Баллада об Угнетателе (СИ) - Ра Юрий. Страница 13

— Это же хорошо. Нет?

— Это будет означать изменение вкуса и качества. Покупатель скажет, что напиток испортится или протух. Еще какую ерунду придумает. Это мы с тобой сейчас знаем, что чем дольше настаивается бренди, тем он дороже. Прочим вообще ничего не надо пояснять и объяснять. А то еще подделывать начнут.

— Да как они без души вина смогут? Не сгущай краски.

— Всё тайное рано или поздно становится явным. И про перегонный аппарат узнают со временем, и про магию воды. Про дубовые бочки тоже. У нас есть пара-тройка лет форы, их надо потратить на обкатку технологии.

— Да, Дорд, страшные сны тебе снятся, я смотрю.

— Угу. Ты тоже аккуратнее, не налегай на новый продукт, а то тоже начнешь по мирам ходить как я. Штука коварная.

— Да ладно, его много не выпьешь.

— Все так поначалу думают. А потом привыкают, втягиваются… С вина переходят на бренди. Естественно, я не про наш мир говорю, а про те, где его давно уже гонят.

— И что, выпивают каждый день по бокалу во время трапезы?

— Сначала на донышке перед обедом для аппетита. Потом еще и вечером за беседой с хорошим человеком. А потом оказывается, что внутренний монолог под бренди перед камином — это и есть лучшее времяпрепровождение. А ты сам свой лучший собеседник. И единственный друг себе. И человек исчезает из этого мира.

— Как ты страшно опять рассказываешь, Дорд. Вот что ты умеешь, так это нагнать страху. Неужели путешествовать по мирам — это так жутко?

— Ошибёшься с дозой, сам узнаешь. Потому как словами не передать. В иных мирах люди так гадко живут, что спрашиваешь себя: «А люди ли это?» Потом присмотришься, точно! Иные существа до такой страсти бы не додумались.

— Что, такая гадкая магия встречается?

— Человек и без магии то еще чудовище. Ладно, мы же еще про серебро не поговорили. — Я захотел поскорее перевести беседу на менее неприятную тему. А обсуждать производственные планы и технические проблемы для меня всегда не очень приятно. Не люблю трудиться, предпочитаю отдых во всех его формах. Ну разве что у горна постоять нравится. Но изредка, и не за деньги. И чтоб не одно и тоже всю неделю клепать. Потому как нашлёпать пятьсот одинаковых пластин для доспеха — это совсем не развлечение.

— Руду ты привез, на первый взгляд такую же, какую мы добываем у себя. Тут вопросов не возникнет с её обработкой. Предлагаешь её у нас молотить?

— Да, проще в одном месте концентрировать однотипные производства. Тем более, что добыча серебра налогом не облагается, король снимает долю с готового продукта. Будешь в графстве оставлять какую-то справедливую долю за переработку. А мне мою долю в серебре возвращать. Так нормально?

— Согласен, тогда оба наши графства в прибытке будут. А самородки, что по ним скажешь?

Отец не боялся поднимать самые «трепетные» вопросы, потому как ужинали мы без посторонних ушей. Даже слуг прогнали сразу после сервировки стола. Даже Коро — оруженосца своего Витор отослал. Нечего им уши греть, лето на дворе. По поводу возможной прослушки — это уже зона ответственности Витора. Я не буду влезать в его систему безопасности. Или это я начал рассуждать как независимый правитель, который опасается обидеть соседа? Ну и правильно, в одних вопросах я Витору наследник, а в других — союзник.

— Самородного серебра находим немного. Настолько, что отдельно поиск и добычу не организовывал.

— Это вы зря. Если немного и случайно нашли в отвалах, надо искать его выход. По ручьям, по разломам… ищите. Как планируешь его реализовывать?

— Вот! Именно этот вопрос я сам себе задавал-задавал, а потом определился. Отец, я хочу чеканить гульден Иманта.

— Денарий.

— Что?

— Это мы его по привычке гульденом зовём, а у них он называется денарий. Мог бы уже знать.

— Да и ладно! По массе он почти такой же, чуточку тяжельше. Тяжелее. У меня по Долинолу он ходит в полный рост.

— Да, в Мерсалии его тоже охотно принимают, даже к меняле можно не обращаться. Значит, в фальшивомонетчики подашься? Преступишь закон.

— Нет, конечно, нет!

— Не понял. Как это нет⁈

— Мой закон — Якоб Третий. И в уложении законов нет ничего про подделку монет чужой страны. А Георг мне враг, я и земли его воевал, и войско урезал. А сейчас буду вести войну экономическими методами.

— Дорд, я не сомневаюсь, ты любую дичь можешь вывернуть так, что тебе же и должны за неё будут. Тебя мытарем поставь, ты и за сбор налогов бы стал брать деньги. Не прими мои слова как оскорбление.

— В чём-то ты прав, отец. А если по существу моей идеи?

— По существу… Раз серебро от тебя не утаили, значит не откровенный сброд у тебя трудится. И Виго мой оказался приличным человеком. Ты его в это дело не вовлекай, не потянет он такое, изведется.

— Угу. Понимаю. Там серебра пока на выделку немного, думаю, мы с кузнецом этот вопрос решим. Сами сделаем оттиск, а потом он будет втихую чеканить. Давно он уже при мне, таскается везде, ни разу не подвёл. Даже совестно немного, что от тебя свёл такого башковитого.

— Да ладно, мне Вогула хватает. Он уже пару новых помощников себе подготовил. Вот только всё вздыхает, что с тобой ему сподручнее было. И идеи твои забавные всегда.

— Еще бы не вздыхать ему! Целый зачарователь под боком был. Ничего, пусть учится как все ручками добиваться того же.

— А так разве можно?

— Не всё, но можно. Так что, думаешь, получится у меня?

— Пробуй, Дорд. Не скажу, что ты много на этом выгадаешь, но даже то, что у тебя в кубышке будут никем не учтенные деньги, даже это хорошо.

— То есть, за мной следят и считают?

— Тебя измерили, взвесили и… каждый год взвешивают снова. Уверен, что Якоб Третий установит твоему графству налог не в пример тому, что платил Фриго, когда был жив.

— Вот тоже персонаж был! Не полезь он к нам, мы бы так и жили тихо-мирно. Гнали бы бренди да из пушки по галкам палили.

— Не уверен, Дорд. Если ты помнишь, то твоя первая дуэль с послом Иманта никак не объяснялась нападением Фриго на нас. Ты бы всё равно куда-нибудь влез, мне так кажется.

На следующий день я уже покинул родовой замок, меня ждал король, и сильно тянуть было неприлично. Тем более, что я надеялся выпросить у него что-нибудь полезное, например денег. А еще неплохо было бы получить еще денег. Потому как титулов мне хватает, висюлек на грудь здесь еще не придумали, а какой-нибудь разукрашенный каменьями меч мне без надобности. Понтами мериться не привык, а в бою лучше боевое оружие, которое я как маг-зачарователь и сам могу сделать. Вернее взять чужое приличное и превратить в совсем уж замечательное. Жил Жорж Милославский себе, жил, и не чаял, что на старости лет станет легирующей добавкой. Да и со старостью у него не срастается. В смысле, у меня.

Графский выезд — это вам не просто караван. Он скорее правительственный кортеж, пусть не главы государства, а какого-нибудь губернатора. Мигалка, внедорожники с охраной, помощники и обслуга… на дороге не везде можно нормально разъехаться, и тогда баннер как мигалка даёт понять встречным-поперечным, кто кого должен пропускать. Затор или даже заруба может возникнуть только в том случае, если навстречу другой граф попадется. И тогда заруба — это не просто слово, а возможный вариант развития событий. Махать стволами и стрелять вверх в данной реальности могу только я, но мне по рангу не положено такие ситуации разруливать. Кто должен? Мои вассалы из числа благородных, которых у меня сейчас нет. Прежде, чем бить магией по площадям в таких случаях полагается представить своего сюзерена, объяснить его неописуемую крутость. А потом да, потом можно и магией по встречному кортежу, если урон чести совсем уж несусветный. А можно и на дуэль вызвать соперника, повод нешуточный — честь графа. Я не очень понимаю, как мою честь может задеть то, что наш кортеж одним колесом пойдет по обочине, но такие порядки. Ждёте, что я сейчас начну описывать, как мы стёрли с лица земли какого-нибудь несчастного графа с его свитой? Не дождётесь. У меня ни одного мага, только пистоли в седельных кобурах, а еще ни одного графа по пути не попалось. Но мысли были про необходимость крепкого силовика в отряде. Где их берут, кто бы мне подсказал.