Ты еще маленькая (СИ) - Майер Кристина. Страница 18

Тимур перестает действовать жестко. Его язык затевает медленную игру, настолько эротичную, что меня тянет ответить. веки сами опускаются, дыхание сбивается.

Губы захватывают мою нижнюю губу, оттягивают… отпускают… Это повторяется несколько раз.

— Бля… ты пахнешь черешней… — шепчет на ухо, вжимаясь в меня своим твердым телом. — Люблю… черешню…

Свободная рука проникает под футболку, оглаживает талию. Я чувствую каждый шершавый палец на своей коже. Почему это так приятно?

Так меня еще не целовали. Чтобы горячо, чтобы ни о чем не думалось, чтобы каждая клеточка отвечала и тянулась к парню. Люди называют это явление химией, волшебством. Многие утверждают, что такого не существует. Я никогда об этом раньше не задумывалась, но вот сейчас эту самую химию испытываю на себе.

Завтра я все буду сваливать на температуру, но сегодня…

Сегодня я отвечаю на поцелуи. Голова ватная, растворяюсь в своих ощущениях. Плавлюсь от влажных, обжигающих душу поцелуев. Язык и губы Шахова умеют целовать. Он отпускает мои руки, которые так и остаются за головой. Сейчас меня не тревожит моя доступность, и не пугают руки под футболкой.

— Рыбка, как же я тебя хочу, — короткая фраза, его язык вновь проникает в мой рот, властвует, заставляет подчиняться.

Его руки не поднимаются выше талии, хотя на мне нет лифчика. Ладони спускаются вниз и оглаживают бедра, сжимают до легкой боли ягодицы. Ощущаю эрекцию Шахова. Большой и твердый орган трется о мой лобок.

Тело живет своей жизнью, ему хорошо, все остальное не важно. Мои пальцы зарываются в короткие жесткие волосы. Поцелуй становится взаимно острым. Отвечаю на каждое его движение, следую туда, куда он нас ведет. Выгибаюсь в его руках, с губ срывается стон, хотя была мысль его удержать, не показывать, насколько мне хорошо и приятно.

Какая девственница не встрепенется и не попытается остановить парня, которого знает всего ничего? Оказывается, такие особи существуют в природе, и я одна из них. Ни страха, ни волнения, ни желания прекратить. Я тоже хочу Тимура. Ощущаю, как стало влажно там, внизу...

— Кого там принесло?! — отстраняется Шахов, нависает надо мной на вытянутых руках. Не понимаю, почему все прекратилось? Почему стало холодно и пусто?..

Хлопаю глазами, наблюдая за тем, как он встает.

— Да хватит звонить! — психует в голос, двигаясь к двери. Только сейчас до меня доходит, что длительное время кто-то, не прекращая, звонил в дверь, делая непродолжительные паузы. Я этого просто не слышала…

Как так? Насколько нужно быть под впечатлением от мужских ласк, чтобы перестать слышать? Я схожу с ума! Я ему чуть не отдалась! Вряд ли получится это безумие списать на температуру...

Мне неинтересно, кто там пришел. Подрываюсь с постели и спешу закрыть дверь, но улавливаю внизу взрослый мужской голос, выхожу в коридор и замираю…

— Марат, я не слышал, потому что был в спортзале, — в голосе Тимура слышится раздражение.

— Это в подвале ты так вспотел? — отмечаю, что у гостя сильный и властный голос.

— Да! Я разминался.

— Если ты что-то и разминал, то губы, они выглядят так, будто их долго и упорно тренировали…

Глава 23

Тимур

Злюсь на брата, но мозгами понимаю, что он вовремя оказался на моем пороге. Хрен знает, чем бы все закончилось там, наверху. Правильнее сказать, я точно знаю, что собирался сделать, и судя по тому, как рыбка отвечала, сопротивляться она не думала.

Ладно я – у меня член встал, мозги скатились в трусы, но она девочка, а там вроде все по-другому работает. Как минимум должна была зарядить мне пощечину, а потом долго и упорно обзывать сексуальным маньяком, который воспользовался ситуацией и напал на невинную девушку. Невинную же? Или…

Эти мысли я старался гнать так далеко, как только можно, потому что зверел, стоило представить ее в постели с другим. Не хотелось думать, что она кому-то могла позволить себя так ласкать…

— Лера просила заехать, посмотреть на девочку, которую ты забрал к себе, — Марат говорит серьезно. Обычное его состояние, не позволяет лишних эмоций. Только в кругу огромной семьи и если выпьет, но пьет он только среди своих, поэтому мало кто из знакомых видит его веселящимся.

— Я ей все объяснил, — о чем уже жалел. Позвонил, называется, проконсультироваться, а она панику развела. Зачем только упомянул, что знакомую девчонку к себе заберу, под личный контроль?

— Ты объяснил, что на занятия несколько дней ходить не будешь, потому что забрал к себе больную девочку.

— Мне отчитываться о каждом шаге? — падая на диван. Всем своим видом давая понять, что знакомить его с рыбкой не собираюсь. Напрягает Марат со своей опекой.

— Умерь свой пыл, Тимур. Ты уже лет пять не отчитываешься, но тут больной человек, а ты не врач. Я позвонил Ромулу, он после работы заедет, — этот тон мне хорошо знаком.

Переубедить брата невозможно, если он уверен в своей правоте. Лера просигнализировала о мнимой опасности, Марат спешит взять все под свой контроль. Люблю брата и сестру, но порой они перегибают.

— Своих детей вы мне доверяете, а чужих – нет? — еле сдерживая раздражение. — Марат, ее уже два врача осмотрели. Персонал сюда отбирал Азамат и его специалисты, на хрена все это?

— Она ребенок? — брови брата сходятся на переносице.

— Ей восемнадцать, — спешу объясниться, пока он мне не начал зачитывать статьи уголовного кодекса.

Даже когда мы сами были сопляками, он и его друзья не уставали вбивать нам в голову, что трогать девочек до совершеннолетия – табу. Все наши партнерши по малолетке были старше нас, к ровесницам не лезли, даже если те рады были дать.

— Марат, вы перегибаете, — злость гасит возбуждение, но в таком состоянии сложно контролировать эмоции.

— Не перегибаю, даже если ты меня сейчас не понимаешь. Сам знаешь, какие проблемы можно заработать, если ей станет плохо. Аллергическая реакция на препараты – не самая крупная из них.

Хорошо, что о резинках не напомнил! Я о них с пятнадцати лет ни разу не забыл. Ни разу – до сегодняшнего дня. Когда был с Ксюшей наверху, о них не вспомнил. Так голову снесло, что я бы ее так попробовал, наживую. Меня всего пробило от предвкушения. Хочу эту девочку видеть и чувствовать под собой…

— Пойдем, познакомишь, — не сдается Марат.

— Передай Лере, что она в черном списке, — не шучу, я на нее зол. Кого угодно могу послать прямым текстом, кроме членов своей семьи, а она у меня пздц какая большая. — С девочкой знакомить не стану, она болеет – это раз, ты ее смутишь – это два, а в-третьих, пусть Ромулов тебе звонит после осмотра и отчитывается.