Холодный расчёт (СИ) - "StarStalk147". Страница 10

«Мало нам этой бесконечной погони, — подумал про себя Лункс, застёгивая куртку поплотнее, — так ещё и резкие сюжетные повороты! Ненавижу резкие сюжетные повороты!»

— Думаешь, он мог уйти в лес? — спросила его Хара, когда они подошли к воротам со двора. На улице ещё находилось несколько человек, неспешно идущих по своим делам, да пара роботов, которые равнодушно сметали падающий снег на обочины.

— Откуда мне знать что у него в голове творится, — пожал плечами тот, — но мне кажется, что он пошёл в центр — ты же знаешь, как он любит яркие цвета, блестяшки и всё такое.

Голубые фонари затихающего города едва слышно звенели от раскалённого ардена внутри. С открытием этого металла энергетика в Аревире шагнула далеко вперёд, позволяя создавать энергосберегающие устройства и дешёвые источники света. Квантовые захваты, держащие сферы в воздухе, позволяли энергии наполнять арден с небольших расстояний, но такое изобретение являлось патентом «Нового Рассвета» впервые применившего его в быту. Никто уже не мог сказать, сколько современных устройств изобрела эта организация, поднявшая технологический прогресс Нелии на десять лет вперёд, но сделала она это отнюдь не бесплатно. Впрочем, это не уменьшало доверия населения к ней — каждый, кто пользовался удобными и простыми устройствами, произведёнными «Новым Рассветом», никогда бы не сказал про него ничего плохого. Кроме тех, кто знал его истинную суть.

Все звуки в деревне постепенно затихли. Последние жители зашли домой и только большие снежные комья беззвучно сыпали с монолитно-серого неба, отражающего голубой свет фонарей. Лункс и Хара вышли со двора их временного прибежища и тут же скрылись в тени соседней улицы, переходящей в дорогу в лес. Снежное ограждение вдоль неё постепенно росло, однако едва ли доходило анимагенам до пояса. Некоторое время они шли молча, прислушиваясь к звукам, но вокруг теперь царила лишь звенящая тишина. Кроме роботов, занятых своим прямым назначением, на улицах никого не осталось, и анимагены беспрепятственно вышли за черту поселения, оглядываясь по сторонам. Вскоре им пришлось сойти на обочину, чтобы не попасть под фары проезжающих энерогомобилей.

— Не особо-то тут побегаешь, — высказалась зайчиха, когда ей по лицу хлестнула низкорастущая ветка. Когда деревья покрывали листья, их ещё можно было различить на ночном фоне, а сейчас эти тонкие сухие прутья, незаметные даже в свете фонарей, очень больно били её по ушам и лбу.

— Интересно, что нашло на этого лиса? — проворчал Лункс, увязая в рыхлом снегу. Джинсы и шерсть рыся промокли, неприятно холодя металл под ними.

— Не знаю. Но когда найду, я его точно убью, — усмехнулась Хара, — хотя, отчасти я лиса понимаю — когда на тебя никто не обращает внимания, это довольно обидно. А ты знаешь, как он любит внимание к себе.

— Но мозги-то включать надо, — возразил тот, — Вульпи слишком шумный и бестолковый, а мне недостаёт терпения Кари чтобы играться с ним.

— У каждого из нас есть недостатки, — улыбнулась зайчиха, — да сраная ветка, что б тебя Спирус сожрал! — выругалась она, потирая ушибленный лоб. — Так вот, у каждого из нас свои недостатки, просто мы как-то это прощаем друг другу, а ты все время держишься особняком.

— Например? Ты ведь тоже не всегда терпишь Вульпи.

— Ну да, этот комок рыжей шерсти умеет вывести из себя. Но я тоже не подарочный заяц — я много ругаюсь, моя музыка вас раздражает, а ещё я довольно хамовата. Я об этом знаю и другие тоже, но мы же друзья, а друзья прощают друг другу недостатки.

— Неужто? Но ведь ты сейчас сама намекаешь, чтобы я относился «помягче». Это мой недостаток — говорить очевидную правду, а на правду глупо обижаться.

— Это не правда! В смысле та правда, это не правда, а всего лишь искажение правды… тьфу ты! Короче, то, что ты говоришь, всего лишь издевки, они не отражают никакой правды.

— Но…

— Не спорь, мы все знаем, как ты любишь язвить по любому поводу. Ты всего лишь насмехаешься! И это очень, порой, очень обидно, но поверь, мы всё равно ценим тебя. Ты умный, смелый и все же добрый, как бы ты не пытался скрыть это под маской цинизма. Другое дело, что ты нас не можешь простить за наши слабости. Уж пора бы решиться, с нами ты или мы всего лишь фон для тебя.

— Фон?

— В музыке есть такое понятие как «фоновая мелодия» — ненавязчивая музыка, которая вроде как и есть, а с другой стороны её не замечаешь. Если она перестанет играть, никто и не заметит.

— Но я замечу, если вы исчезните! В конце концов, над кем мне издеваться, если не над вами? — он тихо рассмеялся.

— Да, без этого ты — не ты, — сдалась Хара, — ну, в общем, я не такой уж профи в убеждениях и у меня не такой богатый словарный запас как у Урси, поэтому решай сам. Мысль-то ты понял, надеюсь?

— Понял, можешь не сомневаться, — он утвердительно кивнул, споткнувшись при этом о торчащее бревно и словесно отправив его в тёмные и ужасные места человеческого организма.

Дальше дорога только ухудшалась. Проваливаясь по колено в снег и едва не падая, анимагены, коротко посовещавшись, рискнули подняться на дорогу.

— О, какое блаженство идти по ровной поверхности! — облегчённо вздохнула Хара, вытягиваясь на пальцах. — Словно мир посветлел!

— Посветлеет мир для водителя, который на нас наткнется, — ухмыльнулся рысь, посматривая назад в поисках фар энергомобилей, — держись ближе к обочине, чтобы быстро убежать в случае чего.

— Не понимаю я людей. Что такого, что мы двухметровые анимагены-беоты? Неужели это так страшно?

— Ну действительно, — демонстративно закатил глаза Лункс.

— Кстати, а что у вас с Арги?

Краем глаза она заметила, что Лункс едва заметно вздрогнул и повёл ушами.

— А что у нас с Арги? С чего ты вообще взяла, что у нас что-то есть? Нет никаких «нас» и точка!

— Что, вот так резко «нет» и всё? — Хара хихикнула. — А она говорила, что ты очень даже ничего.

— Мне безразлично, что она тебе там наговорила, — заворчал Лункс, отвернувшись, — а что конкретно? Опять что-то плохое?

— Да нет, наоборот, — с довольным видом, она легонько стукнула его по плечу, — да не смущайся ты, мы все уже поняли, что ты в неё влюбился по самые кисти на ушах!

Лункс едва не споткнулся на ровном месте от такого заявления. Такое простое объяснение так резко поставило всё на свои места, что он первую минуту не знал что сказать. Про любовь он узнал от Кари, щебечущей ему о Вульпи и их разговоре с Мастером насчет чувств. Насколько он понял, это была мощная привязанность одного анимагена к другому, как притяжение двух магнитов, но он никогда не решался представлять это чувство на себе.

— Ничего себе, вы там сделали выводы! Ничего я не влюбился, — выдавил он, — я её вообще терпеть не могу! Как можно полюбить эту хитрую морду?..

— Да ты ж от неё днями не отходишь! Всё время сидишь рядом с ней, на вылазках тоже всегда рядом: «Арги, давай я сделаю то… Арги, давай я сделаю это…» — ловко передразнила она его, изменив голос. — Ты вспомни, когда ты от неё вообще надолго отставал?

— Так у меня есть выбор что ли?! Мы, между прочим, склады магазинов грабили! Да и неправда, была куча моментов, когда мы разлучались надолго, — он попытался вспомнить эти моменты, но так ничего и не придумал.

— Да ладно тебе, спать в обнимку, как Вульпи с Кари, не так уж и противно, наверное, — захохотала Хара, — хотя, вы с ней поумней, чем эти двое. Может, что и поинтереснее придумайте! — она рассмеялась ещё громче, глядя на сконфузившегося Лункса.

— Заткнись, Хара, — проворчал он, повесив уши, — это ещё ничего не значит.

— Эй, ты чего надулся? — весело крикнула она, догоняя ускорившего шаг рыся. — Подожди, не обижайся! Ведь на правду, как ты говорил, не обижаются.

— Так это ты меня так ткнула носом в мои же насмешки? — он резко остановился и развернулся к ней. — Это подло!

— И не думала, — она смутилась, — не знала, что это заденет тебя. В смысле, Вульпи с Кари вроде счастливы вместе, так почему же ты…