Ледяной венец. Брак по принуждению (СИ) - Туманова Ульяна. Страница 6

— Еще два дня и я посмотрю, как ты заговоришь, — он сжал мои бедра руками. Очень неприлично сжал.

— Отвратительно, — скривилась я. — Ну теперь я хотя бы знаю, где можно утопиться. Ай! — зашипела, когда Теон бесцеремонно оттянул мой хвост назад и приблизился к моему лицу опасно близко.

— Что на тебе за тряпки? Я хочу их снять. И у меня это получится еще быстрее, чем вчера.

— Отпусти, — сдавленно потребовала я.

Мотт нависал надо мной — твердый и упрямый как скала.

Обычно сжатые губы приоткрылись. Он резко и зло выдохнул, а затем посмотрел на небо.

Секунду поколебавшись я последовала его примеру, и от увиденного перехватило дыхание.

Огни… такие же как вчера в глазах мотта. Золотые, зеленые, синие… словно мазки кисти художника рассекали черное полотно неба над головой.

И звезды! Небо было усеяно яркими блестящими звездами. За все мои бессонные ночи в Авенте, я не видела ни одной, а сейчас, они были рассыпаны по небу, мерцая словно алмазы.

И снова это ощущение… Дыхание участилось, в ноги ударила слабость.

Я вцепилась в плечи Теона, потому что от внезапной тяжести в теле боялась пойти ко дну. И по необъяснимой причине прильнула к нему. Совсем легко, невесомо.

Он был горячим, шея в мелких каплях воды. Тонкая ткань облепила плечи, я ладонями порхнула вдоль, обрисовывая контур. Кончики пальцев упали ниже, на грудь, и к центру, где находились маленькие черные пуговицы.

Расстегивать их получалось легко. Одна, вторая, третья… Я остановилась, когда обе руки мотта сомкнулись на моей спине.

И, небеса, лучше бы он был жесток, чем так нежен.

Я всхлипнула, понимая, что в этот момент Теон меня… манит. И несмотря на то, что я была в горячей воде, тело пронзала мелкая дрожь, а внутри вдруг образовалась странная пустота, которой я еще никогда не испытывала.

— Все хорошо, — бархатно произнес он, находясь совсем близко.

Я чувствовала его дыхание на своем лице. Он обхватил меня, руки почему-то оказалась под свитером.

— Что это за огни? — я отчаянно пыталась ухватиться за остатки реальности. Нельзя вот так утопать в руках верховного. Нельзя и очень опасно.

— Не знаю, — слишком тихо ответил он. — Ни разу в жизни такого не видел. Не чувствовал.

— Не чувствовал?.. — собственный голос звучал шепотом. — Я тоже. Не чувствовала. Такого.

В абсолютной тишине раздавалось только шипение воды минеральной воды. Нос приятно щекотал запах цветущей сирени.

Пальцы мотта вдруг оказались на моей обнажённой груди и чувственно надавили на вершину. Я закрыла глаза и закусила губу чтобы сдержать то, что так рвалось наружу.

— Дай мне услышать, — голос Теона обезоруживал. Каждый звук, каждая буква лишали меня воли. — Лея, я хочу тебя услышать.

Мне было так хорошо от его прикосновений, и так мало, что я подалась навстречу.

Его лицо поравнялось с моим. Кончиком носа он поддел мой, и его губы оказались так близко, что если мы соприкоснемся, то…

— Нет, — отчаянно прошептала, хотя все внутри меня кричало об обратном. — Нет?.. — его губы легли на мою шею, запуская такую волну удовольствия, что пришлось схватиться за его плечи.

Я чувствовала, как он вырисовывает на моей коже узоры. Невесомые и дразнящие на шее, и порочные, более смелые под свитером.

Вдруг со всех сторон начали раздаваться глухие удары, будто что-то падало в сугробы с высоты. Мотт услышал их чуть раньше, чем я, и весь бассейн затянуло тьмой словно куполом.

Огни стали рассеиваться. Пропали звезды.

Теон уколол взглядом, убрал руки и, бесцеремонно подхватив, выбросил меня на усеянный сиренью берег.

Я опешила. Но не от того, что он сделал, а от того, чем мы занимались еще минуту назад.

Что это было? Как я могла… хотеть его?! Хоть реви от отчаяния.

Ярость затмила собой всё, и я заорала так, что уродливый черный купол вздрогнул.

— Перестань делать со мной это! — мои слова вырывались паром из легких, а очень хотелось, чтоб огнем.

— Уймись, — отрезал он. — Я ничего с тобой еще не сделал.

Теон легко выбрался из воды. Высокая и крепкая фигура была облеплена мокрой тканью. И ведь я только что касалась его с таким интересом, даже голодом. Небеса…

Верховный выпрямился и прошел мимо меня. Цепляясь за плетущиеся во все направления ветви, вскочила на ноги и ринулась за ним.

Ну уж нет, он ответит за то, что со мной делает его проклятая, черная магия!

— Стой! — думала, что схватила его за плечо, но вместо этого стянула полу-расстёгнутую своими же руками, рубашку. Мотт повернулся, перехватил мое запястье, и притянул к себе.

— Как же я хочу тебя наказать, — другую руку положил мне на подбородок, сжал. И посмотрел на меня так, что стало страшно. — Но не могу. Запереть тебя в вонючей, сырой камере, где обычно гниют шпионы Сорры, не могу… пока, — он кивнул собственным словам, — а как только тебя выведут на чистую воду, молись. Просто молись.

— Тебе меня не напугать, понял? — блефовала я. — И прежде, чем разбрасываться такими угрозами, определись со своими желаниями. Только что ты пытался меня поцеловать, так что в вонючую камеру можешь запихнуть себя сам.

— Видишь это? — он сорвал гроздь сирени, что была рядом со мной и почти ткнул мне в лицо. — Знаешь, чья это работа? — несчастной веткой он указал на углубление с минеральной водой в обрамлении зарослей.

— Понятия не имею, да и мне все равно! Пусти! — попыталась ударить его по ноге, но он увернулся, а затем, схватив самым наглым образом, обездвижил меня.

— Его разбудила ты! Когда была подо мной прошлой ночью.

— Это бред… и не имеет никакого смысла. Я вам всем который раз говорю, что я не та, кто вам нужен. Нет у меня никакого дара, мотт. Нет! Так что подавись.

— Подавлюсь, — прорычал он. — Только сначала ты придешь ко мне… — ядовито добавил он, — сама и по своему собственному желанию. И сделаешь все так, как я хочу. Поняла?

— Сдохни. Понял? — я ударила его коленкой по ноге за отвратительные слова и за то, что была зажата в такие тиски, что из глаз брызнули слезы.

— Так бесишься, потому что не смогла ускользнуть? — задел словами он. — На будущее, можешь даже не пытаться. Я тебя найду. Из принципа. Из-под земли вытащу. Можешь убегать, орать, искать защиты. Ничего не поможет, — и добавил: — поняла?

Как по щелчку пальцев, тьма мотта растаяла, но это ничего не изменило.

Беззвездное небо висело сплошной черной тучей, ветер хлестал по щекам, а мороз уже забирался под кожу. Я дрогнула в руках мотта помимо воли.

Он отпрянул, и я только сейчас поняла, что мы были не одни.

«Ищейки» — одними губами прошептала я. Бессмертные воины Авенты, сравнится с которыми могут только такие же бессмертные гончие Сорры.

Их силуэты были сотканы из самой тьмы. Она мельтешила, рассеивалась и снова собиралась в одно. Мне удалось рассмотреть ищеек было всего несколько.

Головы и лица укрыты черными шарфами, переброшенными через плечо. Грудь, спина и пояс каждого были перевязаны лентами ткани со странными символами. Они выглядели необычно, и куда более устрашающе чем мотт.

Шеи и запястья были увешаны ремешками, фигурками, лоскутами.

Я не знала, что думать. И представляла себе армию Авенты совсем другой.

Все внутри леденело от пустоты, что скрывалась под объёмными шарфами.

Они подошли к нам и начали говорить с моттом на незнакомом языке. Речь отрывистая, свистящая, неуловимая. Сам Теон молчал, заложив руки за спину. А потом что-то отрывисто сказал на том же языке и началось странное.

Тот звук, из-за которого мотт наложил на бассейн темноту… Это были ищейки, которые сейчас по одному быстро взмывали в ночное небо и растворялись без следа. Видимо, приземлялись они так же стремительно, как и взлетали.

— Можешь закрыть рот, — съязвил мотт, видя мое удивление. — Они помогали мне искать тебя. Таково было поручение правителя.

Я молча слушала Теона и благодарила судьбу, что нашел меня он, а не кто-то из ищеек. Иначе, я бы умерла на месте от разрыва сердца. С моттом хоть можно побороться.