Они не люди. Книга третья (СИ) - Фламмер Нат. Страница 56

Если див, про которого говорил Кузя, связан с похищением, нужно прежде всего разобраться, как удалось осуществить это самое похищение. Допустим, каким-то образом в Пустоши оказался колдун, и он знал, как открыть коридор в человеческий мир, и сумел это сделать. Но коридор в Пустошь нельзя открыть в какое-то конкретное место. Если верить вызванным дивам, он всегда открывается внезапно, в любой точке Пустоши и затягивает дивов, находящихся поблизости. То, что сумел построить отец, – чудо. Точнее, результат длительной и сложной работы настоящего гения.

Возможно, где-то появился еще один гениальный колдун. Но это всё равно не объясняет, как именно были созданы коридоры в камеры. Нужно что-то, на что будут ориентироваться и создающий коридор колдун, и див, который выходит за жертвой. Кровь? Если бы в камерах были следы крови, то Иннокентий, а потом и Кузя их обязательно бы обнаружили.

Надо еще раз обследовать камеры. Возможно, они что-то упускают.

Анонимус встречал у ворот.

– Для начала покажите мне вход в коридор, – сразу же начал командовать министерский колдун. Анонимус вопросительно посмотрел на Аверина.

– А вы не желаете сначала поздороваться с хозяином дома? – с интересом спросил Аверин.

– Желаю, но позже. Когда зайду в дом. И никаких угощений, благодарю.

– Хорошо, тогда идите за мной, – Аверин направился к склепу. Анонимус и Кузя последовали за ним.

Когда открыли склеп, Николай Антонович зашел туда первым.

– Я ничего не вижу.

– Неудивительно. Коридор заблокирован.

– Так разблокируйте его, Гермес Аркадьевич, – Николай Антонович посмотрел с таким видом, будто ему приходилось объяснять очевидные вещи.

– Попрошу вас выйти. Я сделаю это один.

– Не хотите показывать пароль, – понимающе произнес Николай Антонович. – Что же так? У меня есть бумага, предписывающая любому подданному не чинить мне препятствий во время расследования.

– Этот коридор не имеет отношения к расследованию и пока, – Аверин подчеркнул последнее слово, – является собственностью семьи Авериных. Я не чиню никаких препятствий, но и вам стоит понимать, где вы находитесь. Поэтому выйдите и позвольте мне разблокировать коридор и показать вам то, что вы хотите.

Николай Антонович больше спорить не стал и вышел. Аверин демонстративно плотно закрыл двери и написал свое имя. Двойной алатырь тут же засветился на стене.

– Можете посмотреть, – он пригласил следователя войти.

Тот осмотрел всё очень внимательно. Аверину даже показалось, что министерский колдун нюхает воздух. Но найти в склепе что-то подозрительное было сложно, и Аверин оставался спокоен. Гораздо хуже будет, когда Николай Антонович начнет допрашивать Анонимуса. Впрочем, Кузя не прокололся, и Анонимус тоже справится.

– Пройдемте в дом, – произнес Аверин после окончания осмотра.

Пока Николай Антонович расспрашивал Василя, Аверин отозвал в сторону Анонимуса.

– Ну как? – тихо спросил он. – Я вижу, ты всё убрал. Оборудование надежно спрятал?

– Да. Отвез к озеру, в лодочной сарай. Если не знать, найти почти невозможно.

– Отлично. Если будут вопросы по снегоходу, что скажешь?

– Правду. Что он предназначен для будущего исследования Пустоши. Это не запрещено.

– Отлично. Значит, всё в порядке.

– Не совсем.

– Что? – нахмурился Аверин.

– Сегодня ночью произошло нечто странное, – пояснил див. – Когда я уехал, Сара увидела здесь собаку. Она что-то вынюхивала.

– Собаку? Обычную собаку? Не дива?

– Нет, Сара сказала, что это был обычный пес. Даже если бы на нем был амулет, запах дива выдал бы его. У Сары только звериная форма, она бы почуяла. И когда она зарычала, собака убежала, див бы не стал.

– Может такое быть, чтобы собака забежала случайно?

– Нет. Я слежу за состоянием ограды. Никаких повреждений, кроме вашего лаза, на ней нет.

– Ты всегда о нем знал, да? – улыбнулся Аверин.

– Конечно. Собака проникла именно через него. Сама бы она не догадалась отодвинуть прутья, ее кто-то впустил.

– Сара узнает по запаху того человека, который впустил собаку?

– В том-то и странность. Нет запаха человека.

– Спасибо, Анонимус. Это очень важная информация.

Еще бы знать, что с ней делать. Понятно одно: происходит что-то странное.

Допрос Анонимуса прошел удивительно спокойно. Аверин настоял, чтобы на нем присутствовали и он сам, и Василь. Николай Антонович провокационных вопросов не задавал, расспросил только насчет походов дива в Пустошь и того, как именно оттуда открывается коридор. Несомненно, его волновали те же вопросы, что и самого Аверина.

После разговора с Анонимусом Николай Антонович принялся осматривать поместье. Заглянул в гараж, и, как показалось Аверину, полностью удовлетворился ответом на вопрос о снегоходе. Наконец, министерский колдун вышел во двор и направился к автомобилю.

– Вы закончили? – с облегчением спросил Аверин.

– Да, благодарю. Теперь мы с вами поедем в Шлиссельбургскую крепость.

– Зачем же?

– Вскрылись новые обстоятельства, вы узнаете на месте.

Аверин вздохнул. Очевидно, что заниматься этим непростым делом ему придется в сопровождении следователя Министерства. Если не под прямым его началом. Аверин хотел было потребовать официальный документ, подтверждающий полномочия Николая Антоновича, но решил, что это не тот случай, чтобы разводить формальности.

– Кузя, мы едем в крепость, – сказал он.

– А обед? – див погрустнел.

– Может, нас покормят казенной баландой, – пошутил Аверин и сел в машину.

Заходя в ворота крепости, Аверин ощутил смутную тревогу. Что-то было не так. Появилось странное гнетущее чувство. Когда ворота захлопнулись, он вдруг осознал, что угодил в ловушку. Дивы! Дежурные дивы вместо того, чтобы сидеть в своей коморке, двигались к ним. И выглядели при этом как-то слишком неуверенно и напряженно.

– Что… – попытался спросить он, но тут же ему в затылок уперлось что-то холодное и твердое.

…И он едва успел скомандовать Кузе:

– Стой!

Див остановился буквально в двадцати сантиметрах, с уже нанесенной для удара когтистой лапой. Аверин краем глаза отметил, что дежурные дивы пришли в движение, но, увидев, что Кузя остановился, тоже замерли. Он отлично их понимал – оба дива едва перешагнули четвертый уровень, и драться с Кузей совершенно не хотели.

– Очень хорошо, – раздался за спиной спокойный голос Николая Антоновича, – я знал, что вы разумный человек, ваше сиятельство. Не соблаговолите ли надеть?

Над его плечом протянулась рука, и два серебряных браслета звякнули возле уха.

– Что всё это значит? – наконец договорил он.

– Граф Аверин, вы арестованы по подозрению в похищении и организации побега государственных преступников.

– Так в похищении или организации побега? – с сарказмом уточнил Аверин, но наручники взял и защелкнул на руках. – Можете опустить ваше оружие.

– Что за чушь?! Вы дебил? – возмущенно воскликнул Кузя.

Николай Антонович на его возглас никак не отреагировал, но оружие отпустил и, обойдя пленника, повернулся к нему лицом. Аверин встретился с ним взглядом:

– Я бы хотел задать тот же вопрос, хоть и в более вежливой форме. У ваших подозрений есть основания?

– Да, и, поверьте, они весьма веские. Полагаю, вам лучше самому честно рассказать, что вы готовите.

– Ничего из того, что могло бы заинтересовать Министерство, – прищурился Аверин.

– Что же, очень жаль, что сотрудничать вы не хотите, – Николай Антонович смерил его взглядом, действительно полным сожаления, – тогда прошу пройти в камеру.

– Я хочу позвонить Владимиру.

– Императорский див поставлен в известность и дал мне соответствующие полномочия.

– Вот дебил… – ахнул Кузя, – я ему…

– Гермес Аркадьевич, – перебил Николай Антонович, – прикажите своему диву отправиться в Управление и сдаться князю Булгакову. Он ведь у вас не фамильяр.