Джейсон и Каденц (ЛП) - Батлер Р. И.. Страница 27

— Почему она выбежала на дорогу? Я не понимаю.

Он в отчаянии потер шею.

— Потому что Крис гнался за ней.

Лайнус сложил руки на груди, и все в нем кричало, что он хочет причинить Крису боль. Он прищурился, глядя на своего четвертого в ранге.

— Ты видел его? Они не просто… играли в погоню?

— Она была напугана, мужик, и он не играл в хищника, он был им. Это была не вина Фрица; Крис погнался за ней через дорогу, — прорычал Лайнус.

— Она так быстро выбежала из парка, Джейсон. Я ударил по тормозам, а потом Крис бросился на нее, и она отлетела. А потом он исчез, — Фриц глубоко вздохнул.

— Изчез?

— Никто его не видел, — ответил Лайнус. — Он задержался на столько, чтобы спросить, жива ли она, и сказать, что они только гуляли, а она выбежала на дорогу. Я с минуту смотрел на нее сверху вниз, а когда поднял глаза, его уже не было. Он чертовски точно виновен. Он навредил нашей Альфе, — его голос перешел в рычание.

Майкл зарычал вслед за Фрицем, а затем, Джейсон тоже позволил своему волку зарычать. Переступив с ноги на ногу, он несколько раз провел рукой по волосам, а затем сказал:

— Я хочу, чтобы его нашли. Введи Трика в курс дела, пусть он проверит кредитную карту, сотовый, что угодно. Когда она проснется и расскажет мне, что случилось, я хочу, чтобы он был рядом.

Патрик Фланниган, он же Трик, был шерифом полиции, человеком и женатым на волчице из стаи Джейсона. Он с радостью согласится на все, что им нужно.

Лайнус развернулся и ушел, и Фриц последовал за ним, но не раньше, чем извинился. Джейсон ободряюще похлопал молодого волка по спине.

— Я не считаю тебя ответственным, Фриц, и Каденц тоже.

Облегчение появилось на его лице, и он побежал за Лайнусом, который уже говорил по телефону.

— Хочешь, чтобы я остался? — спросил Майкл.

— Нет. Спасибо. Я останусь здесь, пока она не проснется. Позвоните в страховую компанию, номер на доске объявлений в комнате отдыха, на визитной карточке; и попросите кого-нибудь из парней положить брезент или что-то еще, чтобы сдержать мусор из комнаты ожидания. И принеси мне позже одежду.

— Понял. — Майкл отвернулся, а потом снова повернулся. Понизив голос до шепота, он сказал: — Я никогда в жизни так не боялся. Когда Лайнус позвонил, я, ну, я рад, что с ней все будет в порядке. Как только она проснется и все будет в порядке, пожалуйста, не трать больше в пустую ни секунды с ней.

— Не буду, брат.

Джейк и Рене вышли в коридор, за ними последовали его родители. Его мать и Рене поцеловали его и попросили периодически звонить, когда появятся новости. Отец сжал его плечо и сказал, чтобы он звонил, если ему что-нибудь понадобится, в любое время. А потом остались только он и Джейк. Два Альфы.

— Мне очень жаль, что так получилось, Джейсон. Это правда. Если тебе что-нибудь понадобится, пожалуйста, дай мне знать.

— Спасибо, Джек.

Он на мгновение заглянул в темную комнату, а затем сказал:

— Когда вы найдете его, я был бы признателен, если вы сообщите мне.

— Я не собираюсь ничего делать, пока она не придет в сознание. Но я буду держать тебя в курсе.

Джейк не мог защитить Криса в этой ситуации. Если то, что видел Лайнус, было правдой, если Каденц подтвердит это, то Крис создал ситуацию, в которой Альфа-самка другой стаи была ранена. Это повлекло за собой серьезные последствия.

Он пододвинул стул к ее кровати и потянулся к руке, к которой не были подключены трубки и мониторы. Рассеянно потирая ее руку большим пальцем, он закинул ноги на подоконник и стал ждать восхода солнца.

Спать в больницах было нелегко, и его шестифутовое тело не могло растянуться между неудобным стулом и узким выступом. В любом случае, спать в больнице невозможно. Слишком много шума. Слишком много странных запахов. И каждый раз, когда он закрывал глаза, кто-то открывал дверь, чтобы проверить ее. Не то чтобы он возражал против этого. Она выглядела намного лучше. Что это значило для ее пробуждения, он не знал, но ему отчаянно хотелось снова увидеть ее красивые глаза.

Майкл принес ему сменную одежду и показал фотографии гаража на мобильнике. Кровь растеклась по полу гаража, как будто кто-то бросил галлон красной краски, и стекло отразило верхний свет, как бриллианты. Страховая компания тут же выписала чек на замену окна, и они закрылись на следующие несколько дней, пока все не будет убрано и заменено. В данный момент ему было наплевать на гараж. Единственное, что имело значение во Вселенной… лежало без сознания на больничной койке.

В маленькой ванной комнате он вымылся полотенцем и миниатюрной бутылочкой средства для мытья тела, а затем переоделся в свежую одежду. Лайнус и Келли появились с белым бумажным пакетом и большой чашкой кофе.

Взяв один из шести бутербродов, Джейсон вытянул ноги и посмотрел на свою пару, пока Келли тихо плакала, а Майкл успокаивал ее. Ему чертовски хотелось, чтобы она проснулась. Он отдал бы свой правый клык, чтобы услышать ее язвительные ответы и остроумные колкости.

— Ты заставишь его заплатить, правда, Джейсон? За это? — Келли сердито вытерла глаза. Джейсон никогда не видел ее такой грубой и полной гнева.

— Он не останется безнаказанным, — сказал он, тщательно подбирая слова.

— Хорошо, — она разгладила рубашку и вздохнула. — Я могу что-нибудь сделать?

— На самом деле, да. Иди к ней домой и собери для нее две сумки. Одежды на несколько дней, и все, что ей может понадобится. Одну из них принеси сюда, когда она проснется, а другую ко мне. Майкл возьмет тебя с собой.

— Это больше не твой дом, чувак.

Майкл выбросил обертку в мусорное ведро.

— Точно. К нам домой, — усмехнулся он.

— Да, черт возьми.

Майкл улыбнулся в ответ и обнял Келли. А когда Лайнус ушел вместе с ними, он снова остался один и ждал.

В обед появились его родители, и мать настояла, чтобы он пошел пообедать в кафетерий, а она останется с ней. К обеду Келли и Майкл вернулись с ее сумкой и ели пиццу в ее палате. Когда наступила ночь и он снова остался с ней наедине, он начал тихо напевать, чтобы она пришла в себя. Его зверь разозлился, что она так близко, ранена и он не может ей помочь, и несчастное рычание, вырвавшееся из его горла, заставило ее сжать его руку.

Он в шоке уставился на ее руку. Она отреагировала на его волка! Потянувшись к своему зверю, он отпустил его достаточно, чтобы запах его тела изменился с обычного человеческого на запах осеннего леса — мускусный запах волка; и он взял ее руку, прижал ее запястье к своему горлу и зарычал. Другой рукой он снова и снова проводил по ее лицу, надеясь привлечь ее своим запахом и своим зверем.

Она тихо застонала и пошевелилась, застонала громче, а он перестал рычать и сказал:

— Кадец?

— Ах, черт возьми! Где я? — Это были самые сладкие слова, которые он слышал от нее, до сих пор.

Он засмеялся и заморгал от слез счастья, которые угрожали пролиться. Он не был против, если она увидит, как он плачет. Это покажет ей, как сильно он ее ценит. Он наклонился над ней, чтобы ей не пришлось садиться, и улыбнулся.

— Не двигайся слишком резко, тебе было очень больно. Позволь мне позвать дока. — Нажав на кнопку вызова, он позвал доктора и поцеловал ее в лоб. — Я так чертовски рад, что ты проснулась.

— Как долго, как долго я была без сознания? — ее голос был хриплым.

— Неполный день. Сейчас около 7:30 вечера воскресенья. Не буду лгать, ты напугала меня до смерти, милая.

Она несколько раз моргнула и выглядела так, будто собиралась что-то сказать, но дверь открылась и вошел доктор. Примерно через десять минут, осмотрев ее, он сказал медсестре, что она сидит на жидкой диете до завтрака, а затем он посмотрит, как она себя будет чувствовать.

— Возможно, она сможет вернуться домой во вторник, если кто-то останется с ней.

— Это не проблема.

— Рад, что вы снова с нами, миссис Геррик.

Доктор и медсестра оставили их одних.

Она это уловила? Он посмотрел на нее сверху вниз, она пристально смотрела на него, а потом ее глаза заблестели, и она начала плакать. Медленными движениями он помог ей сесть, чтобы она могла поплакать у него на плече. Она крепко прижалась к нему, ее руки свободно лежали по бокам, но она хотела, чтобы ее обняли и утешили, и, наконец, он мог это для нее сделать. Он гладил ее волосы и шептал ей что-то нежное, пока она не успокоилась и ее дрожащие рыдания не утихли.