Не в силах забыть - Томас Шерри. Страница 30

Брайони зарядила пистолет.

— Вы тоже обязуетесь выполнить соглашение?

— Разумеется.

Мерзавец. Никакое это не соглашение. Это грязная уловка, чтобы заставить ее поступить против воли и создать при этом видимость честной игры. «Нет, я ни за что не останусь здесь с тобой».

Солнце палило нещадно. Голова ее под шляпой вспотела. Сняв головной убор, Брайони тотчас почувствовала, как солнце бьет в незащищенный затылок. Река в этом месте была довольно широкой, течение быстрым. Единственной переправой служил канат, перекинутый через реку. Какой-то человек перебирался на другой берег на подвешенном к канату сиденье. Он смотрел на Брайони круглыми от изумления глазами.

Брайони медленно подняла пистолет, пристально глядя на кружку. Она должна попасть в цель. И непременно попадет. Ее желание уехать пересилит намерение Лео остаться. Если им не суждено начать жизнь заново, значит, история их любви завершилась три года назад, а эпилог подошел к концу минувшей ночью. Настало время закрыть книгу.

Она спустила курок. И увидела, как дернулась кружка, прежде чем раздался резкий, отрывистый звук.

Бессильно уронив руку, Брайони застыла, тяжело дыша.

Спасена.

Она повернулась к Лео. Тот все еще недоверчиво разглядывал кружку.

— Вы сказали «как можно скорее»? — язвительно осведомилась она.

Брайони думала, что отряд двинется в путь немедленно, но Лео о чем-то пошептался с проводниками, и те тотчас исчезли.

— Куда они отправились?

— Обеспечить нас всем необходимым на начальном переходе, — коротко бросил Лео. — Завтра с первыми лучами солнца мы двинемся в Малаканд.

— Мы доберемся туда за день?

— Говоря откровенно, в нынешних обстоятельствах я не могу продолжать путь как ни в чем не бывало. Раз уж вы хотите во что бы то ни стало пересечь опасный район, я сделаю все возможное, чтобы ускорить наше путешествие.

— Отсюда далеко до Малаканда?

— Семьдесят миль или около того.

— И сколько раз нам предстоит менять лошадей?

— Дважды.

По дороге в Кашмир путешественники меняли пони каждые шесть миль. Здесь же на протяжении двадцати пяти миль приходилось довольствоваться одной сменой лошадей.

— А что начет кули?

— Они останутся здесь, пока за ними не придут проводники, а затем отправятся на юг. Я подожду их в Малаканде. Не беспокойтесь о своих вещах. Я прослежу, чтобы их погрузили на корабль и отправили в Лондон.

Брайони кивнула:

— Хорошо.

— Приготовьтесь: день будет долгим. Лошади не привыкли к быстрому аллюру, нам повезет, если в среднем мы сможем двигаться со скоростью семь миль в час.

— Ясно.

Тяжело вздохнув, Лео взял Брайони за плечи.

— Еще не поздно передумать, — проговорил он. — Не лучше ли переждать грозу здесь, в безопасности, чем рваться вперед, искушая судьбу.

— Ничего не случится. Завтра к ночи мы будем в Малаканде, в целости и сохранности, хоть и устанем.

— А если нет?

По спине Брайони пробежал холодок. До сих пор ее нисколько не пугали слухи о Безумном Факире и его приверженцах, но только лишь потому, что под защитой Лео она чувствовала себя неуязвимой. Прежде за безопасность отряда отвечал Лео, теперь ей предстояло взять ответственность на себя. Если что-то случится, вся вина ляжет на нее.

— Кажется, я уже доказала, что стреляю достаточно метко, — заявила она. — Жребий брошен. Довольно возражений и сомнений.

Лео отступил на шаг.

— Надеюсь, вы не ошиблись, — прошептал он. — Чертовски надеюсь.

Глава 13

На следующее утро, к одиннадцати часам, путешественники наконец достигли условленной метки — голубого шарфа на дереве, обозначавшего окончание первого перехода. Они прибыли позже намеченного времени. Даже при обычных обстоятельствах ехать этим путем приходилось медленно: узкая дорога постоянно петляла, скакала то вверх, то вниз и неожиданно обрывалась. А после недавней грозы продвигаться по тропе стало еще труднее. На пути то и дело встречались земляные оползни, осколки камней и обломки деревьев, нанесенные дождем.

Хамид приготовил для них свежих лошадей. Из ближайшей деревни он вернулся с едой и добрыми новостями. Дирский хан строго запретил своим подданным пособничать проискам Безумного Факира. В Дире путешественникам нечего опасаться, а покинув Дир, они окажутся под защитой британского гарнизона.

Только теперь напряжение начало понемногу отпускать Брайони. Утром дорога стала для нее настоящим испытанием: вынужденная медленно плестись, преодолевая обвалы и наносы, она едва сдерживала раздражение.

К середине дня всадники достигли ничем непримечательной деревушки Садо, но дальше их путь уходил в сторону от долины Панджкора, резко сворачивая на юго-восток.

От Садо до Чакдарры путешественникам предстояло преодолеть тридцать пять миль, а оттуда еще восемь до Малаканда. По расчетам Брайони, до заката оставалось около четырех часов. Она понимала: с наступлением ночи продвигаться придется еще медленнее, но надеялась доехать до Чакдарры к концу дня. Это было бы большой удачей. В Чакдарре они окажутся в безопасности, а оттуда до Ноушеры можно добраться меньше чем за день.

— С вами все в порядке? — спросил Лео.

Они остановились у ручья, впадавшего в Панджкору, чтобы отдохнуть и напоить лошадей.

Брайони наклонилась к воде и смочила платок. «Лошади потеют, мужчины покрываются испариной, а леди только пылают румянцем». Возможно, в дождливой холодной Англии это и так, а в Индии леди потеют, как лошади. Особенно леди, которым приходится трястись верхом под немилосердно палящим солнцем на высоте чуть менее трех тысяч футов над уровнем моря.

Вскинув голову, она взглянула на Лео. Обычно он брился по вечерам, но накануне изменил своей привычке. Как бы ей хотелось внимательно рассмотреть щетину на его лице — темную поросль, покрывавшую твердый подбородок и худые щеки. Брайони опустила глаза.

— Все хорошо, спасибо. Как вы?

— Я привык к жаре. Солнце припекает все сильнее, да?

Лео держался вежливо и любезно. При виде его предупредительности и учтивости с трудом верилось, что днем раньше он ожесточенно спорил с ней, не желая отправляться на юг.

Брайони отжала платок и приложила к лицу.

— Вполне сносно.

Она поднялась, и Лео протянул ей флягу с водой.

— Вы могли бы расстегнуть на сюртуке пару пуговиц, если станет жарче. Сегодня вы мужчина. Наслаждайтесь свободой.

Лео решил, что Брайони безопаснее будет переодеться в мужской наряд: двое мужчин на дороге привлекут меньше внимания, чем мужчина и женщина. Хорошо было бы облачиться в одежду местных жителей, по ни он сам, ни Брайони не смогли овладеть искусством завязывать тюрбан, который то и дело распадался, так что в путешествие отправились двое «сахибов». Брайони выбрала свободную одежду Лео. Рубашка и сюртук висели на ней мешком, но брюки благодаря подтяжкам надежно держались не спадая.

Она отпила небольшой глоток, только чтобы смочить рот: справлять естественные надобности в мужской одежде было куда труднее, чем в женской, и Брайони старалась пить как можно меньше. Завинтив крышку, она вернула флягу Лео.

Он помог ей усесться в седло и передал поводья:

— Не думал, что мы расстанемся так, Брайони.

— Да, жаль, но придется с этим смириться.

Казалось, гроза обошла стороной Нижний Дир. К юго-востоку от Садо тропа стала шире и ровнее, здесь вполне могла проехать коляска или карета. Дорога шла под уклон, и лошади прибавили ходу.

По пути им встречалось намного больше пеших и всадников, чем привыкла видеть Брайони. Она приписала это хорошим дорогам и близости густонаселенной долины Сват. Погрузившись в мысли о событиях последних двух дней, она не сразу заметила, что на каждого путника, идущего на северо-запад, приходится десять, спешащих на юго-восток.

Все это были мужчины, что неудивительно в здешних местах. Они шли пешком, с саблями на поясе, что опять же не вызывало удивления, учитывая кровавые междоусобицы и распри, столь привычные на этой земле. Брайони подумала было, не приверженцы ли они Безумного Факира, но тотчас отбросила эту мысль: поток двигался с северо-запада, а верхняя долина Сват лежала в противоположной стороне. «Скорее всего эти люди собрались на свадьбу или другое крупное празднество», — решила она.