Семь жизней - Монро Нонна. Страница 21

Я так устала от этих мыслей. Каждую секунду думаю только о ней. Порой ловлю себя на мысли, что не думаю, но ведь думаю же! Глупая, глупая девчонка. Вцепилась в эту дружбу, как в спасательный круг, а по итогу она меня же и потопит. Я так больше не могу. Ну почему? Почему ты со мной так поступила? Почему не объяснила? Почему… Столько почему, а ответов нет. И снова беру телефон и снова просматриваю твою страницу. Была в сети несколько минут назад, а мои сообщения так и не прочитала. Я устала стучаться в закрытые двери. Просто объясни мне: почему все вышло так? Почему ты оставила меня?

Пальцы набирают сообщение и тут же стирают. К чему эти унижения? Я же вижу, что для тебя наша дружба была лишь очередной, а для меня целым миром. Миром, который в одночасье рухнул. Разбился вдребезги. Разлетелся на кусочки. И в этих руинах лишь я со своей болью.

Салли

Неделю спустя

Хмурые тучи затянули небо. Они нависли над всей территорией колледжа и с минуты на минуту готовы были обрушить ливневые дожди. Резко и пугающе прогремел гром. Ученики поспешно спрятались в своих комнатах, боясь высунуться на улицу. Только Салли было не страшно. Она укуталась теплым пледом и легонько раскачивалась на качели. На душе было так же тоскливо, как и на улице. Через пару часов ей предстояло встретиться с Ричардом.

Я морально истощена. Эти мысли, они уничтожают меня. Уже забыла, что такое нормальный сон. Ворочаюсь из стороны в сторону и устаю еще больше.

– Не боишься промокнуть?

Басистый смех прозвучал в голове. Салли вздрогнула. Она медленно повернула голову и увидела Криса.

– А ты? – она скрыла свой страх за маской безразличия.

– А я возвращаюсь в корпус. Пойдешь? – спросил Крис, протягивая Салли руку. Уголки его губ поднялись.

– Нет, – холодно ответила девушка.

– Колючая, – Крис сел рядом. – Нет настроения?

– Крис, ты что-то хотел?

– Просто поболтать.

– Возвращайся в корпус.

Салли сильнее укуталась в плед. Взгляд ее вновь устремился в небо. Внимание приковано к молниям, что ярко сверкают среди мрачных туч. Молнии вспыхивали почти непрерывно, одна за одной. Не утихал и гром. От его раскатов сердце сжималось, а мурашки устраивали пляс по коже. На миг все затихло. Даже ветер умерил свой пыл и перестал кружить в воздухе опавшую листву. Но все это было лишь на миг. После небеса обрушили на землю лавину дождя. Салли вытянула руку, наблюдая, как крупные капли разбиваются об кожу. Сейчас ее не беспокоили ни мокрая одежда, ни спутанные волосы, ни дрожь по всему телу. Дождь умело скрывал слезы на ее глазах.

– Салли! Салли!

Приближающуюся фигуру трудно было не узнать: высокий рост, круглые очки и рыжая борода. Пушистые брови Ричарда сместились к переносице, а во взгляде читалось беспокойство.

– Ты же вся промокла! Бегом в корпус!

– Прекратите, – бросила девушка.

– Прекратить что?

– Меня опекать. Я сама решу, когда мне вернуться в корпус.

Ричард оторопело улыбнулся и протянул руку. Салли не торопилась. Она пристально вглядывалась в его лицо, в поисках подвоха. Одновременно с громом прозвучал басистый смех. Девушка вздрогнула, что не скрылось от взгляда Ричарда. Не скрылся от него и страх, который с каждый секундой охватывал каждую клеточку Салли. Дрожь распространилась по ее телу. Салли нерешительно протянула руку. Ладонь Ричарда была теплой и шершавой.

– Переодевайся и приходи в моей кабинет. Напою тебя горячим чаем и разберем твою анкету. Договорились?

– Хорошо.

Под тяжестью мокрых вещей Салли поплелась в свою комнату. В ботинках хлюпала вода, оставляя мокрые следы. Одноклассники удивленно переглядывались, но Салли не волновала их реакция. В голове продолжал греметь смех. Он сопровождал ее до самой комнаты.

Салли стянула мокрые вещи и бросила в плетеную корзину. Девушка подошла к коричневому шкафу и распахнула дверцы. Взглядом обвела кружевные платья от модных дизайнеров, брючные костюмы изумрудного и белого цвета, и бесчисленное количество свитеров. Вся одежда показалась ей вычурной. Среди пестрых платьев Салли заметила скромный спортивный костюм черного цвета. На нем не красовались яркие надписи или рисунки, лишь черные атласные ленточки вместо шнурков. Спортивный костюм оказался на несколько размеров больше: худенькая фигура полностью скрылась за теплой тканью.

Ноги лениво передвигались по длинным коридорам. Салли успела рассмотреть несколько картин, пощупать настенные канделябры, насладиться видом из окон, прежде чем оказаться перед злополучной дверью. Пальцы нерешительно надавили на золотистую ручку. В нос ударил аромат черного чая и свежеиспеченных булочек.

– Салли! Проходи, присаживайся, – Ричард указал на стул, что стоял напротив стола. – С сахаром?

– Да, спасибо.

– Это мой самый любимый чай. Мне его друг подарил на юбилей. Привез из самой Индии. Ты была когда-нибудь в Индии?

– Нет, – отрешенно ответила Салли.

– И я не был. Но! Надеюсь съездить туда в следующий отпуск.

– Ричард, мы так и будем говорить о чае?

Ричард отмахнулся и протянул ей белую чашечку, наполненную ароматным напитком.

– О чае мы поговорим в другой раз, а сегодня я хочу поговорить о твоей анкете, – мужчина взял в руки листок бумаги и пробежался по нему глазами.

Салли почувствовала опасность. Чашка застыла возле губ. Она потупила взгляд на собственных коленях. Маленькая пушинка, что приземлилась несколько секунд назад на черную ткань, приковала ее внимание.

– Вопросов много, но один меня беспокоит больше всего.

– Какой? – голос выдал волнение.

– Хобби. Ты ничем не увлекаешься.

– Ничем, – завороженно повторила девушка, продолжая терроризировать взглядом пушинку.

– Скажи, замечала ли ты за собой какие-то предрасположенности? Книги? Сцена? Музыка?

Я не знаю, что ответить. Вопросы застают врасплох. Тишина неприлично повисла в воздухе, и никто из нас не решается ее нарушить.

– Музыка.

– Музыка, прекрасно, – Ричард хлопает в ладоши и откладывает ненавистный лист. – А что именно? Играть на инструментах, писать тексты, петь?

– Наверное, играть.

– Салли, – Ричард устало вздохнул. – Ты не откровенна со мной. С чем это связано?

– Я не могу однозначно ответить на ваши вопросы, – Салли резко выпрямилась. Спина натянулась как струна.

Ричард терпеливо молчал. Лишь его пальцы с аккуратным гигиеническим маникюром теребили край анкеты.

– В детстве я посещала кружки: танцы, конная езда, даже гольф. Но я занималась не из-за большой любви, а потому что так делали все дети.

– Почему тогда ты ответила музыка?

– Я люблю музыку. Люблю ходить на концерты, наслаждаться живым звуком. Но ведь это не означает, что я хочу посветить ей всю свою жизнь.

– А чему ты хочешь ее посвятить?

– Ничему. Я все больше убеждаюсь, что этому миру я не нужна.

– Салли, – Ричард вздохнул и резким движением снял очки. – Ты не можешь ставить крест на своей жизни из-за неудачного опыта дружбы. Жизнь преподносит нам трудности, но только те, с которыми мы можем справиться.

– Мне тяжело доверять людям. Они причиняют боль. Они предают. Они…

– Они совершают ошибки, – закончил мужчина и откинулся на спинку кресла. – Я не смогу тебе помочь, если не буду знать правду.

– А она вам нужна? – настороженно спросила Салли.

– Правда нужна всем.

Салли покачала головой и натянуто улыбнулась. За этой улыбкой девушка скрывала боль, что годами пожирала ее изнутри. Что не давала спать по ночам. Что не позволяла сближаться с другими людьми.

– Когда я начала дружить с Наей, то постепенно отдалялась от других друзей. Ей было неприятно, когда я проводила время не с ней. Возможно, ревность или что-то другое, не знаю, но я перестала отвечать на звонки, игнорировала сообщения и все общение свела к нулю. До сих пор поражаюсь, как Ная круто все провернула. Кирпичик за кирпичиком.