Семь жизней - Монро Нонна. Страница 30

– Спасибо! – на Беллу нахлынули эмоции. Она резко встала, вскинула ладони и попыталась то ли обнять мужчину, то ли пожать обе руки.

Арчи воспринял это как сигнал. Он отбросил тряпку, пригладил слегка мятую черную футболку, взъерошил густые волосы и, наконец, направился на подмогу.

– Добрый вечер, – Арчи остановился позади Беллы.

– Это Арчи! Он бас-гитарист.

– Очень приятно, Арчи. Луис. Думаю, мы с вами все решили, а сейчас позвольте я съем сэндвич. Уж очень голоден.

– Приятного аппетита! – Белла схватила Арчи за руку и потащила в сторону бара.

– Звони ребятам! Сегодня репетиция.

Оказалось, что договориться с менеджером – самая легкая часть нашего пути. Сложнее было собрать разбитые души воедино. И если Арчи всегда был под моим присмотром, даже когда напивался до чертиков, то остальные бродили в поисках себя, отсекая любую помощь. Нас объединяла музыка. Она же нас и разбивала вдребезги. Мы гнались за славой, а та ловко скрывалась за ближайшим углом. Но я была уверена, для достижений целей порой нужно остановиться и выдохнуть. Сделать один или два шага назад.

Именно так я и решила поступить.

Вечером того же дня я собрала парней в студии.

Джексон страдал от похмелья. Он приложил к голове прохладную бутылку пива и тяжело вздыхал. Его глаза все еще блестели от радости, а губы по привычке растягивались в улыбке, но что-то в нем меня беспокоило. Безжизненный взгляд. Джексон – самый жизнерадостный человек во всем мире. Человек, который заряжает тебя одним лишь видом. Человек, который сегодня был самым несчастным.

Его настроение передалось остальным. Джейсон с еще более унылым видом сидел рядом с братом. Итен и Томас развалились на полу в потрепанной одежде после дневной смены на заводе. Они хотели все бросить. Устали. Не хватало денег, времени, сил. А завтра новый месяц. Значит, придется вновь отдавать деньги за студию. Деньги, которых не было. Арчи просил их верить, но его голоса не хватило. Тогда пришлось вступиться мне.

Я запомнила каждое мгновение того вечера. Как обвела всех взглядом, собрала остатки уверенности и веры в общее дело, набрала полную грудь воздуха и заговорила.

– Я понимаю, что каждый из вас устал. Устал бежать в этом марафоне, пытаясь привлечь внимание толпы. Слишком много дверей было закрыто перед нами. Слишком много вечеров было потрачено на репетиции. Слишком много денег утекло на музыку, которая не принесла нам ни цента. Слишком много… Слишком. Но так ли много в масштабе жизни? Представьте, что мы дошли до той самой двери, за которой прячется наша мечта. Вы готовы развернуться и уйти прочь? Готовы остановиться возле финишной ленты? Я нет. Арчи не готов. Я прошу вас довериться мне. Довериться нам. Да, мы отдадим последние деньги, но, если все потерпит крах, я возьму дополнительные смены в кафе и постараюсь все возместить.

– Изи.

Это был Джексон. И то, как он произнес мое имя, разбило вдребезги сердце. Я не ожидала, что он сдастся. Кто угодно, но не Джексон.

Тогда я сделала шаг назад и позволила всем уйти. Остался только Арчи. Но и в его взгляде читалось разочарование. Помню, попросила его не сдаваться и дать мне чуточку веры. Он дал столько, сколько осталось у него. И с этой верой я легла спать.

На следующий день я отпросилась с работы. Первым делом заскочила на студию и попросила аренду лишь на один день. Дерек долго отпирался, но все же сдался под моим напором. Я отдала последние деньги и направилась к Итену. Его смена начиналась через час, а значит сейчас он пьет кофе в общежитии.

Мой план был таков: поговорить с каждым по отдельности.

Итен был удивлен моему приходу. Он предложил мне кофе, от которого я любезно отказалась. Мы вернулись в его комнату. Я не подготовила речь, слова сами полились из меня.

– Я понимаю и принимаю твое отчаянье. Не представляешь, сколько раз мне хотелось все это бросить. Но прошу тебя, давай сделаем последний рывок. В самый последний раз. В дань уважения нашей группе и всем тем стараниям, что мы приложили. Луис придет сегодня к семи тридцати пяти. Я буду рада, если ты придешь.

Итен промолчал, а я не стала давить. Просто молча ушла, но лишь на этаж ниже. К Томасу.

Уже тогда я была влюблена в него, но все мои чувства были спрятаны под ключ. Было не до них.

Томас явно не был готов к моему визиту. Он спешно натягивал брюки, когда я ворвалась в его комнату.

– Ты можешь прогнать меня, заблокировать мой номер, но позволь высказаться в последний раз. Пожалуйста, не сдавайся. Мир должен услышать твой голос. Мир должен узнать тебя. Не позволяй страху разрушить твои мечты. Я сняла студию на один день. Луис приедет к семи тридцати пяти. Я буду ждать тебя.

Я не готова была к его ответу, оттого и вылетела из общежития. Оставались только Джейсон и Джексон. И чем ближе я приближалась к их дому, тем меньше уверенности оставалось во мне.

Если память мне не изменяет, то я их разбудила. Трезвонила в звонок, пока ругательства Джексона не коснулись слуха. Они не ждали меня. Как и Итен. И Томас. И я.

– Назовите меня идиоткой, отправьте в далекое путешествие, но выслушайте. Я знаю, что ваша вера на исходе и желания совсем не осталось, но мы обязаны попробовать. В самый последний раз. Если все пойдет ко дну, я первая подниму белый флаг. Семь тридцать пять. Студия снята на один день. Дайте нам шанс. Дайте мне шанс. Самый-самый последний.

Я встала и ушла, оставив их наедине.

Я вернулась в студию и до семи часов барабанила. Никто не приходил. В семь десять в дверях появился Арчи. Слабая улыбка на его губах развеяла остатки уверенности. Мы сидели вдвоем, с грустью поглядывая на инструменты. Тишина давила. Я впервые почувствовала, как время одновременно бежит и тянется. Это было странно.

В семь тридцать четыре послышались шаги. Я молила всех Богов, чтобы они принадлежали кому-то из ребят, но нет, это был Луис. В его глазах читалось разочарование. Он устало взглянул на часы. Правая нога отбивала странный ритм.

– Подождем, – пробурчал он себе под нос, поглядывая на нас с Арчи.

Тридцать пять минут. Никто не пришел. Я почувствовала, как к горлу подступил ком. Глаза наполнились слезами. Арчи неожиданно взял меня за руку. Его глаза тоже были наполнены слезами.

– Думаю, мне пора.

И в этот момент ворвался Итен. В грязной одежде, растрепанными волосами и капельками пота на лбу. Он склонил голову, чуть отдышался. Взглянув на нас, Итен усмехнулся.

– Я опоздал?

Я кинулась ему на шею, сжимая в объятиях. Нас теперь трое, а значит не все потеряно.

– И что мы имеем? – спросил Луис, обведя нас оценивающим взглядом.

– Барабаны, бас-гитара и клавиши, – задыхаясь от радости, ответила я.

– Вы забыли гитаристов!

Джексон и Джейсон показались в дверях. Тогда я позволила слезам скатиться по щекам.

– Это весь состав? – теперь Луис был заинтересован.

– Нет, – вся моя радость улетучилась.

– Томас, – вздохнул Арчи.

– Томас? Ваш вокалист?

Мы дружно кивнули. Ребята предложили подождать, но Луис решил послушать нас и без вокалиста.

Помню, как вся дрожала, когда брала в руки палочки. Мы не репетировала два дня, а значит могли плохо сыграть.

Отбила ритм. Музыка пронзила стены. Я услышала, как сфальшивил Джексон, а за ним и Итен, но постаралась сохранять спокойствие. Без голоса Томаса мелодия звучала скучно. Не было драйва, энергии. Мы играли по отдельности, но не в команде. Луис слышал это. А я слышала, как он говорит:

– Перезвоню вам позже.

И, когда все пошло ко дну, дверь резко распахнулась. Ворвался Томас, весь в мазуте и копоти. Он схватил микрофон, дождался пока я ударю по крэшу и начал петь. Наш пазл сложился.