Дина (СИ) - Салах Алайна. Страница 13

Я и сама замечаю, что говорю с огромным воодушевлением, и причина здесь не только в еде, а в том, что я,наконец, поняла, почему уже который месяц дело не двигалось с мертвой точки. В глубине души я не видела в нем перспектив. А сейчас вижу.

— Вывеска, кухня, концепция — нужно работать с ними, — убежденно перечисляю я. — Нам не нужен банальный ребрендинг с теми же составляющими. Нам нужно создать принципиально новое место. Но это мое видение. А что скажешь ты?

Сощурившись, точь-в-точь как он сам недавно, я впаиваю взгляд ему в переносицу. Есть большая вероятность, что Камиль не разделит мой энтузиазм. Предполагалось, что ресторан будет приносить ему дивиденды, а не то, что ему придется прилично в него вкладываться.

— Это не совсем то, на что я рассчитывал, когда позвал тебя сюда, — отвечает он спустя короткую паузу. — Я ждал идей, но не настолько глобальных. Но мне близка мысль о том, что если и делать что-то, то не довольствоваться средним. Особенно, если это касается общепита. Я возьму паузу подумать. Еще идеи будут?

Остаток нашего пути до дома проходит в моих размышлениях о концепции «престижных бизнес-ланчей» и плюсах комплиментов от шефа. Заряд энтузиазма во мне не гаснет, и я ловлю себя на мысли, что рана, нанесенная нашим расставанием, будто бы окончательно зарубцевалась и больше не болит. Защитная невидимая перегородка, которая всякий раз ощущалась при его близости, распалась, оставив меня открытой.

— Интересно, — резюмирует Камиль, когда Ауди останавливается возле моего подъезда. — Но пробовать улучшать ресторан частями, я так понимаю, ты не видишь смысла?

— Не вижу, — честно отвечаю я. — У этого проекта чересчур устаревший фундамент, и рано или поздно его придется заменить.

— Понял. — Опустив ладонь на руль, он пристально смотрит мне в глаза. Смотрит и ничего не говорит.

— Ладно, спасибо за замечательный ужин и за то, что довез, — говорю я, переходя на формальный тон. Тон, призванный скрыть мою растерянность. Было бы между нами все как раньше — я бы отпустила бы провокационную шутку или съязвила о том, что вместо того, чтобы жрать меня глазами, Камиль мог бы с успехом пожирать мой рот. Но между нами все изменилось, и мне не стоит об этом забывать.

— Торопишься сбежать? Нам есть, что обсудить. Или если быть точнее, прояснить.

И вот тут-то выясняется, что моя рана вовсе не зарубцевалась и имеет свойство до сих пор влиять на мое эмоциональное состояние. Потому что, я прямолинейная правдорубка Дина, не любящая ходить вокруг да около и стремящаяся прояснять все здесь и сейчас, испытываю самый настоящий страх от мысли о подобном разговоре. У меня слишком хорошее настроение, и я хочу еще немного в нем побыть. Ведь неизвестно, что стоит за словами «обсудить и прояснить». Возможно, та самая ненавистная мне жалость.

— Давай в другой раз, — уверенно говорю я, нащупывая дверную ручку. — Сегодня очень устала.

Ничего не ответив, Камиль едва заметно усмехается, и когда я, не без облегчения, смешанного со странным разочарованием, собираюсь выйти, опускает ладонь мне на колено и сжимает. Это жест отзывается горячим приливом крови к каждому сантиметру моего тела, включая щеки. Однажды он так уже делал, и дело чуть не закончилось сексом.

Не оборачиваясь, я бормочу «пока» и вываливаюсь из салона. Сердце бешено стучит то ли возбуждения, то ли необъяснимого страха. Что со мной? В последнее время я совсем себя не узнаю.

19

Идея стряхнуть пыль с ресторана и перевести его на качественно новый уровень неожиданно полностью завладела мной. Завладела настолько, что все выходные я занималась поиском нового шеф-повара, штудируя сайты по подбору персонала, и вместо плановой тренировки изучила более дюжины меню от культовых заведений. Обожаю это состояние вовлеченности в работу, когда забываешь про еду и про сон.

Подогревает мое взбудораженное состояние еще и то, что в воскресенье мне на телефон приходит вот это:

«Как прошли выходные?»

Я целую минуту пялюсь в экран, пытаясь свыкнуться с увиденным. Камиль прислал мне сообщение. Первым.

«Хорошо прошли. В раздумьях. Ты решил что-нибудь по поводу ресторана?»

Напечатав это, я заставляю себя отложить телефон и иду на кухню. Мне не нравится это ощущение волнительного покалывания на коже и учащенный пульс. И то, что я, сидя за столом с чашкой любимого гляссе, отчетливо представляю, как экран моего смартфона вспыхивает новым входящим сообщением.

Допив кофе, я не спеша мою чашку и даже вытираю ее полотенцем, перед тем как вернуть в ящик. Эти манипуляции не имеют никакого отношения к желанию поддержать порядок. Я делаю это для того, чтобы понизить градус ожидания его ответа.

«Хватка у тебя, как у бульдога. Завтра увидимся и поговорим».

Отчего-то я представляю, что набирая это сообщение Камиль усмехается, и сама невольно улыбаюсь. Про бульдожью хватку — чистейшая правда. Когда я в чем-то по-настоящему заинтересована, то не вижу препятствий. Именно поэтому мне было так больно после нашего расставания. Из-за необходимости признать, что если для Камиля эти препятствия существуют, то его интерес ко мне не так уж и глубок.

Решив ничего ему не отвечать, я снова откладываю мобильный и вновь слышу звук входящего сообщения. Сердце, пусть и совсем несильно, но екает, а в голове вспыхивает абсолютно иррациональная мысль: «Он хочет меня куда-то пригласить».

Окстись, — мысленно ворчит трезвая часть меня. — Он ведь уже попрощался до понедельника. Просто вспомнил что-то по работе.

Но отправитель следующего сообщения не Камиль. Уже не в первый раз замечаю, что Юсуповы, как беда — по одному не ходят.

«Привет, Дин! Как твои дела? Завтра вечером тусим в клубе «101». Отмечаю удачную сделку. Приходи».

Несмотря на легкое разочарование от того, что сообщение прислано не Камилем, я улыбаюсь. Похоже, для Ильдара темная полоса осталась в прошлом. Обзавелся девушкой, и в бизнесе дела пошли в гору.

«Удачная сделка? Поздравляю! Приду, если не выдохнусь к концу рабочего дня».

«Кам тебя припахал, да?:) Ты только из автосалона сбежала, а он тебя в Холмах нашел».

Вздохнув, я печатаю скромное «Вроде того» и, посчитав, что на этом лимит моего виртуального общения исчерпан, переключаю внимание на телевизор. Честно? Нынешняя жизнь нравится мне куда больше, чем семь тренировок в неделю и просмотр фильмов в одиночку, даже несмотря на то, что в какой-то момент я почти убедила себя в обратном.

______

К обеду понедельника меня настигает дикое нетерпение от новой гениальной идеи, которой мне просто необходимо поделиться. Перед сном меня вдруг осенило. Наличие собственной парковки! Это ведь неоспоримое преимущество для посетителей, привыкших ездить за рулем, которым, к слову, может похвастаться далеко не каждое заведение. Нам нужно разрешить въезд не только постояльцам отеля, но гостям ресторана, а машины сотрудников просто убрать к чертовой матери, чтобы не занимали место. Пусть наконец освоят метро.

Я несколько раз проверяю телефон, чтобы убедиться в отсутствии звонков и сообщений от Камиля. Ну и куда он запропастился? Сам ведь сказал: увидимся завтра. Или он снова рассчитывает занять мое нерабочее время? Как бы не так. Сегодня у меня по плану тренировка и поход в клуб с друзьями Ильдара.

Просидев как на иголках аж до четырех вечера, я решаю спуститься в ресторан за латте. Ох, когда Толик и остальной персонал узнают, какой переворот я затеяла в их обжитом гнезде, обедать здесь станет рискованно. Люди не любят нововведений, но без них не бывает прогресса.

— Тебе как обычно? — улыбается Леша, наш бариста. — Латте покрепче без сахара?

— Как хорошо ты меня знаешь. — Я выкладываю на стойку купюру и под жужжание кофемашины оглядываюсь. Посетителей сегодня — кот наплакал, а официанты от скуки гоняют мух. Нужно срочно с этим что-то делать.

Мой взгляд перемещается в дальний угол, к столу, обычно закрепленному за Булатом, и замирает как приклеенный. Потому что там сидит Камиль, и он не один. Девушку с ним я уже видела однажды. Красивые лица легко запоминаются. Эта та самая модель, так мило обнимавшая его на офисном крыльце, к которой я отказалась ревновать. И очевидно зря, потому что ровно в эту секунду она тянется к его щеке и нежно гладит. А он, гад, даже и не думает возмутиться и треснуть ее по руке.