Дань (СИ) - Райская Ольга. Страница 28
- Обещаю, - прошептала княжна и робко улыбнулась.
Она улыбнулась ему. Впервые! Искренне и с благодарностью, засияв синими очами, словно осветив и согрев его душу. Кайсар застонал и жадно впился в мягкие, нежные манящие губы Эйлин, и она не оттолкнула. Она ответила на его поцелуй, неумело, робко потянувшись к нему навстречу. Словно умирающий от голода и жажды, мужчина пил ее сладость, ее вкус, ее нежность, а податливая женщина в его руках доверчиво прижималась к мощному телу. Большие руки Кайсара скользнули на бедра девушки и Эйлин вскрикнула.
- Проклятый бог! – выругался Великий Хан. - Ты самое большое искушение, моя Эмегтэй, но я не трону тебя, пока наше единение для тебя болезненно.
Он поднялся для того, чтобы раздеться и положить на стол горшочек со снадобьем. Кайсар чувствовал, что девушка следит за каждым его движением, поэтому снимал одежду медленно, давая ей рассмотреть себя. Маленькая северная княжна его боится. Что ж, он будет приручать ее постепенно, завоевывая доверие. Хан обернулся и натолкнулся на заинтересованный взгляд синих глаз, страха не было. Это стало, пусть маленькой, но победой на пути к обладанию желанной женщиной. Она нужна ему вся, целиком, со всеми мыслями и желаниями. Кайсар хотел видеть ее улыбку, предназначенную только ему, слушать ее голос. И то, что ее страх перерос в простое женское любопытство, бесконечно радовало Хана, как не радовала ни одна из его побед до этого.
Увидев его возбуждение, Эйлин охнула и опустила глаза. Кайсар рассмеялся, растягиваясь рядом с княжной и притягивая ее к себе.
- Ты такой неискушенный цветок, Эйлин. Я же сказал, что не трону тебя, - прошептал он, обнимая девушку и зарываясь лицом в ее волосы. - Но отказывать себе в удовольствии ощущать тебя рядом – не намерен. Спи, мое северное солнце.
Эйлин долго лежала без сна, чувствуя, как возбужденная плоть Хана упирается ей в поясницу, как горячее тело прикасается к ее спине, а большие руки Кайсара плотно прижимают к себе. Она прикрыла глаза и отдалась на волю новых для нее ощущений. Пожалуй, ей нравилось такое соседство. Хан был горяч и грозен, но отчего-то в Эйлин росла уверенность, что он никогда не сделает ей ничего плохого. Девушка улыбнулась своим мыслям, слушая мерное дыхание мужчины. Все не так страшно, как казалось в самом начале. Бабка Акиша не ошибалась никогда. Все, что требовалось от Эйлин – открыть свое сердце и принять свою судьбу. Сомнений нет, вот она ее судьба, большая, теплая, размеренно дышит у нее за спиной. Девушка снова улыбнулась и, пригревшись, погрузилась в сон.
- Великий Хан! Беда! Беда! – раздался у ханского гэра голос одного из приближенных нукеров. - Отороги начали наступление раньше, чем мы планировали.
- Поднимай воинов – мы выступаем! – приказал мгновенно проснувшийся Кайсар.
Он рывком поднялся с кровати, быстро облачаясь в доспех. Жизнь приучила Кайсара быстро принимать решения, действовать без спешки и суеты, но стремительно, решительно и зачастую беспощадно. За стенами гэра лаяли собаки, звенело оружие, раздавались окрики и конское ржание.
- Что случилось? – потирая заспанные глаза, спросила Эйлин.
Как же хороша она была в ту минуту! Теплая, сонная, нежная, такая вся его Эйлин. Кайсар невольно залюбовался, с улыбкой глядя на девушку.
- Спи, моя маленькая Эмегтэй, - тихо сказал он, закутывая княжну в пушистое, меховое одеяло. - Еще слишком рано для нежных, хрупких девочек. Спи.
Девушка что-то прошептала, закрывая глаза и вновь проваливаясь в сладкий сон. Великий Хан дотронулся до мягких, девичьих губ невесомым поцелуем, вдохнул неповторимый запах своей женщины и вышел из гэра.
Глава 13 ПРОКЛЯТЫЙ БОГ
- Никуда негодное стадо, - шипела старуха с копной грязных нечесаных волос, наблюдая, как отороги сгоняют в пещеру пленных людей. - С каждым разом жертвы все слабее.
- Скажи спасибо, что они вообще есть, ведьма! – ответил ей мужчина, лицо которого скрывала маска и глубокий капюшон длинного, богато украшенного плаща.
- Я не ведьма, - возмущенно закряхтела старуха. - Я жрица Великого бога Октариса, которого эти жалкие людишки прозвали Проклятым богом. Он вернется! Вернется! Даже его маленькая часть перепугала всех на Элитаре.
Ее голос перешел в хрип, и она закашлялась, судорожно глотая воздух. Мужчина отошел от нее подальше настолько, насколько позволял узкий выступ пещеры, на котором они стояли.
- Вельма, нам не следует спорить, - отчетливо произнес он. - Ты и я хотим одного и того же.
- Нет! – отчеканила жрица, обхватив крючковатыми пальцами с длинными загнутыми ногтями древко посоха, увенчанное большим алым камнем. - Ты преследуешь свои цели, ты корыстен и жаждешь выгоды для себя, я лишь хочу служить своему Хозяину.
- Не буду с тобой спорить, - усмехнулся мужчина. - Но пока наши цели совпадают. Я даю то, без чего ты не смогла бы хорошо служить своему Богу.
- Ты даешь, бесспорно, - заскрежетала старуха. - Но он возвращает тебе сторицей.
- Монстры, пожирающие человечью плоть, и способные просуществовать лишь несколько месяцев – это по-твоему великая награда? – разозлился мужчина.
- Ты забываешь о главном, - истерически взвизгнула жрица, тряхнув седыми патлами. - Великий Октарис делает их покорными твоей воле. Другой на твоем месте уже давно бы завоевал весь мир, прославляя своего благодетеля, вознося ему хвалу и возводя в его честь храмы, способствуя возрождению его культа.
- Твой Бог однажды уже потерпел поражение, - разозлился мужчина. - Я и ты сейчас единственная его надежда, Вельма. Прибыла новая партия рабов и нас ждет обряд, жрица!
- Ты знаешь условия! – ехидно захихикала старуха. - Дай свою руку!
Вельма извлекла из складок своих серых лохмотьев кинжал с изогнутым лезвием и мужчина, поморщившись, протянул ей руку.
- Каждый раз ты дрожишь, как в первый, - рассмеялась она. - Ты боишься. Страх – это то, что дает Октарису силу.
С этими словами Вельма полоснула кинжалом по запястью мужчины, подставив наконечник посоха под стекающие струйки алой крови. Старуха зашептала слова на незнакомом языке, а стоящий рядом мужчина вздрогнул всем телом. Как только первые капли крови упали на камень, он вспыхнул и засиял, излучая зловещий красный свет. Словно око магического чудовища. И чем больше крови в себя впитывал камень, тем сильнее становилось его сияние.
- Ну, довольно с тебя на сегодня, - наконец, проскрежетала старуха и произнесла еще несколько слов, от которых порез на руке мужчины затянулся. - К моему сожалению, ты нужен моему Хозяину живым. Поспешим в храм, Октарис ждет новые души.
Мужчина пошатываясь побрел вслед за жрицей, которая, несмотря на свой возраст, вышагивала бодро, величественно выпрямив спину. Сколько раз в мыслях он избавлялся от этой старухи, но всегда останавливался, осознавая, что ее услуги необходимы. Верил ли он в могущество Проклятого бога, когда, в угоду своим амбициям, обращался к нему с просьбой? Нет. Все начиналось, как невинная шалость, а закончилось… Ничего еще не закончилось. Все началось, развернулось и неслось вперед, уже почти не завися от него. Кто мог подумать, что его желания совпадут с потребностями спящего, давно заточенного бога и тот откликнется, одаривая своим темным могуществом? Отступать было поздно, да и признаться – страшно.
Знакомая пещера встретила какофонией, ставших уже привычными, звуков. Толпа изможденных испуганных людишек жалась к каменным стенам, рыдая, всхлипывая, а порой осыпая проклятиями. Что значат их проклятья для того, кто проклят навечно? Несколько оторогов, покорных воле мужчины в маске, лениво косились на дрожащую толпу. Хорошие воины! Они были сильными, выносливыми, неутомимыми, а главное – послушными, жаль – такими недолговечными. Ничего. Проклятый бог очень быстро пополнял их ряды, но и его могущество имело определенные границы. Лишь несколько недель в году обряд проводили массово. В другое время - только для того, чтобы создать охрану для ожидавших своей участи людей. А они, в отличие от оторогов, обходились довольно дорого, ведь их нужно было кормить.