявляя зло:

— Ты, никчёмная туземка! Даже сына не смогла мне родить! Никакого от тебя толку или пользы!

— На себя побольше смотри, благородный рыцарь, — усмехалась она и прикрывалась дочерью, когда тот готов был применить руки, как доказательство своей мужской правоты. — Сам ничего не можешь, а я виновата! Видел, кого в жены брал, сеньор!

— Ты все равно скажешь, где спрятаны деньги, потаскушка!

— Это ты шастаешь по проституткам, а я сижу дома с дочерью! Мне выйти в город стыдно в старом платье и стоптанных туфлях! Вспомни, что обещал перед свадьбой? Обсыпать драгоценностями обещал! А что теперь?

— За это ты у меня получишь, стерва! — и ударил её кулаком в лицо. Она с дочерью упали на пол, и дом огласился воплями и плачем перепуганной девочки. Елена с ненавистью глянула в его злое лицо, проговорив с омерзением и угрозой:

— Ты ещё заплатишь мне за свои издевательства, подонок благородных кровей! Господь защитит меня, а ты будешь проклинать день, когда тебя родила твоя мать-потаскушка!

Тогда он избил её основательно, и она две недели не могла показаться на людях, скрывая следы побоев. И после этого их отношения стали настолько холодными, что спали в разных комнатах и встречались очень редко.

И вот сейчас служанка с таинственным лицом подала ей смятый клочок бумаги, молвив загадочно:

— Это молодой сеньор с синими глазами просил передать вам, госпожа.

Елена удивлённо скорчила гримасу и развернула бумажку, разгладив её. «Дорогая сестрица! — было нацарапано на бумажке едва заметно. — Как видишь, я жив и здоров. Хотел бы встретиться с тобой. Мне надо многое тебе поведать. Будь завтра в церкви Святого Николая. Буду ждать с нетерпением».

Подписи не оказалось, но и так все было ясно и понятно. В груди поднялась горячая волна благодарности, и она тут же зашептала молитву, обращённую к Богу. Он внял её мольбам и сохранил ей брата! Это провидение Господнее! Это надежда на избавление и свободу!

Она строго глянула на служанку. Та с любопытством наблюдала за госпожой, ожидая чего-то ещё от неё.

— Хозяину ни слова, слышишь! — прошипела она строго и значительно.

— Я уже обещала тому молодому сахибу, госпожа, — опустила она голову.

Елена с волнением, вся горящая от нетерпения и надежды, вступила под своды церкви и огляделась. Народу было мало и Ника заметить было бы легко. А его она не заметила.

Села, держа дочку на коленях. Той было уже почти четыре года. Очень живая и синеглазая, как Ник, она вертела головой в разные стороны, мешая матери молиться и поглядывать по сторонам.

Кто-то сел сзади и она встрепенулась, полагая, что это Ник. Она скосила глаза, но услышала знакомый шёпот:

— Не оборачивайся. Скоро мы выйдем и поговорим. Тебе не надо было с собой брать дочь, Хел. Как её зовут?

У женщины дух захватило от волнения и радости. Согласно кивнула, понимая, что дочь тотчас всё поведает отцу, а это не стоило ему знать. Да и Ник чего-то опасался и правильно делал.

А Ник ещё прошептал:

— При дочери говорить не станем. Опасно. Отнесёшь её домой и выйдешь.

Ник перекрестился, прошептал молитву и вышел. Вскоре вышла и Елена. Ноги сами спешили домой. Она незаметно поглядывала по сторонам, но Ника не заметила. Тревога и сомнения вселились в её грудь. Прижимая ребёнка, она в уме молила Господа снизойти к ней и помочь в её трудной жизни.