Ледяной венец. Брак по принуждению (СИ) - Туманова Ульяна. Страница 83

— Нет, Пелагея, подождите… — необходимо остановить ее, пока не поздно. — Я выбрала Арта, — указала рукой на все такого же окровавленного и разозленного бывшего. — Я уверена! Не нужно даров, не нужно бесед…

— Вы напугали бедняжку кровопролитием! — предъявляла Пелагея мотту. — Она вас боится, от того прогоняет. Но сердцу, как известно, не прикажешь!

— Вы, что все оглохли? — рявкнула я. — Выбор сделан!

Мой последний, отчаянный крик поглотил раскатистый гром. Глубочайший, оглушающе громкий, продолжительный, что пропитал собой всё: и замок и почву под ногами. Я чувствовала, как его сила коснулась стоп, как дрожали полы.

Вслед за громом последовала яркая вспышка молнии, что ударила прямо в стену вокруг замка. Оплетающая древние камни сухая трава вспыхнула с поразительной скоростью, что неудивительно, ведь в Сорре засуха.

— Пожар! — закричали тетки и бросились к окнам.

Но не успели они добежать, как в стекла постучался долгожданный, крупный и такой спасительный дождь.

Пелагея ахнула, глядя на чудо. Истощенную почву Сорры давно не касались дожди. Так давно, что непреклонная и сильная женщина заплакала. Смахнув с лица ненужную влагу, она посмотрела на меня, Теона и Арта, молча кивнула своим мыслям, и произнесла.

— Готовьте свои дары, господа. А вы, Эр, пройдите со мной. Хочу задать вам пару вопросов…

— Дары, так дары, — подтвердив свое намерение снова вернуться в Песчаный Замок, произнес мотт. — Мы еще увидимся.

А договорив, все-таки набросил на меня Тьму, заключая нас обоих под ее серый купол. Непреступный, звуконепроницаемый, но прозрачный. Пелагея что-то кричала и даже махала кулаками. На помощь подскочили и остальные тетки, но никто из них не мог справиться с Тьмой.

— Я искал тебя… — слова мотта сразу же проникли под кожу.

— Не надо, Теон, — остановила его я, не в силах слушать.

— Думал, что тебя похитили…

— Хватит! — от бессилия рявкнула я.

— А потом узнал, кто ты такая на самом деле, — ударил фразой полной разочарования он. — Сенсария, которой срочно нужно зачать ребенка от незнакомца. Скажи, возвращаясь на родину, как ты планировала поступить в случае, если бы у тебя под сердцем был наследник Авенты?

Небеса, дайте мне сил не сойти с ума! А ведь Теон имел полное право задавать мне такие вопросы, потому что истолковать мою ситуацию можно было только так, как это сделал он.

— Ты разочарован, — из последних сил блефовала я, — понимаю. Но тебе здесь не место. А мне не место рядом с тобой.

— Оставь цивилизованные разговоры для кого-нибудь другого. Твое место будет там, где я решу. Вернее, уже решил. И оно очень далеко отсюда.

— Авента? — фыркнула я, чувствуя, как запястья начинают гореть. Суженный взгляд Эра пронизывал, намекая, что разговор с моттом нужно заканчивать. — Убери Тьму, мне не интересно, что ты думаешь.

— Ледяной Утес, — удивил меня мотт. — Я отстроил его заново, и там для тебя есть абсолютно все. Целая крепость к ногам лгуньи и предательницы.

— Я тронута, но откажу, — смотря Теону в глаза, я чувствовала ту боль, что витала, между нами, и ту, что прорастала в моем теле. От браслетов к позвоночнику и обратно.

— Ты привыкнешь к своей тюрьме. Рано или поздно, но привыкнешь. Я буду часто тебя навещать, возможно, со временем тоже там поселюсь. И ты ни в чем не будешь нуждаться, потому что я заменю тебе всех и всё на этом свете.

Теон угрожал мне тем, что отберет свободу, и совсем не подозревал, что подготовленная им тюрьма звучит для меня самым настоящим раем.

— Либо ты прямо сейчас следуешь за мной, либо я сыграю в твою игру и все равно заберу тебя. Вместе с Соррой. А это место сожгу дотла вместе с наследием сенсарий и всей вашей историей. Что ты выбираешь?

— Теон, — виски сдавило железным обручем, — прошу, уходи. Так всем будет лучше.

«А потом, когда все разрешиться, я обязательно найду тебя и все объясню».

— Знаешь, я даже рад, что ты выбрала второй вариант, — произнес он строгим, безжизненным голосом, и Тьма тут же рассеялась, унося его с собой.

Я тяжело вздохнула и повернулась к стоящим за спиной настоятельницам, Эру и Арту. Шум стоял неимоверный, они ругались, спорили и перекрикивали друг друга. Кто-то настаивал, что мотт недостоин шанса быть кандидатом, другие напоминали о звездах сенсарии.

— Что вы там делали? О чем говорили? — возмущалась Пелагея.

— Я пыталась его отговорить, но думаю, что он еще вернется. На требования отпустить меня, он отвечал отказом, — просто пояснила я, потому что сил не хватало.

— Ничего страшного! — воодушевленно развел руками Эр. — Это не первый отбор с осложнениями, — загадочно произнес он и добавил: — Матери всегда удается донести свой выбор до кандидата. Я уверен, что наша драгоценная госпожа не исключение, и что Верховный вернется туда откуда пришел, если такова воля Небес. Я прав, дорогая?

— Правы, Эр, — ответила я, прекрасно понимая, что его незамысловатая речь была завуалированным приказом.

Глава 24

Каменные бури не прекращались несколько дней. Доходило до то того, что различить день на улице, или ночь было невозможно. Город у подножия Песчаного Замка затаился и опустел — мало кто имел смелость чтобы выйти на улицу, когда сильный ветер бросает в тебя камни.

Вместе с бурями пришли и холода. Без солнца земля остывала, но оставалась все такой же безжизненной, как и прежде. В замке температура опустилась до уровня, когда собственное дыхание становилось паром.

Хорошо, что шаровар у нянек оказалось в прок и я носила по две, а то и по три пары одновременно. И, пожалуй, это было единственной моей удачей. А в остальном… помогите мне Небеса!

Бури, как всем стало понятно, не имели ничего общего с капризами погоды. Всё это время, громя и истязая Сорру, это делал Теон. Осознание этого было настоящим ударом поддых. Получается он здесь давно. Видел меня, слышал потоки лжи, которые я старательно разливала вокруг себя, чтобы выжить.

И поверил в них. Поверил!

В одну из бессонных ночей, когда в окна не уставая билась его яростная буря, я размышляла. Ведь даже крепкие ветра, беспощадные ливни и ураганы не подошли бы мотту. А вот буря, подхватывающая почву, песок и камень, опасная, нескончаемая, напоминающая битву, в которой не берут пленных… была ему подстать.

Осталось только надеяться, что не дойдет до настоящих смертей. Хотя в участи Люка я не была уверена, пока тетки не убедили, что он в порядке. А ведь если бы не чертовы браслеты монстра по имени Эр Лихх, возможно, и Арту было бы не выбраться из замка целым. Мотт не планировал останавливаться. Без Тьмы, без бурь, в нем было столько ярости, столько ненависти ко мне, что он бы стер кулаки в кровь избивая каждого кандидата в том зале.

До меня с опозданием дошло произошедшее в день отбора.

Разбуди меня среди ночи и спроси, что произошло, я скажу два слова: Теон Рейн.

Кандидаты, драки, пылающие полотна… А ведь мотт и понятия не имеет, с какой радостью я бы в ту же секунду отправилась на утес. Подальше отсюда. Как можно дальше. И как неописуемо сильно я снова хочу испытать его близость. Слышать шепот, чувствовать тепло, делить с ним минуты, часы, дни…

Но, что для меня приготовила судьба остается большим вопросом. Пока буря не утихнет, до меня по крайней мене не доберется Эр с его низкими, унизительными чарами. Одно дело боль, и совершенно другое — унижение, которое ничем не смыть. Власть ненавистного тебе человека над тобой же, надламывает.

Но ничего. Ничего…

Когда в покои ворвалась Пелагея с грудой одежды в руках, я поняла, это связано со следующим этапом отбора кандидатов.

— Дары, — борясь с отдышкой, женщина бросила стопку на кровать, — переносятся на другой раз!

— Почему? — спросила с целью разузнать, что способствовало смене планов. На дары мне было, мягко говоря, все равно.

— Верховный… требует… — все никак не могла отдышаться Пелагея. Так и хотелось потрясти ее за плечи, чтобы наконец разговорилась! — Требует… беседы!