Злые происки врагов - Клюева Варвара. Страница 55

— Генрих, надеюсь, ты понимаешь, что я действовала в состоянии аффекта? Ты же знаешь, обычно я тиха и ласкова, как овечка.

— Конечно, конечно, — с подозрительной поспешностью согласился Генрих.

Глава 22 

Наша alma mater дураков не вскармливает. Дурак, случайно попавший на мехмат, вылетает оттуда в первую же сессию. В крайнем случае во вторую. Как-то к нам на факультет попала книжечка американских тестов для определения Ай-Кью, и оказалось, что никто из нас не может вычислить уровень своего интеллекта по американским рецептам. Если верить брошюре, количество заданий, выполненных за указанное время, у всех мехматовцев поголовно выходило за верхнюю границу возможного. Образно говоря, американский прибор для измерения интеллекта зашкаливало при подключении к нашему брату. Не получив вожделенного коэффициента, мы удовлетворились тем, что сравнили результаты между собой. Абсолютным чемпионом оказался Марк.

На мой взгляд, это не совсем справедливо, поскольку с логикой у Марка дела обстоят не блестяще. Присутствуй в тестах задачи на доказательство, и первого места ему не видать. Зато по части интуиции с Марком не сравнится никто. А интуиция, как известно, кратчайший путь к знанию. Кроме того, Марк сверхъестественно наблюдателен.

Обмануть человека, обладающего безошибочной интуицией и наблюдательностью, невозможно. Марк сразу обратил внимание на ярость, с которой Прошка воспротивился идее о виновности Инны в убийстве. Подметил он и то, что приступ головной боли настиг Прошку, как только Санину решили отдать на откуп вопрос, не был ли Виктор другой ипостасью Доризо. Словом, Прошкина мигрень показалась ему подозрительной. Но разобраться с ним он решил потом, а потом Прошка исчез, что насторожило Марка еще больше. Однако, не желая, чтобы его обвинили в мнительности, он ни с кем не поделился своими подозрениями.

Когда наутро выяснилось, что Прошка не ночевал дома, смутное беспокойство оформилось в четкую мысль: «Этот олух поехал к Инне». То ли не веря в ее причастность к убийству Доризо, решил самостоятельно выяснить, существовал ли Виктор на самом деле, то ли, усомнившись в невиновности девушки, захотел сам вывести ее на чистую воду, то ли еще из каких-то дурацких соображений… Главное, что он от нее не вернулся.

Инна — женщина замужняя. Провести с ней ночь Прошка не мог. Иннин муж когда-то потребовал, чтобы она прекратила всяческое общение с Доризо. Вряд ли он посмотрел бы сквозь пальцы, если бы жена захотела на ночь глядя уехать куда-то с незнакомцем или пошушукаться с ним на кухне. А при муже она не стала бы откровенничать. В общем, поговорив с ней приватно, скажем, во время прогулки с собакой, Прошка должен был вернуться домой или к Варваре. А он не вернулся. Если учесть, что Инна, вопреки его уверениям, могла быть отравительницей, у Марка имелись причины для нешуточной тревоги. Но пугать преждевременно друзей ему не хотелось. Потому он и отправил их в Сергиев Посад, не обмолвившись о своем беспокойстве.

Оставшись в одиночестве, он хотел немедленно ехать к Инне, но потом все-таки решил сначала обзвонить Прошкиных подружек. По крайней мере тех, чьи телефоны были ему известны.

В отличие от заурядных донжуанов, Прошка извлекал из знакомства с девушками не только мимолетное удовольствие, но и долговременную пользу. Он стригся у подружки-парикмахера, лечился у подружек-врачей, покупал нужные вещи у подружек-продавщиц, брал контрамарки и пропуска у подружек-администраторов, подружек-актрис и подружек-музыкантш. Уму непостижимо, как этот прохиндей умудрялся сохранять добрые отношения с таким количеством девиц, но факт есть факт — отношения были настолько добрыми, что щедрый Прошка не только эксплуатировал подружек сам, но и бестрепетно направлял к ним друзей. Половина номеров в записной книжке Марка принадлежала Прошкиным «кискам».

К великому облегчению Марка, один из звонков принес утешительную новость. Девушка по имени Катя сообщила, что вчера вечером Прошка взял ключи от пустующей квартиры ее соседей, а сегодня утром их вернул.

— Он ушел буквально за пятнадцать минут до твоего звонка, — уточнила Катя.

Марк поблагодарил ее, повесил трубку и вытер пот со лба. Следом за облегчением пришло неодолимое желание вытряхнуть из Прошки душу. Но с этим можно было и обождать. А чтобы ожидание не показалось вечностью, Марк решил съездить к Белоусовой, благо она жила недалеко.

Этот визит не оправдал надежд Марка. Белоусова признала, что поддерживает отношения с Геленой, но, по ее словам, они не виделись и не разговаривали с июня. Нет, насколько ей известно, Гелену с Варварой ничто не связывает. Нет, она не видит причин, по которым Гелена могла бы желать Варваре зла: их пути-дорожки разошлись много лет назад. И вообще, она не намерена обсуждать подругу. Да, она навещает время от времени Софочку. У них есть общие дела, а какие — никого не касается. Нет, она никогда не звонила Варваре и даже не знает номера телефона.

Как ни вглядывался Марк в лицо собеседницы, ему не удалось обнаружить признаков нервозности. Похоже, Белоусова не знала за собой никакой вины. Но что-то в ее спокойствии настораживало. Марк подозревал, что она могла пролить на загадку некоторый свет, если бы пожелала. Впрочем, возможно, Белоусова относилась к тем людям, кто намеренно создает у окружающих впечатление, будто знает больше, чем говорит, — для придания себе значительности. Но, так или иначе, средств воздействия на нее у Марка не было. Пришлось уйти ни с чем.

Когда он вернулся, Прошка уже сидел на кухне. Пылая жаждой сквитаться с ним за утренние переживания, Марк в два стремительных шага преодолел расстояние до кухонной двери. Но тут Прошка обернулся, и его запал мгновенно угас. Если лицо человека способно о чем-то рассказать, то минувшую ночь Прошка провел без сна и теперь в самом деле маялся головной болью.

— Марк? Ты один? — спросил он без малейшего намека на обычную дурашливость. — Это хорошо. Мне нужно с тобой посоветоваться.

Марк с тяжелым чувством сел к столу и взглядом предложил Прошке продолжать.

— Даже не знаю, как начать… — замялся тот и отвел взгляд. — Как по-твоему, Варвара способна нам лгать? Я не имею в виду ее обычный треп. Способна ли она на голубом глазу выдать нам заведомую ложь, если речь идет о чем-то для нее жизненно важном?

— Не думаю, — ответил Марк после паузы. — Но мне легче было бы судить, если бы ты объяснил, в чем дело.

Прошка объяснил.

Выслушав его, Марк заметно расслабился.

— Говорят же люди: инициатива наказуема. Если бы ты не бросился вчера на свой страх и риск к Инне, а дождался нас, тебе не пришлось бы ночью терзаться сомнениями. Брюнетка, крутившаяся около Доризо, — это Гелена. В парике, разумеется. Мы нашли женщину, которая узнала ее по фотоснимку. — И Марк рассказал об эпизоде в лифте.

Прошкино чело на миг разгладилось. Но только на миг.

— Нет, эта карта сюда не ложится. Я допускаю, что Гелена по каким-то злокозненным соображениям называла себя Варварой и обряжалась в черный парик. И брови у нее темные, это верно. Но дамочку с такими формами никто не назовет худышкой.

— Ты сколько лет назад ее видел?

— Много. Талия у нее и тогда соответствовала мировым стандартам. И я готов поверить, что она нашла способ сократить до них и нижние размеры. Но если ты собираешься убедить меня, что она сделала операцию по уменьшению бюста, лучше оставь эту затею. Она гордилась им, точно олимпийским золотом.

Марк вызвал в памяти белокурое виденье, закутанное от подмышек и ниже в простыню, и вынужден был согласиться с Прошкой. Выпуклости под простыней в определение «худышка» не втискивались.

— Ну ладно, допустим: брюнетка, которую видела с Доризо эта старуха, — не Гелена. Но почему непременно Варька? Как нам известно со слов той же Инны, Доризо по части девиц ни в чем себе не отказывал. Очередная его любовница вполне могла оказаться худощавой брюнеткой и даже, по случайному совпадению, зваться Варварой.

Прошка покачал головой.