Последний и решительный (СИ) - Лопатин Георгий. Страница 35

— И что же вас заставило пойти на такой шаг Анатолий Леонидович? — поинтересовался Деникин.

— Причин достаточно, господин генерал… Для начала к красным я, как и многие прочие, прибился вынужденно, вы должны меня понять, в тех условиях бардака и разложения это был не просто способ сохранения жизни, но и самого государства. И все бы ничего, старался в политику не лезть… но они сами эту политику пихают куда надо и не надо. И еще эти евреи кругом…

— Так при Сталине их вроде мало, — сказал Романовский. — Все в Москве остались.

— Немного, — кивнул Носович. — Но все равно хватает, лезут со своими проповедями заставляя учить все эти глупости из «Капитала» Маркса. А еще эта атмосфера недоверия и откровенной неприязни из-за чего складывается крайне нездоровая обстановка. Опять же продвигают наверх всяких неучей чье достоинство заключается лишь в том, что они «правильного» происхождения. И еще хорошо если они хотя бы школу прапорщиков успели закончить. Так у большинства за плечами и этого нет… тот же Чапаев… А кто он такой есть⁈ Фельдфебель. Так на дивизию его поставили! Фельдфебеля на дивизию! И он такой не один…

Деникин и Романовский переглянулись между собой. Понятно что не понравилось Носовичу, он ясно осознал, что после того как весь этот бардак с революцией закончится карьеры в армии нового государства ему не видать, наверх пролезут краскомы с правильным происхождением, а от всех военспецов избавятся как от ненужных вещей выкинув на помойку.

— Ну а потом и вовсе бардак начался… — продолжал рассказывать перебежчик. — Приехал этот Сталин.

— И что?

— Начал вмешиваться в управление войсками. И ладно бы ставил какие-то общие задачи общего стратегического уровня, так нет… это семинарист недоучка стал ставить частные боевые задачи! Представляете⁈

— С трудом…

— И мне как-то вспомнилась история Наполеоновских войн. Помните случай, когда ничего не соображающий в военном деле император Александр Павлович возомнив себя великим полководцем вроде своего тезки Македонского, наплевав на слова Кутузова и прочих генералов со своими дворцовыми паркетными шаркунами составил план боевых действий, и чем все это закончилось?

Присутствующие кивнули.

— И тогда я понял, что все, это конец, что стало последней каплей переполнившей мою чашу терпения.

— Что ж, хорошо вас понимаю Анатолий Леонидович. Вы оступились пойдя на службу к большевикам, но ошибиться может любой и каждый раскаявшийся имеет право на прощение и искупление — второй шанс.

— Благодарю вас, господин генерал! Я не подведу!

— Не сомневаюсь в этом.

Побег полковника Носовича с секретными документами конечно же не мог остаться без последствий. Сталин и без того относившийся к военспецам с крайним подозрением приказал арестовать весь Штаб включая самого генерала Брусилова.

Поставленные вместо них краскомы начали лихорадочно перетасовывать подразделения на оборонительных позициях, силы которых стали известны противнику, что привело к хаосу и как следствие к еще большим негативным последствиям, чем если бы все осталось как есть.

Деникин конечно же воспользовался неурядицей в стане красных и, подкорректировав планы, ударил всей своей мощью. И удар этот оказался поистине страшен по своим результатам.

Благодаря танкам и бронемашинам, с таким трудом подготовленные в промерзшей земле оборонительные позиции большевиков сминались с неимоверной легкостью ибо противопоставить им было фактически нечего, так как артиллерийские позиции подверглись бомбовым ударам и массированному артиллерийскому огню со стороны белых. Ну и возник такой фактор, как танкобоязнь.

Большевики в ночь первого же дня боев вынуждены были отойти на вторую линию обороны. Но это не помогло. Два крестьянских полка неожиданно перешли на сторону Добровольческой армии!* Что стало форменной катастрофой. В и без того трещавшей по швам обороне образовалась огромная дыра в кою и вклинились ударные части белых.

*Реальный случай при обороне Царицына.

Обороняющиеся не выдержали и побежали, бросая тяжелое вооружение, при этом подразделения попадали в плен целыми ротами, батальонами и полками.

Попытка Сталина закрепиться в городе так же провалилась, ибо оказалось потеряно всякое управление войсками, а с теми частями, что все же удалось удержать под своим контролем Самару было не защитить. Слишком несопоставимы силы. В итоге после трех суток хаотичных уличных боев, город пришлось оставить и отступить, фактически бежать в Казань.

Потери большевиков оказались чудовищны. Дело даже не в убитых и раненых, коих оказалось около десяти тысяч. Почти половина армии оказалась в плену, а вторая по большей части рассеяна. Лишь очень немногие части смогли хоть в каком-то порядке отойти в Казань.

Но и это еще оказались не все плохие новости. Мало того, что Добровольческая армия понесла крайне незначительные потери в живой силе, что-то коло тысячи человек, но она увеличилась в своих размерах, так как большая часть пленных были включены в ее состав.

Оказалось, захвачено два бронепоезда, при этом один подбили и еще один ушел. Так же увеличился парк арторудий на семьдесят с лишним единиц и добавилось полсотни пулеметов.

Побыв в городе с неделю и наведя там «порядок» с многочисленными акциями порки и расстрелов с повешениями упертых большевиков и недостойных прощения офицеров, Деникин выдвинулся к Казани.

Пока все шло согласно Плана. Даже лучше и не было никакого сомнения, что с Казанью все получится так же.

Глава 12

27

Белая армия, продвинувшись на север встала по линии Нурлаты-Теньки-Лаишев-Слобода. Все эти городки располагались слегка «провисающей» дугой с запада на восток примерно в шестидесяти-семидесяти километрах от Казани. Бойцам требовалось отдохнуть, привести себя в порядок, дать подкормиться лошадям, ну и технику дождаться. Те же танки по степям почем зря не гоняли, моторесурс, у них крайне невелик, гусеничные ленты тоже быстро изнашиваются, так что грузили их на наскоро сколоченные санные платформы и тягали уже грузовиками по льду Волги и Камы. Своим ходом по дорогам двигались только броневики.

Пока добровольческая армия Деникина отогревалась и отмывалась после марша в многочисленных деревушках, да зачищала тылы от неблагонадежного элемента, также ловя разбежавшиеся по окрестностям мелкие отряды противника, большевики лихорадочно готовили Казань к обороне, а также проводили тотальную мобилизацию с подконтрольной территории. Более того, довольно много добровольцев потянулось с захваченной белыми территории, чему способствовало установление там старых порядков с возвращением власти помещикам. А уж те отыгрывались по полной, пороли и казнили давя почувствовавших свободу крестьян силой и нагоняя страх, в качестве карательных отрядов используя тех же казахов.

Сталин, осунувшийся, с темными кругами под глазами и крайне раздражительный после неудачной обороны Самары дымил как паровоз, скуривая одну папиросу за другой. Все пошло не по плану и кроме как себя ему винить оказалось некого, тут он был честен с самим собой. На публике конечно винил во всем неблагонадежных военспецов, что и предали при первой возможности.

А ведь как все хорошо было продумано! Связать боем белых под Самарой, а спустя две недели боев подошел бы Климов по железке через Пензу к Сызрани, один рывок в сто километров по Волге и ударил Деникину во фланг всеми своими силами, кавалерий, а главное танками и авиацией. Именно так они договаривались на тот случай если белые все же атакуют именно Поволжскую республику.

Но продержаться не получилось и недели. Теперь удар Климова под вопросом. Станет ли он рисковать? Слишком большое расстояние ему нужно пройти своим ходом…