Остаюсь твоей (СИ) - Султан Лия. Страница 27

Дети страдали, плакали, сбегали из дома к тете Айман и дяде Ильшату. В конце концов, Ермек и Енлик там и остались. Айман позже говорила Ясе, что у Гули поехала крыша. Она серьезно пристрастилась к алкоголю и вскоре родная сестра выгнала ее из квартиры. Где она теперь, никто не знает.

Пару лет назад Карина вызвала Ясмину на разговор и сказала:

— Хватит батрачить на чужого дядю! Давай откроем свою компанию! Ты все знаешь о клиниге, а я о циферках. Вместе пробьемся.

Подруга пришла к этому не сама. Ее надоумил муж — крутой программист Бексултан, для друзей Бекс. Он долго бегал за Кариной, а она только нос воротила. Ей же всегда нравились качки, а айтишник был не только доходягой, но и очкариком. Парень добивался ее полгода, пока она не сдалась. Теперь она называет его ласково «Бекош» и говорит, что самая сексуальная часть тела у мужчины — его мозг. И именно Бекс сказал жене, что надо двигаться и открывать свое дело, а с первоначальным капиталом он поможет. Ясмине идея Карины понравилась и она вложила в компанию свои накопления, которые собирала на учебу Малики. Сначала она боялась, но бывший свекор сказал, чтобы она рискнула, а университет внучке он оплатит сам.

Вот так две одноклассницы начали свое собственное дело. Они только в самом начале пути, но уже успели набить пару шишек. Зато стали получать чистую прибыль.

В жизни Яси все более или менее наладилось. Они с дочкой создали свой уютный, маленький мирок, понимали друг друга с полуслова, и много разговаривали. Мужчины обращали на Ясмину внимания, особенно в последние годы, когда она перестала прятаться в свой панцирь и расцвела. Но Яся никого не подпускала близко. Все еще свежи были воспоминания и раны от первого болезненного опыта. Все еще плакала душа, когда она вспоминала свою первую любовь. И это будет неправильно убеждать себя в том, что она не думала об Артёме. Его образ часто вставал перед глазами, и ей казалось, что Тёма промелькнул в толпе или перешел дорогу где-то вдалеке. Но потом Ясмина сама себе говорила: «Этого не может быть. Он живет в другой стране». Самым тяжелым было признать, что его жизнь продолжается, но уже без нее. Она сильно жалела, что не смогла с ним поговорить и объясниться.

***

— На тебе лица нет! — обеспокоенно сказала подруга. — Ты не заболела?

— Нет, — Яся откинулась на спинку стула и закрыла глаза. — Все нормально.

Девочки делили кабинет. Здесь решали важные вопросы, сплетничали и изливали душу.

— Ага. Лечи кому-нибудь другому. Яська, мы с первого класса вместе. Я тебя как облупленную знаю. Давай, признавайся. Скучала?

— Скучала, — вздохнула Яся. — Глупо отпираться. Но у него невеста, у меня дочка.

— И? — нахмурилась Каринка. — Вот честно, мать, почему у вас все через ж*пу?

— Потому что это я такая бедовая. Правильно в песне поется, не родись красивой, родись счастливой. Мне все время говорили: «Яся красавица». И что? Помогла она мне стать счастливой? Да нифига!

— Езжай домой.

— Почему?

— Успокойся, приди в себя, ванную прими с пузырьками. Ходишь зеленая, страшно смотреть.

— И что вот так отпустишь? — вскинула бровь Яся.

— Да. Только с условием, что завтра я пораньше смоюсь.

— Не вопрос, — Яся начала быстро собираться, выключила компьютер и схватив со стола сумку, обняла Карину.

— Ты — мой ангел! — сказала она.

— Ага. Дикий ангел. Давай, вали уже, бедовая.

***

Домой Ясмина не поехала. Душа ее тянулась совсем в другое место. Туда, где она была по-настоящему счастлива и любима. Туда, где все у нее случилось в первый раз. Всё, кроме одного. Яся приехала сюда на такси и долго стояла у входа в рощу. Как давно она здесь не была! Изменилось ли что-нибудь? Сможет ли она найти их тайное местечко — ту самое волшебную поляну? И стоит ли все еще их дерево? Волнение нарастало, ладошки вспотели, а в ушах шумело. Туфли на каблуках натирали ступни, но кровь гоняла адреналин так, что она забыла о боли и дискомфорте. Через несколько минут девушку все-таки нашла ту самую поляну, куда много лет назад привел ее Артем. Она медленно бродила вокруг, слушала пение птиц, поднимала голову к небу, безмолвно спрашивая у Всевышнего совета. Затем подошла к дереву, на котором Тёма вырезал сердце и их инициалы. Яся провела ладонью по коре, и избирательная память подкинула еще дровишек к костру, на котором уже горела ее душа:

— Ты мучаешь бедное дерево. Отдай.

— Яська, оно же маленькое. Дерево ничего не почувствует. А представь себе, мы станем старыми, а оно будет стоять.

Яркая вспышка, и вот они уже стоят у дерева рассматривая готовый рисунок. Тогда Артем положил ладонь на сердце, а Яся накрыла ее своей:

— Вместе навсегда.

Яся горько улыбнулась. Ей уже не 17. Столько всего случилось за эти годы. Плохого и хорошего. Но она поняла сейчас одно: у нее никак не получается забыть.

— Я знал, что ты придешь сюда, — услышала она за спиной до слез знакомый голос. Обернулась и увидела в нескольких шагах своего, но уже чужого Артёма.

Глава 27

— Я знал, что найду тебя здесь, — негромко сказал он.

Ясмина повернулась и застыла на месте, не в силах пошевелиться. Словно невидимые цепи сковали ее по рукам и ногам. Сердце бешено колотилось, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди и покатиться кубарем прямо к нему.

— Откуда?

— Интуиция, — пожал Тёма плечами. — Я звонил. Ты не отвечала.

— Да? — спохватилась Яся и полезла в сумку за телефоном. — Прости, у меня на беззвучном почему-то. Обычно я так не делаю.

Она не могла не отметить, как он изменился и насколько хорош собой. На нем были черные джинсы, темно-синяя футболка и кожаная куртка. Густые русые волосы все также немного взъерошены; легкая щетина ему невероятно шла. Артём стал шире в плечах, крепче, мускулистей. От худощавого мальчишки не осталось и следа. А ведь она запомнила его именно высоким и худым юношей с выразительными зелеными глазами. Теперь на нее смотрел красивый мужчина, от одного взгляда которого хотелось провалиться сквозь землю. Он тогда смотрел точно также. Только сейчас, когда хмурил густые брови, на переносице образовывались морщины.

«Наверное, часто хмурится. Он всегда был серьезным», промелькнуло в ее мыслях.

— Почему пришла сюда?

— Наверное, потому что здесь я была по-настоящему счастлива, — сказала чистую правду.

Внезапно Артём сделал шаг, потом второй, третий. Ясмина подалась навстречу.

— А ты? Бывал здесь?

— Один раз, — признался он. — 13 лет назад я приезжал к дому, где ты жила. Ты тогда вышла кого-то провожать, и я увидел, что ты беременна. Вот тогда я сюда приходил в последний раз.

Услышав это, Ясмина закрыла глаза, еле сдерживая слезы. Значит, он все-таки был совсем рядом, а она не заметила.

— Мне очень жаль. Прости меня, — прошептала она, открыв глаза. Они блестели, а по щекам побежали тонкие серебристые нити. — Всё случилось слишком быстро, я не хотела. Я до последнего не хотела. Но на кону стоял родительский дом, — она горько усмехнулась, — который мы все равно потом продали. Не соизмеримая цена, правда? Я предала тебя. И слишком долго живу с этим чувством вины.

— Не надо. Я знаю, как всё было, — он незаметно оказался близко, взял ее лицо в ладони и большим пальцем смахнул слезу с ее щеки.

Его прикосновение обжигало кожу. Ей бы попросить не делать этого, ведь он теперь чужой жених, но она промолчала.

— Почему ты развелась?

— Потому что не могла так жить. Я никогда его не любила. Нас держала только Малика, моя дочь.

— И он тебя спокойно отпустил?

— Нет, — покачала головой Яся. — Не хотел, но обстоятельства заставили.

— Ты говоришь загадками, — нахмурился Тёма.

— Потому что не хочу это вспоминать. Это был некрасивый развод.

— И когда ты развелась?

— 10 лет назад.

Его зрачки расширились, на скулах заиграли желваки, а лицо в один миг помрачнело. Артём отстранился, от него повеяло холодом и разочарованием.