Я не играю (СИ) - Саммер Майя. Страница 29

Проснулась я от нестерпимого желания посетить уборную. При этом вставать я боялась. Даже открывать глаза не хотела. Вдруг я обнаружу его в комнате. Вряд ли, конечно. К чему ему всё ещё тут находиться? Я вообще не понимала, что он вчера тут делал. Но из-за своего состояния подумать об этом было выше моих сил.

Набравшись сил, я, наконец, распахнула глаза. Из незашторенного окна лился мягкий свет. Сейчас позднее утро. Навскидку определила я. В подвинутом кресле у моей постели дремала женщина средних лет. Она была одета в медицинскую робу. Я припомнила, что говорил доктор. Значит, это медсестра, и вчерашние события мне не пригрезились.

Вообще теперь, отдохнув, я не понимала, почему всё это случилось. Я ведь не первая кого предали, и явно не последняя. Почему моя реакция оказалась такой сильной? Может всё дело в том, что я оказалась слишком слабой?

Я откинула одеяло, стараясь встать с постели. И моя возня разбудила дремавшую медсестру. Она открыла глаза, тут же оценила ситуацию и сразу встала, чтобы мне помочь. Похоже, это профессиональное. Мне бы потребовалось несколько минут, даже после короткого сна.

- Давайте я помогу вам сходить в уборную. Можете звать меня Наталья.

Я залилась краской. Женщина помогла мне подняться и дойти. И попросила не запираться. В квартире, к счастью никого не было. Но мне всё равно было не по себе. Когда я закончила, Наталья повела меня в ванную и помогла помыться. Она постелила полотенце и усадила в чашу ванны. Профессиональными движениями вымыла и расчесала мои волосы. От дальнейших услуг я отказалась. Уж вымыться у меня сил хватит. Мне и так никогда не избавиться от этого позора.

Доктор пришёл как раз когда я забиралась в постель. Вчера я почти не запомнила его и теперь рассматривала его лицо и руки. Мелкие морщинки прорезали некогда гладкую кожу. Как интересно было бы написать его портрет. Умные и добрые глаза рассматривали меня. В них не было ни жалости, ни осуждение, только сочувствие. Как он сумел сохранить искренние чувства к пациентам. Или это всё игра? Аааа!!!! Я запуталась!

- Ну, что, голубушка. Как самочувствие?

Нет, это точно игра. Я нахмурилась, прислушиваясь к себе. Внутри всё ещё было пусто, но уже почти не больно. Пришлось пожать плечами.

- Голова немного болит, и как будто туманом наполнена.

- Ничего, такое бывает после успокоительных.

- Что со мной случилось? – задала я такой важный для меня вопрос.

- Я думал, это вы мне расскажете. У вас, Мария, был нервный срыв.

Нервный срыв. Значит, я правильно запомнила. Я закрыла лицо руками и с силой потерла лицо.

- Я узнала кое-что. – аккуратно сказала я – Неприятное.

И это ещё, мягко говоря.

- Кто-то умер? – тихо спросила медсестра.

Никто, кроме меня.

- Нет. Наверно я просто размазня. Такая глупость. – я постаралась улыбнуться сквозь выступившие слёзы.

- Ну, не говорите так. У вас было сильное потрясение. Не стоит умалять свои чувства.

Доктор мягко сжал мою руку и тут же отпустил.

- Я выпишу вам лекарства и больничный лист, если нужно.

Он смотрел на меня, ожидая реакции. А я, вспомнив про работу, нахмурилась. Стоит ли мне возвращаться туда? Нет, не стоит сейчас об этом думать.

- Да, спасибо.

Я потерла предплечья руками, стараясь разогнать накатившие мурашки. И заметила эмблему на халате врача. Мы изучали логотипы, когда я училась у Широкова. Этот логотип он нам показывал, и даже называл клинику. Я не помнила точного названия, но точно помнила, что эта самая дорогая и известная частная больница.

- А, кто вас вызвал? – осторожно спросила я.

Не мог же Максим забить в поисковике «врач для психованной тётке», вызвать первого попавшегося и разорить нас? Чисто теоретически мог, конечно. Но сейчас я очень надеялась, что он этого не сделал.

- Демьян Александрович. Он же и оплатил все наши визиты.

Доктор явно понял суть моего вопроса. А вот я вновь впала в ступор. Зачем ему торчать тут, вызывать для меня врача? Чувство вины? Он и его дружки поступили со мной отвратительно. И я ничуть не стеснялась принимать от доктора помощь и лекарства.

Я хотела проводить доктора и медсестру, но они заверили меня, что знают дорогу, а мне нужно отдыхать. Я завалилась на постель и уставилась в потолок.

Почему? Этот вопрос зудел в моей голове. Почему Демьян согласился на этот спор? Или почему предложил? Почему он не оставил меня в покое, когда подумал, что проиграл спор? Почему он поверил Кириллу? Почему он вызвал мне врача? Почему сидел со мной? Так много вопросов.

За стеной громко работал телевизор. Я прислушалась к звукам, стараясь различить, что смотрят соседи. Навязчивая песенка из рекламы прославляла очередное чудо лёгкой промышленности. То ли дезодорант, то ли шампунь. Мешанина звуков отвлекала от гулкой пустоты внутри. Казалось, я – это оловянная кастрюля, а внутри у меня металлические стрекозы-вопросы, которые бестолково летали внутри и с клацаньем врезались в стенки. На телефоне сработала напоминалка. Нужно было поесть и выпить лекарства.

Аппетита не было. Голод спрятался под толстым ватным одеялом, что накрыло все мои чувства после лекарств. Доктор уверял, что это нормально, и некоторое время придётся потерпеть. Холодильник, как ни странно, оказался забит едой. Я протянула руку и достала белый лоток со странным фруктом, который был разрезан напополам. Он был похож на тыкву, но вместо белых крупных семечек внутри оказались блестящие, чёрные бусинки. Откинув плёнку, я понюхала его. Тонкий, сладкий аромат.

- Что за чёрт? – пробормотала я и полезла за телефоном.

Моя непонятная находка оказалась папайей. Оказалось, это очень вкусный тропический фрукт. Ну, по крайней мере в интернете так писали. В тех магазинах, где отоваривалась я ничего подобного не продавали. Заглянув в холодильник, я обнаружила несколько видов сыра, свежие фрукты и овощи, йогурты, молоко, какие-то готовые блюда, пирожные, конфеты и красную икру.

Я глянула на календарь. Может, я провалялась в постели слишком долго, и скоро Новый год? На всех упаковка была отметка «органическое». Пока я непонимающе таращилась в холодильник, в прихожей открылась входная дверь. Я слышала, как Максим ковырял в замке своим ключом. Замок немного заедал, а он никак не мог запомнить, как можно быстро его открыть.

- Максим, у нас какой-то праздник? – крикнула я – Или ты решил скупить весь магазин, пока я спала?

Я тактично не стала упоминать моё состояние. Отчасти мне было неприятно вспоминать, как я расклеилась из-за одного придурка. Отчасти не хотелось расстраивать Максима. Я ещё помнила, как он пытался дозваться меня в самый первый день.

- Я просто не знал, что вы любите есть. – прозвучал хрипловатый голос из-за дверцы холодильника.

Ты мне не нужен!

Она располагалась таким образом, что совершенно закрывала обзор. Я резко закрыла её, так что стеклянные бутылки с органическим молоком звякнули на дверце. И обнаружила вышеупомянутого придурка прямо перед собой.

Его лицо осунулось, а под глазами на бледном лице залегли глубокие, тёмные тени. Рубашка измята, а джинсы сильно потёрты на коленях.

- Хреново выглядишь.

Я постаралась злорадно улыбнуться, но вряд ли моя гримаса была похожа на улыбку. Демьян усмехнулся. Имя, даже произнесённое мысленно, принесло вспышку боли. Сцепив зубы, я переждала её. Он заметил это и поморщился.

- Мари, я хотел извиниться.

И почему я не выгнала его, как только увидела? Вновь открыв холодильник, я достала молоко и яйца. В шкафчике нашла муку, сахар и ванилин. Для оладушек не хватало только разрыхлителя. Пришлось встать на цыпочки и пошарить рукой у задней стенки.

- Хотел – извиняйся.

Демон решил ни в чём себе не отказывать. Он подошёл к столу и налил себе чаю. Сел за стол, размешивая сахар в чашке. Я опустила глаза, и взгляд зацепился за дырку в носке всегда безупречного Лукина. Он проследил за моим взглядом, но стыдливо поджимать ноги или прятать одну под другой не стал.