Злые происки врагов - Клюева Варвара. Страница 23

— А ты в этих забавах не участвовала?

— В незримых битвах за прыщавых отроков? Ты шутишь! Я их вот ни на столечко не интересовала. Мне в восьмом классе по внешности никто больше десяти лет не давал. Ни один вьюноша не бросил на меня взгляд больше одного раза.

Леша повернул голову и посмотрел на меня с сомнением, которое мне, конечно, польстило, но тем не менее вызвало недоумение.

— Что означает сей недоверчивый взгляд? — поинтересовалась я. — По-твоему, я нагло вру? Скрываю, что в восьмом классе была фигуристой красоткой? Если хочешь, могу привести свидетелей.

— Не надо. У меня довольно хорошее зрение, когда я в очках, — заявил Леша с солдатской прямотой. — Но мне трудно представить, что в твоей жизни был этап, когда ты позволяла себя не замечать.

— А я этого и не утверждала. Говоря о взглядах в мою сторону, я имела в виду лишь специфически заинтересованные взгляды. В других отношениях на недостаток внимания к своей персоне я пожаловаться не могла.

Леша снова хмыкнул. «Что-то он сегодня разошелся», — подумала я, но и теперь сдержалась.

— Тогда Гелена вполне может ненавидеть тебя так же сильно, как Надежду. Ведь она стремилась быть в центре внимания, а ты перетягивала его на себя не меньше, пусть оно и носило другой характер.

Может, Леше и недостает светского лоска и коммуникабельности, а все-таки о людях он судит в основном верно. Он наблюдателен, памятлив и умеет делать выводы. Я привыкла доверять его суждениям.

— Думаешь, звонила все-таки она?

— Не исключено.

— Но, по версии Марка, маловероятно.

— Версии бесполезно строить на голых домыслах, — заметил Леша. — Мы даже не знаем точно, кого убили в той квартире. Давай подождем с умозаключениями хотя бы до вечера.

Глава 10 

Надежда, к моей радости, оказалась дома. Я, конечно, понимала, что на дачу она не вернулась (справку для школы за один день не выправишь), но вдруг бы ее понесло в поликлинику, и куковать бы нам под дверью. А сегодня еще предстояло раздобыть хоть какие-то сведения о Доризо, ведь без них наше доморощенное следственное бюро не могло приступить к делу.

— Какое счастье, что ты не в поликлинике! — с чувством сказала я вместо приветствия, когда Надька открыла.

Подруга детства звучно чмокнула меня в щеку.

— Привет, Варварка! (Это дурашливое имечко — ее собственное изобретение, больше никто меня так не называет.) В поликлинике мы уже были, с утра пораньше. Павлушка, смотри, кто пришел! — Надежда извлекла из-за спины свое младшее чадо — худенького парнишку с русым «ежиком» и темными материнскими глазами. — Это Варвара, моя первая и самая близкая подруга.

Павлушка посмотрел на меня довольно хмуро, исподлобья, и буркнул себе под нос:

— Здрасьте. — Но в следующий миг круглая мордашка повеселела — видно, ребенка посетила светлая мысль. — Мам, а можно я к Вовке Крутенникову в гости пойду?

— Опять на компьютере будете целый день сражаться? — вздохнула Надежда, взъерошив сыновний «ежик». — Ладно уж, иди. Но к обеду чтоб был!

Павлушка мгновенно испарился, а я втащила в прихожую Лешу.

— Знакомьтесь. Это Леша, мой друг и по совместительству телохранитель. Леша, про Надежду я тебе уже все объяснила.

— Телохранитель? — переспросила Надька, изогнув бровь. — С каких это пор тебе требуется телохранитель? Ох, извините, Леша! Мне очень приятно с вами познакомиться. Проходите, пожалуйста, сюда. Ничего, что я вас на кухне принимаю? Мы тут пироги затеяли…

За те два года, что мы не виделись, Надежда еще поправилась, но она относится к редкому типу женщин, которым полнота к лицу. Как и запах сдобы, витавший в квартире, и ситцевый передник, припорошенный мукой. Ярая противница замужества, я никогда не пыталась обратить в свою веру Надьку. Она создана для семейного уюта, это ясно всякому, кто хоть раз ее видел.

Кстати, Леша с первых же минут почувствовал себя как дома. Никогда еще не видела, чтобы его неловкость при знакомстве с новыми людьми улетучивалась с такой быстротой. Он уплетал за обе щеки плюшки, которые моя подруга вынула из духовки, запивал их чаем и постоянно перебивал меня, дополняя мой краткий рассказ. Надежда всячески поощряла его красноречие, ахая, округляя глаза и всплескивая руками. В конце концов эта идиллия начала действовать мне на нервы. «Такими темпами мы не разживемся информацией до начала учебного года, — подумала я. — Решительно, этому щебетанию пора положить конец».

— Надь, у тебя есть газеты? Можно старые.

— Конечно, есть, а зачем тебе?

— Лешу занять. Пусть посидит в комнате, почитает. Мне нужно перекинуться с тобой словечком наедине.

Лешу моя идея не обрадовала. Он посмотрел на меня укоризненно.

— Марк велел мне за тобой присматривать.

— Не бойся, не убегу. Можешь следить за входной дверью, а в окно мне не разрешит уйти Надежда.

— С третьего этажа? Разумеется, не разрешу, — подтвердила Надька.

Леша неохотно поплелся за ней в комнату. Надежда вернулась через минуту и снова ушла, прихватив кружку чая и тарелку плюшек. «Черт побери! — злилась я про себя. — Уж лучше бы я оставила Лешу здесь. Теперь она будет бегать туда-сюда, пока не убедится, что он вполне утешен».

Но вот наконец она села напротив меня, вывалила из ведра на стол очередную порцию теста и принялась его тискать.

— Ну, и о чем ты хотела посекретничать?

— Это была военная хитрость. Я бы просто не вынесла Лешиных неторопливых и обстоятельных объяснений. На самом деле мы пришли только затем, чтобы спросить, не знаешь ли ты, где работает Геля.

Скалка, сновавшая над столом, замерла.

— Ты что, не в курсе? — изумилась Надька. — Неужели нашелся-таки человек, которому Геля не прожужжала все уши о своем потрясающем успехе?! Она даже мне звонила, можешь себе представить? А уж от других я сколько раз слышала…

— Надежда, ты способна прямо ответить на прямой вопрос? — возмутилась я.

— Спокойно, спокойно, не петушись! В Останкино она работает, в телецентре. На канале РТР. Ее туда сначала редактором взяли, потом, лет пять назад, она пробила себе программу — дурацкое ток-шоу про любовь и семью. Ты что, ни разу ее в ящике не видела?

— Надька, я похожа на человека, который смотрит ток-шоу про любовь?

— Я тоже не смотрю, но тут пришлось. Однокласснички звонками замучили, при встрече — только и разговоров, что о передаче. Как Геля держалась, в каком была платье, какая у нее прическа… Тут хочешь не хочешь, начнешь смотреть. Я одного не понимаю: как тебя-то миновала чаша сия? Неужто ты ни с кем из наших не видишься, даже случайно?

— Почему ни с кем? С тобой вот года два назад виделась.

— А-а! К тому времени программу уже свернули. Видно, рейтинг был низкий. И правильно свернули. Глупейшее шоу, скажу я тебе. Хотя Геля, надо признать, смотрелась вполне ничего… Ее, говорят, пытались сунуть ведущей в другую программу, но не получилось. На телевидении конкуренция похлеще, чем у пауков в банке, а Геле все-таки за тридцать. Пришлось ей снова возвращаться к редактуре. Эй, Варвара, ты где?

— Прости, задумалась. Вспомнила кое-что. Действительно, лет пять прошло… Мы с ней как-то столкнулись нос к носу возле моего подъезда. Она, наверное, специально меня ждала, но сделала вид, будто шла мимо. Разговор припоминаю с трудом, но вид у нее был триумфальный… Да, она еще поинтересовалась, какая у меня работа и хорошо ли платят, а потом ни с того, ни с сего расщедрилась и пригласила в свою «команду». Представляешь: я — и под Гелиным началом? Разумеется, я вежливо поблагодарила и отказалась.

— Она предлагала тебе работу? Тебе?! Вот это да! Больше никто из наших такой чести не удостоился. Что это на нее нашло?

— Понятия не имею. Может, хватила лишку, празднуя свой головокружительный взлет. Ладно, Надька, спасибо тебе за плюшки и все остальное. Нам пора бежать.

— Ну вот, а я-то думала: посидим, покалякаем… Ладно уж, беги, Варварка. Только будь осторожна. Честно говоря, я не все поняла из того, о чем вы тут говорили, но главную мысль ухватила. Кто-то крепко желает тебе насолить. Дурачье! Они не знают, с кем связались. Но ты все-таки не теряй бдительность.