Она моя зависимость (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна". Страница 34

Андрей появляется минут через пятнадцать.

Он зол. Это читается в каждом жесте. То, как он завел машину, переключил скорость, сжал руль… Даже музыку погромче сделал, хотя прекрасно знает, что я терпеть не могу грохочущие басы в салоне.

– Все нормально? – спрашиваю и кладу ладонь поверх его руки, что сжимает рычаг переключения передач. – Андрей?

Он бросает на меня взгляд. Не знаю, хочет ли что-то ответить или нет, потому что у него звонит телефон. На экране короткое слово «отец».

Андрей берет трубку и делает музыку чуть потише.

– Да. Я все сделал. Хорошо.

Поворачиваю голову, замечая, как плотно он сжал губы и сузил глаза.

– Мы уже говорили на этот счет. Я здесь. Я вникаю в дела, присматриваю за матерью. О большем мы не договаривались. Все.

То, что его отец там орет, и так понятно, даже прислушиваться не нужно.

– Не ори! Я все сказал.

Панкратов отбрасывает телефон в сторону. Проходит ровно пара секунд, и смартфон снова взрывается громкой мелодией.

Я сижу молча. Спрашивать что-то еще у меня нет никакого желания. И смелости, кстати, тоже. То, что Андрей сейчас на пике агрессии, видно невооруженным глазом. Даже воздух в машине гуще стал. Дышать трудно.

Одно неверное движение, как искра в метановом кармане, и будет взрыв.

– Я злюсь не на тебя, – выдает, еще крепче обхватив руль.

Будто сама я не догадалась?!

– Я знаю, – опускаю взгляд на свои пальцы. Пару секунд смотрю на ногти с идеальным маникюром, а после на мужской профиль. – Припаркуй машину.

– Что?

– Вон там припаркуй, – показываю на внезапно образовавшееся пустое место у обочины дороги. Машины здесь выстроены в рядок, некоторые даже залезли на тротуар. Но нам, видимо, везет.

– Зачем?

– Припаркуй.

– Еся, у меня нет време…

Отстегиваю ремень и, обхватив ладошками его напряженные плечи, целую в губы.

Длинные пальцы жестко вонзаются в мои волосы. Айкаю, замечая, что машину он все же останавливает.

Стекла тонированные. Не на сто процентов, но сейчас меня это особо не волнует.

Перелезаю к Андрею на колени и стаскиваю с себя футболку.

– Занимательно, – говорит явно не без сарказма.

Его насмешка жутко бесит. Я дергаюсь и хочу отмотать все назад. Это не истинное желание. Это секундный порыв. Как только я остыну, то сразу пожалею, что взбрыкнула.

– Поздно, – щелкает лямкой моего бюстгальтера. – Назад дороги нет, Еся.

– Уверен? – прищуриваюсь, чувствуя, как усиливается его нажим на мою талию.

– Более чем. Сама в мясорубку лезешь.

– Я же любя, – шепотом, прижимаясь щекой к щеке. А сама уже тянусь к пряжке его ремня.

– День на улице, – он снова смеется, – люди вон ходят, – кивает на лобовуху.

– А разве мне есть дело до этих людей? – приподымаю бровь.

– Моя девочка, – говорит не без гордости.

Облизываю губы и наконец-то получаю свой всепоглощающий поцелуй.

Андрей перестает давить на тормоз. Срывается. Это чувствуется в проявляющейся грубости. Развязности движений. Желании получить свое удовольствие.

На миг он словно забывает о моем существовании. Заготовленные, заученные до автоматизма движения. Отсутствие чувств и лишь дикая, прорывающаяся наружу злость.

Ему хватает минуты, чтобы побороть себя. Осознать. Прижать меня к себе иначе. До дикого трепета и оживающих в животе бабочек. Поцеловать, едва касаясь губ. Шепнуть на ухо что-то невероятно приятное. Признаться в любви….

– Вон туда поставьте, – указываю доставщику на дальний угол в гостиной. Быстро расписываюсь в бланке и с улыбкой даю мужчине пару сотен на чай.

Закрываю дверь и поправляю спутанные ото сна волосы. Курьер разбудил меня около девяти. Попытка отоспаться в выходные провалилась с треском.

Последние недели декабря я усиленно готовилась к предстоящим тестам, после учебы сломя голову бежала на работу, а ночами писала курсовые.

Выматываю себя по полной. И все ради одной-единственной цели – быть самостоятельной личностью, а не содержанкой.

Это слово всегда отдавалось в груди леденящим внутренности скрипом.

Мне никогда не хотелось быть зависимой от Андрея. Да, бесспорно, материальная сторона наших отношений, очень-очень облегчает жизнь. Мне не нужно думать на что купить поесть или как оплатить жилье. Но все же, я не хочу, чтобы так было всегда. Независимость важна.

Я люблю его, безумно люблю. Все та нежность и тепло, что огромным огненным шаром скапливаются в груди день за днем, делают нас ближе. Роднее. Мы срастаемся. Становимся одним целым. И это невероятно. Быть с ним. Чувствовать его любовь. Понимать, что вот он – мой человек. Человек, готовый ради меня на все. Самой отдать за него последнее. Задыхаться от душащих эмоций.

Порой они такие сильные, что я не могу с ними справиться. Они затягивают в свою пучину с головой, и вот тогда становится страшно. Страшно потерять себя. Слиться с ним настолько, что будет невозможно разобрать, где я сама. Кто я?

И вроде с моего переезда в Москву прошло всего шесть месяцев, на деле же будто целая жизнь.

Два полюса.

Все кардинально поменялось.

Окружение, мысли, привычки.

До сих пор не могу поверить, что у нас получилось. Мы справились с этим агрессивным давлением. С этой нелепой войной, которую день за днем пытались развязать наши семьи. Мы выстояли.

Вместе.

Только сейчас поняла, насколько нелепой была наша встреча, но какой же судьбоносной.

Два совершенно разных, но при этом таких похожих человека.

Если пять месяцев назад я еще сомневалась в его любви, то сейчас уверена в нем на миллион процентов.

Он настоящий мужчина. Самый лучший. Вселяющий в меня уверенность, позволяющий быть собой со всеми страхами и тараканами.

Да, порой слишком жесткий, импульсивный, но кто из нас идеален?

Я меняюсь рядом с ним. Раскрепощаюсь. И больше ничего не боюсь. Ничего-ничего.

Смотрю на себя в зеркало и широко улыбаюсь.

Расчесываю спутавшиеся волосы, быстро принимаю душ. Раннее субботнее утро хотелось бы начать с кофе, но на этот день у меня запланировано слишком опасное, можно сказать, непредсказуемое дело.

Еще вчера мне позвонила мать Андрея, сказала, что заедет к нам. Когда, не предупредила, а я даже возразить не успела. Она, словно предвосхитив мою реакцию, положила трубку.

Можно, конечно, просто уйти из дома… Но разве это что-то даст? Не приедет она сегодня, и что? Обязательно наведается завтра.

Стоит только об этом подумать, как в дверь снова звонят. Кошусь на часы, что украшают мое запястье. Изящные, с россыпью бриллиантов. Подарок Андрея на мой день рождения. Он организовал мне такой шикарный праздник. Живая музыка, красивый ресторан…

Вздрагиваю от вновь раздающегося звона и плетусь открывать дверь. Почему-то сомнений, кто там, нет. Это, конечно же, Оксана Николаевна.

– И вам доброе утро, – зеваю, наблюдая за ее вытягивающимся лицом. – Что хотели?

– Поговорить.

– На кухню проходите. Я переоденусь и приду.

Не расшаркиваюсь перед ней, не заморачиваясь с приветствиями и жестами любезности. Громче, чем нужно, захлопываю дверь за ее спиной и, оставив один на один с обувницей, куда она ставит свои сапоги, иду в гардеробную.

Быстро надеваю домашний костюм. Шелковый, молочного оттенка.

Наспех умываюсь прохладной водой, наношу эмульсию на лицо и, завернув вентиль, выхожу в прихожую.

В кухне тихо работает телевизор. А еще раздражающе зудит голос Оксаны Николаевны. Она говорит по телефону.

Останавливаюсь в проеме, потому что слышу такое….

– Да что ты, Валя! – мать Андрея смеется. – Если она наконец забеременеет – это будет чудо. Я уже вообще сомневаюсь, все ли у нее по-женски в порядке?! Полгода живут…

Видимо, ее собеседница приводит какие-то аргументы, потому что Панкратова на пару секунд затыкается.

– Это будет наш ребенок. Андрей постоянно занят, еще немного, и она сама от него уйдет.