Наследник от Тирана (СИ) - Ридель Ада. Страница 24

А, понятно… Всё не так страшно.

– Так ему и надо, солнышко, – целую её в щёчку. Она громко улюлюкает и буквально вырывается из рук. Случайно наступает ножкой на живот. И страх всё тело простреливает…

Беру её по-другому, чтобы случайно не навредила своему братику или сестрёнке. Я очень сильно хочу сказать о нём Самиру, но… Пока подождёт. Это всего лишь до того момента, пока… Поблизости точно никого не будет. А это, всё же, больница. Даже здесь у стен есть уши.

– Вы ведь её кормили? – вижу глаза голодного ребёнка, который тут же тянется к груди. Но, по словам Пантелеева, пока нельзя. Поэтому, малышка, прости.

– Чем-то, – кивает, всё ещё усердно стирая шоколад с лица. – Смесь разводили.

Да ладно…

– Вы сами с ней сидите? – догадываюсь. – Никакой няни ведь нет?

Мне немного приятно. Что Хаджиев уделяет время дочери и не отталкивает её. Даже, вон… Памперсы менял. Интересно, он сам это делал, или как?

Самир недовольно цокает.

– Есть. Но она сюда не поехала.

Понятно… Значит, не сам.

– Ладно, я поехал, – неожиданно произносит, выкидывая салфетку в урну.

– Куда? – прижимаю к себе малышку. Он ведь не заберёт её с собой?

– У меня дела города. Эфир, к тому же. Кстати…

Дела города. Снова.

Я не удивлена.

Самир поднимает пакет с пола, ставит рядом с кроватью. Вижу разбитые осколки, кажется, кружки.

– Здесь тебе продукты, разрешённые доктором. Ешь. Через полчаса Камиллу заберут, отвезут домой. Нечего ей в больнице делать.

– Ладно, – пожимаю плечами.

Хаджиев уходит, больше не сказав и слова, а я занимаюсь своей малышкой. Я так соскучилась по ней за какие-то полдня, что еле отдала её обратно Филиппу. К сожалению, Пантелеев всех прогнал намного раньше. И я теперь сижу, отдыхаю и чищу желанный апельсин. Включаю телевизор, чтобы посмотреть на Хаджиева. У него ведь где-то там интервью какое-то. Или прямой эфир.

Посмотреть хочу.

Особенно на то пятно у него на рубашке, хех. Хотя, скорее всего, он её сменит.

Жду ещё полчаса, сгорая от нетерпения. Не хочу смотреть девчачьи сериалы. А нахожу по телевизору только их.

Наконец, наступает время. Но… Вместо Хаджиева на экранах появляется совсем не он. А серьёзная девушка с микрофоном. На заднем фоне – разбитые автомобили и фура.

– Сегодня, ровно час назад, в машину губернатора врезалась фура на пересечении улиц города. Ущерб оценивается, виновник аварии без сознания. Эфир с губернатором пришлось перенести. Надеемся на ваше понимание. А пока…

Дальше не слышу.

Перед глазами страшное зрелище из разбитых машин и дыма. Там что-то взорвалось, или что? С Самиром все нормально? Почему ничего из этого они не сказали?

Я встаю с кровати, ожидая, что не смогу стоять из-за слабости, но нет. Хожу отлично. Что и позволяет мне дойти до двери, открыть её. Уверена, в коридоре кто-то будет из охраны. И я спрошу, известно ли что-то. Может, мужчину привезли в эту больницу?

Но даже за порог выйти не успеваю. Вижу худощавую грудь в костюме, надвигающуюся прямо на меня.

– Вы как чувствовали, что я к вам, – Филипп натягивает добродушную улыбку. А я делаю шаг назад, отчего-то начиная волноваться сильнее. Скрещиваю руки на груди в защитном жесте и поднимаю взгляд на лицо вечно улыбающегося парня. – Вы, наверное, новости увидели, да?

Киваю.

– Не волнуйтесь. С губернатором всё в порядке. Он по пути домой.

– Домой? – выдыхаю. – У него нет ран? Ничего? Все нормально?

– Царапины, – пожимает плечами. – Увидите. Мне приказали забрать вас раньше, чем вас выпишут. К сожалению, так надо. Губернатор больше не может рисковать вашей жизнью. Дойдёте сами, или мне понести вас на руках?

Я всё понимаю и соглашаюсь ехать… Куда угодно. Прохожу мимо него.

– Ничего, дойду сама.

Прямо в больничной одежде иду на выход. Замечаю Пантелеева. Прохожусь по нему взглядом. Ну, надеюсь, потом сочтёмся с ним.

И буквально через несколько минут сажусь в машину.

– А Камилла? Она дома? С няней? – смотрю на Филиппа. Все эти аварии теперь твёрдо застряли в голове.

– С какой няней?

Видит моё лицо и громко выдаёт:

– А-а-а, няня, – быстро спохватившись, тянет Филипп. – Я вас понял. Не волнуйтесь, Камилла уже дома. Не стоит переживать.

Фух.

Облегчённо выдыхаю. Успела уже накрутить себе, что с моей малышкой что-то случилось. Например, она была в машине с Самиром…

– Я уж думала…

– Нет, не думайте о плохом. Сейчас отвезу вас домой, и всё будет хорошо. Вы будете в безопасности.

– Я уже не верю в эту безопасность, – отворачиваюсь к окну.

– Это всего лишь на два дня. Затем вы уедете вновь.

– Куда? – снова возвращаю всё внимание на Филиппа.

– Об этом не знает ни одна душа, – пожимает плечами блондин. – Только господин Хаджиев.

– Ого… – искренне удивляюсь. Он решил настолько подстраховаться?

Я больше не задаю лишних вопросов. Мы едем, а я осматриваюсь по сторонам, постоянно нервничая. Ощущение, будто сейчас из-за угла вылетит грузовик и переедет нас к чёртовой матери. А у меня дочь. Не хочу оставлять её одну.

Пытаюсь успокоить своего параноика. И мы благополучно добираемся до огромного особняка, где я раньше жила. Недолго, всего несколько месяцев.

И уже через несколько минут переступаю порог знакомого дома, желая как можно быстрее увидеть своего здорового ребёнка. И Самира, конечно же. Всё же, какой бы он ни был противный, я беспокоюсь. Авария, всё же, произошла.

– Вам бы переодеться, – говорит Филипп за спиной.

– Потом, – отмахиваюсь. Не до него сейчас.

– Без обид, но больничная одежда не самый лучший наряд для перемещения по дома.

Точно. Оно ж просвечивать может.

– Ладно, только быстро.

Я привожу себя в надлежащий вид за несколько минут. Чувствую себя хорошо, хотя иногда кружится голова. И иногда нога немного отказывает. Перестаю её полностью чувствовать. Словно онемевшей становится. Возможно, последствия, но ничего, рано или поздно восстановится. А пока сама, без проблем, иду за Филиппом.

Первым делом проверяю свою дочь: она сопит в кроватке. Я не решаюсь подойти, боясь разбудить её.

И потом уже слышу грубый мат, буквально через несколько комнат от меня. Кабинет Хаджиева!

– Ты, мать твою, достать можешь или нет?!

Бегу по коридору, залетаю в комнату. И рвота тут же подступает к горлу. Тёмное багровое пятно на теле делают своё дело. Зажимаю рот рукой.

И рвотный позыв быстро пропадает. Особенно, когда в меня летит невероятно злющий взгляд Хаджиева.

– Выйдите отсюда! – сначала рявкает, а только потом, кажется, замечает меня. Когда в испуге делаю шаг назад. – Твою мать, Филипп, зачем ты её сюда притащил?

Становится чуть мягче, но всё равно вызывает дрожь во всем теле.

– Я сказал привезти её сюда, а не приводить, когда...

Не договаривает, зажмуривается, сжимает зубы так, что мне кажется, они сейчас сломаются и сотрутся в порошок. Какой-то паренёк колдует над Хаджиевым с пинцетом.

–Аргх, – дальше идёт вой. Кое-как выдерживаю эти крики, от которых уши чуть не вянут.

– Простите, босс! Осталось ещё два осколка. Самых тяжелых.

– Почему вы не позовёте врача? – спрашиваю, а сама уже, игнорируя крики Хаджиева, подхожу к ним и хватаю с железного столика полотенце, которое прикладываю к его лбу. Он жутко потный и горячий. – Это же мазохизм.

Трогаю пальцами его лоб, пока он рычит и хватает меня за запястье. Чуть сжимает. Несильно, но ощутимо.

– Да у тебя жар, ты, кретин, – шиплю сквозь зубы.

Он поднимает голову, посылает в меня красноречивый взгляд. Но я не уйду, пусть так не смотрит.

– Женщина, уйди, иначе я тебя зашибу, – кидает угрозу, которая ничуть меня не пугает.

– Почему нет врача? – осматриваюсь по сторонам. Куча использованных бинтов и несколько небольших осколков стекла лежат на столе. Значит, они тут давно, судя по бардаку.

– Ну-у-у, – мнётся мужчина, который играет сейчас врача.