Команда бесстрашных бойцов - Володихин Дмитрий Михайлович. Страница 58

Так вот, зная все это, он спокойно ответил Гвоздю:

– Да и хрен бы с ним.

Мастер, болтая, успокаивается. Ему надо сейчас успокоиться, так пусть болтает...

И Гвоздь подробно, основательно, не пренебрегая иронией, рассказал Дане все то, о чем генерал имел самое полное представление.

Под невнятное бормотание мастера Даня добил покалеченного Гостем истребителя, а потом довольно долго показывал мастеру, как и в какую сторону переворачивать громоздкое тело чудовища. Кряхтя, Гвоздь выполнял Данины команды: брался, толкал, тянул, переворачивал, но при этом не забывал продолжать лекцию. Один из «огневых баллонов» оказался пустым: его истребитель опорожнил в Гостя, без особого, впрочем, успеха. Зато второй был полнехонек. Его Даня вырезал из мертвого тела истребителя, стараясь не делать неосторожных движений – чуть нажмешь на чувствительную точку, заденешь не тот нерв, и вызовешь настоящее извержение вулкана... «Баллон» напоминал изогнутое бревно, странное бревно, вырезанное каким-то шутником из губки. Он оказался хоть и мягким, но очень тяжелым, будто в него налили жидкий свинец. Генерал и мастер, взвалив это груз на плечи, оттащили его к границе сферы, охраняемой Прялкой.

– Давай-ка отдохнем, Даня.

– Устал?

Года два назад Гвоздь ответил бы на этот вопрос одними матерными словами. Но теперь он и впрямь поизносился. Не та дыхалка, не та реакция, не то всё. И мастер честно сказал:

– Да, генерал, я устал как собака.

Еще у него болела ступня, ныли ребра, раскалывалась голова... но Даня – человек не сентиментальный, он этот реестр не оценит. Вот Катя... Занимаясь бог знает чем в сыром холодном подземелье, Гвоздь впервые почувствовал, что ее отсутствие доставляет ему неудобство. И привычкой это чувство называть уже поздновато...

– Добро. Выберем место посуше. Вот хотя бы тут.

Они сели, хлебнули чистой воды из фляжек – то, что капало с потолка стал бы ловить ртом только самоубийца со стажем, – и даже хотели перекусить, но Гвоздь сказал:

– До того измотался... даже кусок в горло не лезет.

– Понятно...

Даня не стал есть в одиночку. Потерпеть, так потерпеть, никто еще от этого не умирал.

– Даня, ты говорил: «Новое время, новая война!», – а ничего нет. Вот уже два месяца с той ночи прошло, но нельзя сказать, чтобы Москву перегружали военные катаклизмы.

– Клизьмов нет, это точно. Когда мы транспорты разбиваем, драка идет злее, конвои более плотные, ловушки пошли... ну, ложные обозы... недавно как раз нарвался Митяй, ляжку ему продырявили... да и меня самого... разочек. Но ты не смотри – вот мол, тихо... Они силы копят, да и мы кое о чем договариваемся. Это ж тебе не сорок первый год. И не сорок третий. Армий не будет. Больше нет такой мощи – армии собирать – ни у них, ни у нас. Зимой гоблины как миленькие к нам явятся. Зимой нам плохо: холодно, голодно, по снегу нападать на транспорты сложнее... Они придут, ожидая застать нас слабыми и неготовыми к хорошей драке, а мы будем готовы.

– Хотите взять стратегический контроль над центром Москвы?

Даня усмехнулся:

– Умно говоришь, старик... Но нет. Для начала надо их обескровить. Набить побольше, напугать. Пусть верные защитники начнут от гоблинов разбегаться... Эти вроде псов, они силу чуют и против силы не полезут.

Гвоздь покачал головой. Если речь идет о боевой операции, никогда генерал всей правды не скажет. А хорошему мастеру на то мозги и даны, чтобы своим умом до сути доходить. Суть проста: Даня хочет опробовать, как это – собрать команды в кулак и ударить. Ему нужна верная победа, заработанная совместными усилиями. Не шумная молниеносная атака, как в прошлый раз, а выигранное сражение.

А Даня без труда отгадывал мысли Гвоздя, уж очень давно они знают друг друга... Гвоздь слишком умен для войны. Он слишком мастер. Он слишком тонок. Генеральский способ действий проще: начать оборонительную операцию, заставить гоблинов подкидывать и подкидывать новые отряды из центра, пока в центре не останется ровно горсть. А потом отступить, пусть оставшиеся в живых гоблины считают себя победителями. Тем легче будет прийти к ним домой... чуть погодя.

Глава 11

Прорыв

Часа через полтора после начала боя положение Братцевского замка было хуже некуда. По словам княгини, столько упырей еще никогда не собиралось под его стенами. Штурм накатывал за штурмом, под стенами и в отдалении валялось не менее сотни мертвых тел. Вампиры, ошалевшие от заморозков, перли к пище и теплу как сумасшедшие, откатывались и опять перли.

Философа камень ударил в левое плечо, и рука у него повисла как плеть. Трехлетнюю девчонку убило в замковом дворе осколком гранаты. Шестилетняя лупила со стены по врагу из автомата, и из ушей у нее текла кровь. Искалеченные ворота держались на соплях. Если бы не троица пришельцев с Юга, замок давно бы пал. Но обилие стрелков таило в себе иную угрозу: боеприпасы уходили с катастрофической скоростью и должны были закончиться скорее, чем хотелось бы.

В момент относительного затишья Катя подошла к хозяйке замка:

– Надо уходить. Иначе мы все тут погибнем. А если пойдем на прорыв вместе, может быть, уцелеем.

– Ни за что! – коротко ответила Братцевская монархиня.

Катя схватило ее за плечо и принялась трясти:

– Оставь же ты свои глупости, иначе погубишь и себя, и нас, и малышню! Ради груды камней! Оставь же ты...

Княгиня отвесила ей хлесткую пощечину.

Катя молча стерпела это. В конце концов, не она здесь генерал. Он всего лишь попала с местными в одну ловушку... Катя вновь заняла позицию на стене и принялась отгонять упырей стрельбой, стараясь экономить патроны.

Через пять минут после их разговора гоблинские шаманы нанесли удар по тому участку стены, где стояла девчонка-малолетка. Мимо нее как будто пронесся вихрь, взъерошив волосы. Стена покрылась голубенькими червячками, испускавшими едва заметное сияние. Кажется, ей что-то кричали, но девочка, оглушенная грохотом пальбы, не разобрала слов...

Верхняя часть стены на несколько мгновений окуталась синим смерчем. Этот смерч расшвырял кирпичи, разрушил оковы строительного раствора, а заодно убил малолетку. Автомат глухо тукнул, упав со стены на землю.

Княгиня подскочила к Кате и закричала, перекрывая шум сражения:

– Скажи своим: уходим отсюда! Все уходим! Прямо сейчас! Извини...

По ее запыленному лицу катились слезы.

Катя кивнула. Она отправила Немо готовить к прорыву тягач и увидела, как «дружинник» Гром выводит из гаража грузовик. Даже в горячке боя Катя задержала на машине взгляд. Она не была до конца уверена, что этот монстр сможет преодолеть расстояние хотя бы от гаража до ворот. В нем чудесным образом совместились детали и узлы от КАМАЗа, ЗиЛа, армейского ГАЗа, невесть откуда взявшейся Татры и вездехода, собранного лет пять назад на донецком заводе Секретного войска. Еще на грузовике были неаккуратно навешаны плиты кустарного бронирования, а над крытым кузовом виднелась башенка с пулеметом.

«Даня бы сказал, мол, ну и рухлядь, ёмана...» – пронеслось в голове у Кати. Между тем, Братцевская княгиня уже неслась к грузовику с двумя младенцами. Потом она полезла была на самую верхотуру, снимать флаг, но Тэйки ее остановила, сказав всего пару слов. Катя не могла слышать, чем удалось красноблузой милашке стопнуть местную хозяйку, но наверное, это звучало примерно так: «Тюря! Теперь ты с нами. А у нас не любят лишний форс...»

Катя связалась по токеру с Тэйки:

– Красотка, отходи к тягачу. Постарайся не задерживаться по дороге.

– Валим?

– Да, замок нам не удержать.

Тэйки выругалась, но спорить не стала. Не успела девушка спрыгнуть со стены, как по тому месту, где она секунду назад стояла, прошелся синий смерч. Взрыв!

– А-а-а-а-а! – закричал Философ.

Теперь кроме него и Кати никого не осталось на стенах. Она подбежала к Философу.

– Все, дамочка, конец. Я остаюсь. Мне все равно не пережить проклятую зиму... Да что ты встала, дурища, вколи мне обезболивающее!