Глермзойская пустошь (СИ) - "Ludvig Normaien". Страница 51

- Но поход же… Псы…

- Это задача тоже очень важная, и кому попало я её поручит не могу. Собирайся и немедленно выходи. Ещё - не забудь взять с собой пять-десять клановых, чтобы не случилось ничего в дороге. И ещё - не забудьте стрелы. Если ты вернёшься, а нас ещё не будет - всё сдашь Горбатому, пусть пробует сделать что-то подобное. И как можно больше.

Страшно хотелось есть. Кстати, ведь после того, как я в катакомбах сожрал то сердце, возможно демона или хаосита, мне очень долго есть не хотелось. Да к тому же и лёгкого приближения Чёрного Голода не чувствовал. Интересно. Надо будет Хрезкачу или Трассу рассказать, может расскажут что-то интересное по этому поводу или быть может исследование какое проведут.

Появился и Хрезкач. Как вовремя, с лёгким раздражением подумал я. Появился бы раньше, так не было бы сейчас вокруг десятка три израненых, покалеченных и убитых крыс.

- Хрезкач! Как только Одноглазый вернётся с задания и притащит одну штуку, займись ею! И как ты насчёт того, чтобы пойти с нами на псов? Давно уже что-то не покидал норы.

- Увы мне, владыка, стар я! Кхе… И я хотел бы, владыка… Или, как сейчас все говорят, херршер, попросить у тебя возможность испытать всё то, что привозят из города от нового покорённого клана.

- Само собой!

- Только мне будут нужны те, на ком я буду испытывать. - сверкнули раскалёнными угольками его глазки.

Я подумал мгновение.

- Разрешаю тебе брать пленных, которых будет возможность захватить за время моего отсутствия.

- Рабы ведь…

- Рабов не трогай! - перебил его я. - Они ещё нам пригодятся. Многие из них были бойцами в прошлом и как мне говорит Скронк, многие серьёзно бьются за шанс выйти из рабов и попасть в состав клана. А мне… Нам нужны такие.

- Как скажешь, владыка… Я думаю что как ты вернёшься - будет тебе сюрприз.- с поклоном Хрезкач развернулся и похромал по своим делам.

Я вспомнил об ещё одном деле, которое сбила летающая родственница лягушки.

Пока закидывали в мешки запасы мяса, кореньев, злаков и всего прочего, что можно было сожрать и добыли разными способами, главное чтобы не портились слишком уж быстро. Отдельно отправился мешок с голилем - просяной мукой с медом, блюда, сохраняющегося съедобным в течение десяти, а то и двадцати лет. Впрочем, как и любой мёд. Эта сладкая еда оказалась неплохим стимулом для крыс. Её я планировал выдавать в качестве награды самым отважным и послушным бойцам в походе.

Так вот, пока собирались, из старых доспехов и всякого металлического, и местами костяного хлама нарубили небольших пластинок. Внахлест, грубо нашили на кожу и получились небольшие доспехи, как раз для мелких. Тут же нашлись умельцы из бывших диких, которые из черепов волков, сделали в несколько рук маски. Вручил победителям их награду.

- А это ещё одна награда троим победителям! Ножи есть, а копья под рост выберете в хранилище.

Собрались мы быстро. Ещё бы - ведь только совсем недавно вернулись! Да и не сидел в недоделанной крепости никто сиднем. Уходили усиленные патрули, которые должны были не допустить повторения нападения. Хотя если Скрам и Торкос у врагов, и ушли сами (да даже если не сами) то враги теперь знают всё, что знали наши гоблины на момент нападения.

- Удавлю паскуд! “Свободные” племена, тьфу…

Пора уже заводить какие-нибудь свитки, кому мне надо отомстить, да припомнить им всё.

Ладно, эти гады никуда не денутся - впереди разборки с залетными чужаками. Если Одноглазый сказал, что псин голов двести, а значит нужно добиться численного превосходства, желательно вдвое! Посчитал так, эдак и держа в уме, что всё-таки на логово смогут опять напасть, а также и то, что оторванные клановые и рабы от добычи еды - это угроза голода, только чуть более отдаленная, взял с собой триста восемьдесят крыс. Несколько десятков рабов на случай всевозможных работ. Хотя и клановых спокойно можно было бы отправить, но рабам нужно было как-то зарабатывать повышение статуса. Опасно, да. Однако второй вариант - так и помереть в рабах.

В этот же вечер, к ночи, проверили по команде оружие и когда земля укрылась тремя черными, как душа предателя, покровами, двинулись в путь. Никто из посторонних не должен был видеть, в какую сторону отправляется отряд. И пусть у нас о цели похода знали все, то вот от возможных наблюдателей “свободных племён” мы надеялись скрыть свой уход.

Мы не придерживаясь никаких троп, а шли напрямик - через каменистые холмы, выйдя по заброшенному торговому тракту (который, я надеялся, оживёт) к склонам предгорий. По пути в драке покалечился один боец, пришлось останавливаться, чтобы начальник провинившегося особо показательно наказал его. Для этих целей была небольшая, но сучковатая палка или как второй вариант - плеть. Палкой провинившегося обычно забивали ударов за десять, а плетью - в пределах тридцати.

(довольно молодая тварь, обедающая похищенным быком)

Глава 9.4

Ну а что делать - это в условно мирное время мы могли терпеть их разборки между собой, так как это была обычная практика по выбраковыванию нежизнеспособных. Но в походе нужен был каждый - я рассчитывал на определенное количество бойцов и каждого, кто их убивал, я считал своим врагом. Что каждый раз пытался донести до каждого.

Путь, который я уже не раз проходил. Сначала шли по холмистой равнине с редкими проплешинами плодородной земли, незаметно превратившейся в невысокие горы. Постепенно камни под ногами всё более росли в размерах, превратившись по итогу сперва в отдельно стоящие скалы, а затем и в настоящие горы. И чем дальше мы уходили на север, тем выше они становились. Постепенно кое-где появлялся лес. Было видно, что где-то там, впереди, на самых высоких вершинах лес вообще исчезает. Они останавливались на невидимой черте, уступая место высокогорным лугам — зеленым проплешинам на телах каменных титанов.

Осень “радовала” непостоянной погодой и то пригревала так, что под одеждой все упаривались (кроме нищих рядовых бойцов, одетых во всякую рвань). А потом тут же с гор порывы холодного ветра забирались под расстегнутые полы, промораживали, и даже бросали в лицо мелкие горсти снега, которые тут же таяли на ещё не успевшей замёрзнуть земле.

(фото из архива автора. прим.)

Под сотнями пар лап хрустела сухая трава, камешки, раздавался шорох ударов мозолистых подошв о сухую землю, хотя все старались идти потише. Бряканье-звяканье амуниции и оружия, шипение и резко звучащий писк разговоров. Всё это сливалось в гул, который выдавал наше передвижение.

На привалы становились в разное время. Ярким днём было идти не слишком удобно - многим бойцам была привычнее темнота подземелий и нас было издалека видно. Не хватало ещё привлечь к себе внимание виверны или ещё какой-нибудь твари. А ночью шли не быстро, опасались наткнуться на бродящих в этих местах неупокоенные души. “Как только станет спокойнее, пошлю в эти места Хрезкача или всех его учеников, выдам им все камни и серебро и пусть очищают всё от бестелесных” - дал себе зарок на будущее. Крысята воспринимали тяжёлый переход как весёлое приключение. Клановые шипели под нос, но присматривали, пока те плюхались в попадавшиеся после дождя лужи, удивлялись причудливо застывшим камням и деревьям, скользили по камням и пыхтя, несли своё небольшое снаряжение. Энергия из них так и била. Ещё бы! Настоящий поход, а они уже совсем взрослые, раз их вождь, и, как они думали - родитель, берёт их с собой.

Они бежали, шли среди неплотных рядов воинов, добегая до меня, обычно находящегося у колышущегося значка клана. Они уже не обуза, не воспитанники вождя клана, как и оставшиеся в логове братья, а самостоятельные взрослые воины, и все бойцы, что идут/бегут рядом, становятся их товарищами. Сердца их замирали от счастья и тревоги.