Возвышение Меркурия. Книга 2 (СИ) - Кронос Александр. Страница 28

Зато смертная отвлеклась от применения своего Дара. Пусть меня всё ещё окружал расплавленный мрамор, но прежнего давления не было. Поэтому, по максимуму напитав кольчугу, я влил силы в ноги и оттолкнувшись, просто сделал рывок в сторону, пробив толщу раскалённой породы.

Пепельноволосая патрицианка, что изумлённо пялилась на свой родовый перстень, сразу же впилась в меня хищным взглядом. А я ударил печатью правды и как только оттиск коснулся девушки, выкрикнул вопрос.

— Чего ты больше всего хочешь в жизни?

Та открыла рот и замерла, уставившись на меня. Несколько секунд так и простояла с дрожащими губами. Судя по длительности сопротивления, силы в ней была просто прорва.

— Свободы.

И почему я не удивлён? Очень многие завидуют патрициям, но мало кто понимает, что это на самом деле такое — быть ребёнком из богатой и влиятельной семьи.

Воспользовавшись секундной заминкой, девушка снова пустила в ход Дар и вверх взметнулись фонтаны раскалённого мрамора, который было оказался на полу. Но тут в воздухе молнией промчался разъярённый Сандал. Сейчас ястреб излучал столько гнева, что ему наверное позавидовал бы и запертый в Тартаре Кронос.

В следующее мгновение девушка охнула, машинально потянувшись руками к низу живота. А ястреб прекратил изображать из себя молнию Юпитера и возник около стены. С изящными кружевными трусиками, украшенными серебром, что плыли в воздухе позади него.

Я же воспользовался ситуацией и задал ещё один вопрос.

— Зачем ты начала этот бой?

Та изумлённо моргнула, не отрывая от меня взгляда. Сглотнула слюну. И всё же ответила.

— Мне хотелось выплеснуть злость. Хотя бы кого-то убить.

Занятный у неё образ мыслей. Раз хочется кого-то прикончить, но нельзя, значит можно забрать жизнь у другого. Отыграться и выплеснуть свои эмоции.

— То есть ты признаешь, что твоё запачканное платье не стоит того, чтобы из-за него умирать?

Её выражение лица напоминало путника, который видит оазис в пустыне и из последних сил бредёт к нему, ещё точно не зная, правда там что-то есть или это очередной мираж.

— Смотря кому именно придётся умереть.

Ловко она выкрутилась. Мозги в голове всё же присутствуют.

— Довольно!

Громкий голос повелительно прокатился под сводами высокого потолка, а расплавленный мрамор моментально закаменел, возвращаясь в привычное себе состояние.

— Раз вы оба успокоились, думаю стоит закончить. Или вызвать друг друга на дуэль, раз вам так хочется сражаться.

Я повернулся к рослому мужчине, что шёл к нам по изувеченному полу, постукивая тростью. А девчонка неплохо постаралась — считай половина огромного холла полностью лишилась плитки. Да и солидная часть колонн тоже осталась без облицовки.

Развернувшись к приближающемуся мужчине, она натянула на себя маску спокойствия.

— Простите отец. Этот невежественный смерд испачкал моё платье, а затем посмел заговорить в оскорбительном тоне.

Мужчина чуть замедлился, смотря на дочь.

— Я всё видел и слышал, Илва. Да, он был неправ. Но ты первой прибегла к оскорблениям, не зная, кто перед тобой.

Договорив, взмахнул тростью, указывая на меня.

— Кто ты такой? И как разрушил защитный амулет Зигфрида?

Он отчаянно старался казаться полностью уверенным в себе Одарённым, который при необходимости может перебить всех, кто сейчас находится рядом. Но мимика выдавала лёгкое волнение, а на втором вопросе заметно изменилась тональность голоса. Не думаю, что это заметили все остальные из присутствующих, но для меня это было очевидно.

— Василий Афеев. Глава рода Афеевых.

Он сразу же глянул на мою правую руку, а я изобразил на лице усмешку.

— Только вчера вступил в права. Перстень должны изготовить сегодня.

Мужчина остановился, не дойдя до нас десяти метров. И пристально уставился на меня. Видимо считал, что я почему-то должен ответить на его второй вопрос. Но вместо этого я повернул голову к работникам гостиницы, который жались к дальней стенке.

— Нам нужен люкс! Чтобы пять спален и хотя бы пара ванных! А если будет номер с бассейном, это прекрасно. Счёт за ущерб, поделите пополам. Если будут юридические вопросы, звоните Бельскому. Он всё решит.

Смертный, чьи волосы были такого же цвета, как у моей недавней противницы, а внутри тела ярко горели сразу девять ядер, продвинулся на шаг вперёд.

— Не так быстро, мальчик. Ты уничтожил дорогой защитный артефакт. Оскорблял мою дочь. Устроил поединок в гостинице. А теперь хочешь просто ускользнуть?

Сама Илва молча стояла с поджатыми губами и бросала косые взгляды по сторонам. Видимо пыталась понять, куда могло пропасть её нижнее бельё и как это произошло.

А я почувствовал лёгкое раздражение. Этот старый смертный даже не пытался обыграть меня, провернув всё по хитрому. Просто пёр напролом, рассчитывая на свой статус и силу. Как минотавр, до того, как попал в лабиринт Тесея. Собственно, именно поэтому он там и оказался. Думал бы головой чаще, так бы и бродил на воле.

— Ваша дочь оскорбила моего воина, после чего пыталась меня убить. И во всеуслышание заявила, что это была лишь попытка выплеснуть гнев. На самом деле, ей хотелось прикончить кого-то ещё.

Тот кивнул, тщательно сохраняя невозмутимый вид.

— Мало-ли что может сказать девушка в приступе злости.

Где-то сзади тихо хихикнула Скопа.

— Да ещё и без трусиков.

Вроде бы слова прозвучали совсем негромко. Но за счёт акустики и того факта, что все остальные молчали, разнеслись по всему залу. Илва дёрнула было головой, едва не повернувшись к дикарке, но вовремя остановилась. А вот сквозь напускную невозмутимость её отца, пробилось искреннее удивление. Смерив дочь ошеломлённым взглядом, он откашлялся.

— Какими бы ни были её слова, я считаю, что мы имеем право запросить виру.

Интересно, это в нём сейчас говорит тупость или жадность? Может всё вместе?

Пожав плечами, я скорбно вздохнул.

— Десять миллионов рублей и пара заводов, так? А если нет, то война до полного истребления рода и ради победы мне придётся убить вас всех?

Подняв вверх палец, я с улыбкой уточнил.

— Или достаточно взять в плен и сделать слугой? Так же тоже сойдёт? Не люблю отправлять на тот свет невиновных.

С языка чуть не сорвалось продолжение, о том что «того света» в их мире вовсе нет, но тут я благополучно сдержался. А вот старый Одарённый смотрел на меня с двойственным выражением лица. Вроде и с опаской, но в то же время, с толикой того странного интереса, что люди испытывают по отношению к городским сумасшедшим. Обидно. И скучно. Он прекрасно видел, как я держал кольчугу под ударами его дочери. Весьма мощными, надо сказать. Тот же Егоров, может и простоял бы какое-то время, но вот прорваться бы у него не вышло. Да и уничтожить этот их защитный амулет, тоже бы не получилось.

Но старик похоже не слишком адекватно воспринимал реальность. Или очень хорошо притворялся — настолько, что я его не раскусил.

— Ты бросаешь оскорбления в лицо главе рода Скау и говоришь о мире?

Я развёл руками, изобразив притворное удивление.

— Всего лишь уточнял формат ведения военных действий. И говорил как раз не о мире, а войне. Между родами. Вы сами только что об этом заявили.

На мгновение тот растерялся, но почти сразу грохнул тростью о расплавленные волны пола.

— Речь шла о вире твоему роду, а не о войне.

На моём лице всё-таки появилась усмешка и смертный понял, что над ним лишь издеваются. Яростно рыкнув, сделал шаг вперёд. А пространство вокруг накрыла плотная аура.

Боль, страх, страдания, неотвратимость гибели — воздух моментально пропитался эманациями, что забирались под кожу. Как здесь работала аура, я пока ещё до конца не разобрался. Скорее всего была привязана к Дару и душе смертного. Если так, то этот мужчина точно не отличался благодушием.

В воздухе послышался яростный клёкот ястреба, которого тоже зацепил массированный удар, а где-то за спиной тихо вскрикнула одна из девушек. То ли Скопа, то ли Ласка.