Сладостный вызов - Бингхем Лайза. Страница 44

— Очень хорошо, — Шеффилд кивнул. — Все в порядке. Подгоните повозку ближе к экипажу, чтобы генерал все проверил.

Брэм внимательно смотрел на Кейси, чтобы понять его реакцию. Его голова раскалывалась от ужасных мыслей.

Во-первых: перед самым концом войны был ограблен обоз с собственностью Союза, все охранники погибли. Кроме Джима Кейси. Золото похитили. Во-вторых: Брэм нашел это золото и тайно вернул его Шеффилду. В-третьих: была организована дурацкая игра в кошки-мышки, и единственные свидетели этих событий сейчас все находились одновременно в одном и том же месте, здесь, в черной пучине ночи.

Единственные свидетели.

Черт возьми, вот чего Кейси так долго ждал. Он поверил в этот спектакль. Он поверил, что генерал Паттерсон собирался приехать сюда со списком предателей. Поэтому Кейси остался и затеял эту дьявольскую игру, надеясь только на эту ночь. Он решил, что может убить сразу несколько зайцев: получив золото, список и убив всех свидетелей.

Он немедленно оценил положение каждого участника этой сцены. Джеймс и Уилкинс вернулись к повозке и прыгнули внутрь, а Эриксон подогнал мулов ближе к карете.

Шеффилд пришпорил лошадь и последовал за ними, но Кейси отъехал немного назад и остановил своего скакуна подальше ото всех. Замечательное место нападения.

— Мы готовы, генерал.

Внутри экипажа кто-то зашевелился. Затем дверь открылась и, замешкавшись, из двери высунулась темная фигура.

Брэм привстал в стременах, пытаясь разглядеть этого человека. Конечно, было темно, и на нем был накинут плащ с капюшоном, но Брэм все же узнал в нем актера, с которым познакомился в театре. Двойник генерала Паттерсона сошел на землю, опираясь о массивную трость с серебряным набалдашником так, словно он был инвалидом. Он окинул взглядом солдат и двинулся в их сторону.

Брэм еле сдерживался, чтобы, подъехав к Кейси, не сбить его с лошади не прижать к земле и не заставить признаться во всем. В этот момент Паттерсон заговорил:

— Кажется, вы те самые ребята, которых наняли в качестве моих телохранителей?

Брэм смотрел на еле шевелящиеся губы Паттерсона.

— Вы очень добры к старику и бывшему солдату. Я даже не ожидал. — Он достал из кармана пенсне и уставился в темноту сквозь стекла. — Могу я узнать их имена?

Шеффилд вопросительно посмотрел на Брэма, и тот поспешил ответить.

— Конечно. Это мои помощники. Джим Кейси, Элия Джеймс, Делберт Эриксон и Генри Уилкинс.

Паттерсон кивнул в сторону каждого. Ну, покажи себя, Кейси. Давай, пока еще никто не ранен.

— Я верю, что мои… пожелания будут выполнены в обмен на информацию.

— Да, сэр, — согласился Шеффилд.

Брэм надеялся, что вид золота должен разволновать Кейси, поэтому он обратился прямо к нему:

— Покажи генералу, что внутри того высокого сундука, Кейси.

Это был первый раз, когда Кейси вдруг как-то отреагировал. Его губы дрогнули, но он спешился и подошел к повозке. Заглянув внутрь, он отпер сундук и поднял крышку. Крякнув, он подвинул сундук ближе к выходу, чтобы было видно его драгоценное содержимое.

Паттерсон кивнул, и Кейси, задвинув сундук на прежнее место и закрыв его, спрыгнул на землю.

Черт возьми! Почему он не действует? Почему не покажет, что он — тот самый человек, который собирается украсть золото?

В этот момент Паттерсон решил подойти поближе к повозке, чтобы как следует разглядеть свое богатство. Вдруг Кейси, подбежав к нему, схватил генерала за руку, заставляя его остановиться.

— Я надеюсь, что у вас при себе ценные документы, которые вы должны были привезти?

— Кейси! — вмешался Уилкинс.

— Черт побери, парни. Разве мы не должны все проверить, чтобы он нас не надул? Иначе…

Он выхватил из кармана револьвер и навел его на Паттерсона.

— Иначе терять нечего. Во всяком случае мне.

Прежде чем Брэм опомнился, прозвучали выстрелы. Шеффилд упал с лошади, его шея была в крови. Следующим был Джеймс, выпавший из повозки, пуля попала ему в живот. Затем Эриксон, убитый прямо в грудь, и Уилкинс, красивый юный блондин, убитый выстрелом в лицо.

— Не смей, — тихо приказал Кейси, когда Брэм выхватил свое оружие. — Брось его.

Брэм послушался, стараясь не спорить с человеком, наведшим на него револьвер. Кейси ухмыльнулся.

— Наконец-то мы поняли друг друга. — Он покачал головой. — Ты надул меня. С того момента, как ты заявил, что в этих сундуках вещи твоей жены, я понял, что там спрятано золото. Глупо было это скрывать. Как только ребята стали перетаскивать их, я уверился, что в них такое. А я-то ломал голову, как они пропали из моего тайника, но как только они появились у тебя… В общем, мне не нужно никаких объяснений. Ты всегда был таким честным и неподкупным. Я знал, что ты их будешь хранить у себя только с официального разрешения, а это значило, что ты подозревал меня.

— Почему, Кейси? — спросил Брэм, пытаясь, с одной стороны, понять мотивы его преступления, а с другой — усыпить бдительность своего нынешнего врага, втягивая его в беседу.

— Что — почему? Почему я надул стольких людей? — Он пожал плечами. — Из-за денег. Или ты хочешь знать, почему я предал этих конкретных людей, своих товарищей? — Он горько усмехнулся. — Из-за денег.

Его взгляд блуждал, но Брэм по-прежнему не шевелился.

— Понимаешь, я никогда так не опускался. Я любил свой дом в Индиане, но моя семья всегда была дрянной, она мечтала вытянуть из нашего соседа, хозяина рудников, побольше денег. Они не спросили у меня, хочу ли я сражаться вместо этого трусливого ублюдка. Они просто взяли деньги и вышвырнули меня за дверь.

Кейси заставили воевать? Ему заплатили за участие в войне? Почему он никогда не говорил об этом Брэму?

— Триста долларов. Он заплатил моим родителям за то, что меня взяли служить вместо него. Триста долларов. Мне было уже около сорока лет, но мои родители заставили меня идти на войну. Конечно, в итоге я с радостью согласился. Я был счастлив расстаться с ними. Вскоре я понял, что в жизни есть еще что-то, кроме грязи, руды и адской работы. И деньги… Господи Боже, они оказались самой замечательной вещью в мире.

— Разве наш гонорар…

— Кто говорит о гонораре? — Кейси рассмеялся. — Он был ничто по сравнению с настоящими деньгами. И вскоре я нашел путь их добывать.

Брэм почувствовал, как его охватил ужас.

— То, что я сказал твоей жене, было правдой. Вскоре я научился замечательно добывать себе легкие деньги. Адвокаты. Полковники. — Он ухмыльнулся. — И генералы! Я всех их убивал. Из-за денег.

Он повернулся к телу Паттерсона и выстрелил в его скрюченную спину, а затем снова направил револьвер на Брэма.

— Что касается тебя… Думаю, теперь пришла твоя очередь, мне не нужны лишние свидетели. Поэтому я дожидался этой ночи, чтобы действовать, я должен был на всякий случай перестраховаться. Маргарита, подайте голос.

Брэм застыл, его охватил леденящий ужас.

— Ну же, он должен знать, о чем идет речь.

Наступила тишина, затем Брэм расслышал слабое:

— Брэм!

Кейси расплылся от удовольствия.

— Ты не думал, что я так поступлю, да? Ты не предполагал, что я украду ее у твоих наемников? Ну что же, я сделал это. После многих лет охоты за людьми мне было очень просто это сделать. Все, что мне нужно было, это как следует ударить ее телохранителей по головам и оттащить их подальше в лес. И затем ничего не стоило взять ее.

— Они придут за тобой, Кейси.

— Кто? Кто придет за мной? Все, кто был замешан в этом, теперь убиты. Конечно, Шеффилд мог нашептать про меня начальству, но вряд ли. Он всегда был слишком туп для этого. Думал, что ему все подчиняются. Ему не удалось хорошо разыграть этот спектакль. Теперь я хочу, чтобы ты слез с лошади и нашел этот чертов список. Иначе я застрелю тебя и заставлю твою жену помогать мне. — Внезапно он помрачнел. — Черт возьми, список был фальшивкой. Вы думали разыграть меня.

— Нет.

Кейси удивленно посмотрел на него.

— Не пытайся обвести меня вокруг пальца, Брэм. Мы слишком долго были вместе, слишком многое пережили. Мне страшно жаль, что сейчас я буду вынужден убить тебя и твою маленькую красивую женушку. Но ты понимаешь… У меня не должно быть свидетелей. Затем, когда ваши тела найдут сгоревшими во время необъяснимого пожара в амбаре, всем будет очень жаль вас. — Он сжал губы. — Ты не захотел подождать еще одного дня. Все было бы намного проще. Но, — он пожал плечами, — меня ведь совершенно не волнуют сплетни, правда?