Великие подвиги Аладдина - Клыгин Александр Павлович. Страница 22

– Кажется, был, – кивнул Филипп. – Но не волнуйся, дорогой мой друг Ричард, я немедленно прикажу его казнить.

– Отлично, – кивнул Ричард. – Мы друзья!

– А что происходит? – спросил Аладдин.

– По-моему, тебя немного неправильно поняли, – хихикнул Хаттабыч. – В общем, Ван Дамму хана из-за трудностей перевода.

– Ладно, фиг с ним, с Ван Даммом, все равно он стал плохо играть, – пробормотал Аладдин. – Договор подписали? Ну, все, тогда прощаться будем!

– Отлично! – воскликнул французский король Филипп. – Договор подписан, крестовый поход окончен. Сейчас мой епископ объявит меня защитником веры, ну и я во Францию отчаливаю. Коров доить.

– Каких коров? – спросил Хаттабыч у Робина.

– Это он про свой гарем, – пояснил Робин.

– А, понял! – хохотнул Хаттабыч.

Когда европейцы уже собрались отчаливать обратно в Акру, Аладдин попрощался с Робином:

– Спасибо тебе, Робин, за все! Если бы не ты, не знаю, как бы я с ними разговаривал. Хороший ты парень, Робин! Good!

– И вам спасибо, мистер Саладин, – кивнул Робин. – Одно только хочу у вас спросить.

– Ну, спрашивай, – улыбнулся Аладдин.

– Что означает арабское слово «окей»? – спросил Робин.

Хочешь мира – готовься к войне

В общем, война временно закончилась. Аладдин отвел армию чуть дальше в пустыню, и воины постепенно разбрелась по оазисам.

Европейцы несколько месяцев беспрерывно пьянствовали в Акре. Филипп, не выходя из состояния алкогольного опьянения, уплыл во Францию вместе со всем своим войском, оставив Ричарда вытряхивать из Аладдина деньги и прочие обговоренные ценности.

Аладдин велел своим людям искать в пустыне старые сухие деревяшки, которые могли бы сойти за римский крест. Арабы ничего не нашли, попытались засушить одну египетскую пальму, но результат был весьма далек от совершенства. Христианских пленников Аладдин тоже не собирался выпускать – он вовсе не был заинтересован, чтобы северные варвары получили еще пару тысяч почти дееспособных воинов.

Так что Ричард бухал в Акре, Аладдин свалил в Каир, где Шахерезада встретила его сковородкой («Не фига в пятьдесят лет шататься по пустыне!»), Хаттабыч играл на бирже, а арабское войско отдыхало в оазисах.

Примерно через год Ричард Львиное Сердце протрезвел и спросил у Робина Локсли: «А где, собственно, крест и отпущенные пленники?» Робин некоторое время подумал, как бы ответить подипломатичнее, и сказал, что арабы пока что не торопятся выполнять условия. До Ричарда эта деликатная фраза дошла не сразу… Поэтому Робину пришлось перефразировать ее в «Нет ни хрена, ваше величество», после чего Ричард взбесился.

Неделю его войско выходило из запоя, потом Ричард вскочил на коня, крикнул «За мной, парни!» и поскакал неведомо куда. Правда, ему повезло – он все-таки не заехал ни в безводную пустыню, ни в зыбучие пески. Заехал Ричард в ближайшую деревеньку, которую крестоносцы взяли штурмом. В деревеньке этой не было никого, кто мог бы держать в руках оружие, лишь дряхлые старики да парочка разжиревших купцов.

После «успешного» штурма Ричард почему-то решил не бухать, а поскакал дальше. Поскольку никакого плана действий у него не было, он просто направился к ближайшему городу и взял его наскоком. Так, за 1192 год Ричард «покорил» Аскалон и Яффу. Потом, не без помощи Робина, он вспомнил, с чего все началось, и пошел на Иерусалим.

Ковер-747

Ветер свистел в ушах, мимо проносились облака, а ковер-самолет слегка колыхался, из-за чего Аладдин нервничал – как бы не упасть.

– Слушай, Хаттабыч, объясни толком, что там происходит, а то ты меня из Каира так быстро выдернул, что я даже не понял, что случилось, – сказал Аладдин. – Ричард протрезвел или еще кто-то приехал?

– Похоже, что Ричард действительно протрезвел, но, несмотря на этот факт, никакой логики в его действиях по-прежнему не наблюдается, – ответил Хаттабыч. – Он тут повоевал в пустыне – попугал немножко наших пастухов, после чего пошел на Иерусалим. Судя по всему, он поговорил с Робином, который напомнил ему, что к чему. Вот мы сейчас и летим туда же – соберем нашу армию по оазисам и дадим Ричарду отпор.

– Слушай, а можно это как-нибудь попроще сделать? – спросил Аладдин. – Ну, чтобы без крови? А то я под старость сентиментальным стал. А вот у Шахерезады, наоборот, с годами удар становится только крепче…

– Без крови, говоришь? – переспросил Хаттабыч. – Ну, что ж, попробуем. Только придется с Робином поговорить. И еще – придется все-таки найти подходящую деревяшку.

– Хаттабыч, может, ты ее материализуешь, деревяшку эту? – спросил Аладдин.

– Аладдин, ну как я тебе материализую сухое дерево посреди пустыни? – спросил Хаттабыч. – По-моему, ты преувеличиваешь мои магические способности.

– Ладно, кажется, вон там, внизу, наш оазис, – сказал Аладдин. – Давай снижаться. Я смотрю, чуваки там уже мой шатер ставят.

– Отлично, – кивнул Хаттабыч. – Ковер, выпустить закрылки! О, черт, у нас боковой ветер!

– Я прямо чувствую, что я на «Боинге-747»! – воскликнул Аладдин.

Посадка была почти что мягкой.

“Ой, пустыня, не морозь меня!”

Вечером Аладдин, Хаттабыч и несколько военных советников смотрели с горы на Иерусалим. Вдалеке виднелся столб пыли – это была армия Ричарда.

– Хаттабыч, а нельзя как-нибудь использовать энергетику этой деревни, чтобы их всех остановить? – спросил Аладдин. – Подумай, может, есть способ?

– Аладдин, энергетику этого места отравляли не одну тысячу лет! – воскликнул Хаттабыч. – Именно поэтому сюда так и тянет кровожадных белых варваров – их вечно тянет на всякие отбросы! Нормальные люди питаются светом Солнца, энергией природы, красотой юных черноглазых девушек, в конце концов! А этих притягивает запах крови.

– Но ты же можешь сделать что-нибудь, чтобы они и близко не подошли к городу? – спросил Аладдин. – Ну, например, чтоб они все дружно встали, как вкопанные?!

– Как вкопанные? – спросил Хаттабыч. – А чего, можно. Я, конечно, не могу использовать энергию этого города, но могу поставить на него такой магический щит, который… Точно! Слушай, Аладдин, я гений! Я только что придумал!

– Что ты придумал? – спросил Аладдин.

– Энергия этого места подпитывает ярость и агрессию северных варваров, – улыбнулся Хаттабыч. – То есть они тут как дома. Мы не можем использовать столь примитивные энергии, но мы можем перекрыть им кислород.

– Это как? – не понял Аладдин.

– Я накрываю город магическим щитом, чтобы из него не просочилось ни капли примитивных энергий, – ответил Хаттабыч. – После этого европейцы останутся один на один с силами пустыни, к которым их психика непривычна. И тут уж я тебе гарантирую, что они реально встанут как вкопанные. И всякое желание воевать у них пропадет.

– Ну, так что ты стоишь, сделай это! – воскликнул Аладдин.

– Когда ты уже привыкнешь, что джинн ничего не может наколдовать для себя! – воскликнул Хаттабыч. – Сначала ты должен этого пожелать!

Через минуту над пустыней пронесся крик «ТВОЕ ЖЕЛАНИЕ ИСПОЛНЕНО!!!».

Ричард Львиное Сердце вдруг остановился. Остановилась и вся армия. Робин Локсли понял, что происходит, но сделать ничего не мог. Ричард начал озираться по сторонам.

Пустыня… Оранжевый песок под светом заходящего Солнца. Бескрайняя пустыня. Песок без конца и края. Только песок и небо… А когда зайдет Солнце, песок и небо сольются в единую пустоту, которая окутает войско со всех сторон. И Ричарду так захотелось сейчас оказаться в европейском лесу, где шелестят листья, шумят ручьи, поют птицы, шумит ветер. Ричард уже готов был впасть в истерику, как вдруг кто-то из рыцарей громко запел:

– Во поле береза стояла!

– Калинка-калинка, калинка моя! – подхватил другой рыцарь.

– Ой, мороз, мороз, не морозь меня! – затянула группа рыцарей посреди жаркой пустыни.