Адъютант палача 3 (СИ) - Яманов Александр. Страница 9

Катарина оседлала свою любимую тему, оказавшейся её слабостью. При слове «золото» она теряла способность к критическому мышлению. Я уже устал ей объяснять, что больше денег зарабатывают поставщики оборудования для его добычи или ювелиры. И любой прииск требует огромных вложений. Для того и был создан «Золотой альянс», в который вошли мой дядя, граф Шувалов, полковник Асташев, купцы Попов с Рязанцевым и ещё несколько известных на Урале предпринимателей.

Своего бывшего шефа я буквально заставил стать пайщиком новой компании, ещё и денег занял. Во-первых, это мощнейшая «крыша» будущему горнодобывающему монстру. Просто акционеры пока сами не знают свой истинный потенциал. Во-вторых, ныне это достаточно распространённый приём. Смысл в том, дабы крупные чиновники не брали взяток. Способ сомнительный и не является панацеей, но даёт возможность людям, облечённым властью легально зарабатывать. Не все вельможи унаследовали большие состояния от предков, многие владеют только громкой фамилией. Большинство из них, в той или иной степени, вовлекаются в коррупционные схемы. А так есть вполне себе легальная статья доходов, которая регулярно публикуется в налоговом вестнике. Речь не идёт об откровенных мошенниках вроде Грейга или Абазы, которые влезали в крупные акционерные компании, обещая им преференции за счёт казны, не вкладывая ни копейки. Здесь люди действительно вносят свои деньги и получают паи. То же самое было с «Альянсом».

В отличие от конкурентов, новая компания подошла к процессу добычи совершенно иначе. Новейшие лотки, механизация производства и паровые машины, позволили добытчикам за короткий срок перейти к промышленным объёмам. Разного рода «таёжные Наполеоны»[3] вроде Машаровых и Мясниковых, постепенно разорялись из-за расточительного образа жизни и неумения нормально управлять.

Группа во главе с дядей состояла из людей небедных, золотой лихорадке они были не подвержены и умели считать свои деньги. А ещё эти господа озаботились организацией логистики с правильным снабжением своих предприятий. Альфонс ранее занимался поставками в Сибирь и владел пароходством на многих реках, здесь его таланты пригодились. Надо ещё учитывать административный ресурс, так как подобных предпринимателей местные власти трогать просто боялись и оказывали им режим наибольшего благоприятствования.

В итоге «Альянс» прёт по Сибири как каток, подминая под себя всё новые месторождения. Более того, глядя на успех конкурентов, уже образован второй мощный концерн, имеющий протекцию на самом верху. Создание второй компании я могу только приветствовать. Как и развитие «Альянса», чьи акционеры не ограничились только добычей драгметаллов. Два года назад наши воротилы созрели до создания своей финансовой структуры. В Екатеринбурге было открыто первое отделение Сибирского купеческого банка, который быстро стал реальной силой в регионе. Так что теперь дядя стоит во главе самой настоящей финансово-промышленной группы, если учесть, что сам он водочный король Урала. Да и среди акционеров их группы хватает богатых промышленников.

А наш завод спокойно поставляет золотодобытчикам оборудование и неплохо на этом зарабатывает. Но об этом тётушка обычно не вспоминает. Поэтому мои стандартные аргументы она как бы не заметила, и перешла к следующему вопросу.

— Хорошо, ещё один насущный вопрос. Пётр Николаевич, что за благотворительность? Куда ушла наша часть прибыли от продажи заложенного имущества? — тётя строго посмотрела на напрягшегося Харлампиева.

Пётр — это просто невероятная удача! Когда дядя рекомендовал перспективного финансиста, я даже не мог подумать, что бывают такие люди! Во время стажировки в Голландии, когда мы аккуратно отмывали английские деньги, Харлампиев получил задание прозондировать возможность открытия банка. В итоге мы просто купили захиревший «Groningensche Wisselbank», что расположен в одноимённой провинции и переводится как «Разменный банк Гронингена». Но мой деятельный агент не успокоился, и открыл дополнительный офис в городе-порте Делфзел. По его словам, место весьма перспективное.

Я сам съездил в Голландию и удивился прозорливости Харлампиева. Ведь это порт, который обслуживает торговлю, идущую по реке Эмс, что является доступом к Руру! Упускать такую возможность просто глупо. В итоге мы направили часть полученной прибыли на создание собственной транспортной компании, состоящей из нескольких барж, которая со временем превратилась в весьма мощную структуру. Английские деньги и удачная игра на бирже, особенно во время франко-прусской войны, позволяли вливать в бизнес фактически, любые деньги. Понятно, что часть шла на помощь борцам за свободу из разных стран, но, в общем, эти суммы были не критичны.

Самое забавное, что банк начал приносить прибыль по основному профилю в провинции Гронинген. Местные жители не дураки и видят, как прогрессирует компания, поэтому клиентов у нас хватает. Кроме этого, уже открыты отделения в Стокгольме и Люксембурге. В Пруссию и Францию я пока лезть не собираюсь, на один туманный остров — тем более. Дальнейшее развитие банка пока заморожено, и во многом зависит от предстоящих переговоров с одним интересным человеком, который должен вскоре посетить Питер. Надо определиться с будущим регионом для вложения наших средств.

Петра я через два года вытащил из Голландии, и поручил открыть финансово-кредитную контору в России. Теперь у меня есть свой банк на паях с Михаилом Рукавишниковым, Иваном Базилевским и Фёдором Чижовым. Компаньоны являются людьми весьма специфическими, сложными, и придерживаются разных взглядов. Но первый мне необходим для налаживания отношений со старообрядцами, третий весьма популярен в славянофильской среде, что тоже немаловажно. Переговоры были сложными, но, к счастью, недолгими. Все три предпринимателя прекрасно понимают необходимость наличия разветвлённой банковской структуры в стране. А ещё я привлёк их одной идеей, которая, возможно, оказалась решающей. В итоге «Российский коммерческий банк» получил разрешение на открытие персонально от Его Величества. Стартовали мы позже «Московского купеческого», но развиваемся достаточно эффективно.

Главное — банк декларирует, что занимается переселенческой программой, и жертвует часть прибыли на столь важное дело. Именно этот проект был активно поддержан пайщиками, которые, кроме всего прочего, являются патриотами и умеют смотреть вперёд. Тётушку же подобная расточительность раздражала. Она считает, что подобными вопросами должно заниматься государство. Ну, не ждать же появления Столыпина — нам столько земель надо заселить! Об этом мы тоже регулярно спорим. Сама программа недавно стартовала, ведётся гораздо умнее, чем в моей реальности, и не гонится за количеством. Наша цель — обкатать процесс и проложить дорожку для следующих тысяч крестьянских семей. Кстати, это привлекает дополнительных клиентов, которые предпочитают держать деньги у нас, осознавая, что тоже помогают в столь важном деле. На идиллию это не похоже, и наша основная задача — это получение прибыли. Вот недавно проводилась распродажа заложенного имущества, вряд ли доставившая удовольствие должникам. Часть этих денег мы и запустили в помощь очередной партии крестьян, решивших выйти из общины и сменить место жительства.

Объясняю всё это тёте, но не нахожу понимания. В принципе, её мотивы ясны. Компания бурно развивается, лезет в разные сферы, но при этом постоянно испытывает дефицит свободных средств. Её глава в этом время тратит деньги на какие-то непонятные проекты. Это Катарина ещё перестала меня шпынять за выделение немалых сумм нашему научно-исследовательскому институту. Может потому, что там трудится её любимый зять — не знаю. Или потому, что новое детище Болеслава почти сразу стало приносить прибыль. Нитроглицерин начал применяться в медицине и пользуется бешеным спросом. А ещё наш химик довёл до ума открытие каких-то немцев, и фактически готов через пару лет запустить завод по производству тринитрофенола. Не за горами и тротил, насколько я понял запутанные объяснения профессора. Думаю, это пока рано, так как мы только начали снимать сливки с динамита, потребность в котором растёт с каждым месяцем. Хотя европейцы точно работают над новыми вариантами артиллерийских снарядов, и расслабляться нельзя. Больше всего в этом направлении продвинулась Франция, для которой вопрос перевооружения стал идеей фикс.