Бронированные жилеты. Точку ставит пуля. Жалость унижает ментов - Словин Леонид Семенович. Страница 80
" Понеслась…»
Разработка стартовала.
АВГУРОВ
Фигурант новоиспеченной разработки КГБ — полковник Авгуров темноглазый, ухоженный, восточных кровей мужчина — тем временем возвращался с совещания в МВД СССР.
На заднем сидении в машине вместе с ним находился и начальник вокзальной милиции Картузов, благополучно отыгравший генеральную репетицию и роводивший генерала Скубилина в Управление.
Картузов подъехал специально для разговора.
Водитель Авгурова, был человек проверенный, его уже несколько раз пытались завербовать и свои, и КГБ, но он держался. Кроме них в машине был еще значившийся старшим опером ОБХСС — Саид Саидов, дальний родственник Авгурова — его телохранитель и адъютант.
Картузов знал обслугу Авгурова — при ней можно было разговаривать спокойно.
Саид был молод, прямодушен. В свое время сильная рука родственника перевела его в столицу, помогла закончить Высшую Школу милиции, получить диплом. Она же и поставила на должность.
В адъютанте Авгурова сочетались амбиции спортсмена, выпускника школы олимпийского резерва, мастера спорта, с присущей горцам открытостью и патриархальным почтением к старшим — всем, кому за тридцать.
Сегодня протеже Авгурова был чем–то расстроен — остроглазый Картузов это сразу заметил:
" Неприятности…»
Но расспрашивать не стал, ограничился привычным:
— Как жизнь молодая?..
— Спасибо, товарищ подполковник… — Горцу было лестно внимание старших. — Все нормально.
" Не хочет расстраивать Хозяина…»
Картузов встречал у Министерства, на Житной. Авгуров поздоровался за руку. Поправил кашне. В отличии от других начальников, Авгуров приезжал в
министерство в штатском.
Руководство ему мирволило.
Держался он со всеми одинаково. Авгурову не надо было демонстрировать уровень собственного интеллекта. Это подразумевалось.
" Доктор наук. Профессор права… — Картузов раз и навсегда признал его превосходство. — Получит генерала, пойдет далеко… "
В свое время Авгуров с партийно–правительственной комисией Авгуров выезжал в Узбекистан, громил байско–феодальные устои, оставшиеся от прежнего руководства. Новый Первый секретарь лично его знал, всячески подчеркивал свою приязнь.
— Как вы? — поинтересовался Картузов. Авгуров последнее время слегка грипповал.
— Держусь. Все–таки вы будьте от меня поодаль…
Между ними все было ясно.
Если Авгурова назначат на место Скубилина, Картузов пойдет к нему замом. Потом можно будет подумать, как и самому подняться на ступеньку выше. А там это было уже генеральское кресло.
Главным сейчас было — без сучка и задоринки продержаться в период Съезда. Тут цели обоих противоборствующих группировок — и Ильина, и Авгурова, и Скубилина с Жернаковым, — полностью совпадали.
В машине осторожно коснулись собственных дальнейших шагов.
— Люди только и ждут съезда или выборов, чтобы свести счеты… мягко начал Авгуров.
Картузов взглянул вопросительно. Они уже подъезжали к вокзалу. Картузову надо было возвращаться в отдел, а Авгуров все не спешил. И вот!
— На генерала Скубилина пришла жалоба… О его даче.
— Он же ее продал! — Как бывший водила Скубилина Картузов вроде знал все.
— Дело связано именно с продажей. Но в чем именно там дело, никто толком не знает. Покупатель — инвалид войны, был на приеме у министра обороны. Теперь вот написал на Съезд…
Картузов смекнул, чего от него хотят.
— Вы считаете, стоит подъехать туда?..
— Я как раз хотел вас об этом просить. Нельзя упустить шанс… Адрес вам дать?
— Я прекрасно знаю те места!
— Сейчас важен каждый наш и их шаг. Малейшая ошибка с чьей бы стороны она бы не произошла,может решить игру…
Водитель уже тормозил. Он был научен — к вокзалу подъезжать не стал, свернул на Кожевническую. Остановился. Взаимоотношения начальника отдела милиции и заместителя начальника Управления не должны были стать предметом обсуждений.
— До встречи… Да! — Уже на тротуаре Картузов вспомнил. — Супруге привет!
— Спасибо, передам, — улыбнулся Авгуров. — И вы тоже.
— Как она?
— По–прежнему. Грызет гранит науки…
АВГУРОВА
Кандидат на место генерала Скубилинак, Авгуров покривил душой. На самом деле его супруга вместе с делегацией назначенных сверху официальных борцов за мир
уже находилась на борту самолета.
Вечером того же дня она была уже далеко.
Израиль встретил советских женщин–миротворок тяжелым плотным теплом тропической ночи, высоким сводом уже потемневшего неба, такой знакомой родной мелодией…
«Маленький синий платочек!..»
В честь миротворок прямо в аэропорту Бен Гурион устроили небольшую пресс–конференцию. Какие–то девушки в форме приподнесли делегаткам цветы.
" Кто они? Стюардессы? Полицейские?..»
Руководитель делегации — комплексующая блондинка, писательница средней руки, нервничала, то и делор глотала валидол. Ей мерещилась встреча с бывшими соотечественниками–репатриантами, летевшими тем же рейсом.
Присутствие в аэропорту вчерашних сограждан выглядело бы как провокация. Пришлось бы принимать какие–то экстраординарные меры.
Израильтяне это почувствовали.
— Сюда, пожалуйста…
Делегация быстро получила багаж, боковым выходом прошествовала на площадь.
— Какая неприличная поспешность…
Одна из делегаток — Авгурова еще в самолете ее заметила — остроносая, с семитской внешностью, похожая на сильно обабившегося Буратино, — сразу положила на нее глаз и все искала повод с заговорить.
— Согласны?..
Авгурова сделала вид, что не слышит. Она не первый раз выезжала за рубеж — нравы и методы курирующих поездки Управлений госбезопасности не были для нее внове.
— Рассаживайтесь, пожалуйста…
Автобус подан был комфортабельны, двухэтажный. Остроносая устроилась позади Авгуровой, на соседнем сидении.
Женщина — из встречающих — взяла микрофон. Водитель тронул автобус. Традиционные пожелания успехов в ознакомлении со страной прозвучало уже на ходу, затем произнесла короткое ответное слово руководительницы делегации.
За выступлениями не заметили, как проскочили чистенькие, свекающие вывесками магазинов и банков, городки–спутники. И вдруг:
— Мы с вами в Тель–Авиве!
Делегатки прильнули к окнам: зелень, те же вывески, витрины, черепичные красные крыши…
Город был ярко освещен. Еще работали магазины. Люди на перекрестках были дисциплинированы, спокойно пережидали, пропуская транспорт. Светились под ногами квадраты, обозначавшие сигнальные полосы.
Женщина с микрофоном называла местные достопримечательности по ту сторону стекол. И всюду машины, машины…
В Центре оказался затор. На огромной площади Царей Израиля шел многотысячный митинг. Пришлось двигаться медленно. Потом и вовсе остановились. Усиленный мощным динамиком, голос очередного оратора было слышно в автобусе.
— По поводу чего собрание? — спросили впереди.
— Митинг проводят правые партии, — объяснила представительница Принимающей Стороны. — Цель — обеспечить безопасность государства, остановить бездумную передачу территорий. У нас могущественные враги, наши соседи. Вот там лозунг на
русском языке. Видите? Видимо, кто–то из новых репатриантов…
Авгурова нагнулась к окну.
На огромном плакате большими буквами по–русски стояло:
" У арабов 21 страна. У нас — ОДНА!»
Подошедшие сбоку израильские солдаты — девчонки и мальчишки — что–то крикнули водителю: просили подвести. Водитель развел руками.
Было слышно: «Мэ Руссия»…
" Из России.»
Одна из девчонок в солдатской форме помахала рукой — из автобуса замахали ответно. Девчонка была белобрысая, в веснушках, вся своя. С беретом, заправленным под погон.
Напряжение в автобусе спало. Остроносая, похожая на Буратино, соседка сзади не всполошилась:
— Как вы считаете, этично ли это наше появление на митинге экстремистов?
Авгурова постаралась не услышать.