Смерч навстречу. Даром (СИ) - Нарватова Светлана "Упсссс". Страница 11

Вскоре после отбытия Анатолия Васильевича явился хозяин кабинета. Вошел он тучным от мыслей. Они так и клубились кучненько вокруг лба. А пока хозяин не в духе, челяди лучше слиться со стенами. Даша редактировала автоматическую расшифровку с аудио и краем глаза следила за Кощеем. С головой погруженный в работу, он ничего из себя не строил. Сейчас он казался старше, чем в обычной масочке раздолбая-простачка. Он был собой. Сосредоточенным, цепким, мощным. Опасным. Что он сделает, когда узнает, зачем она устроилась в «Палладу»? Когда поймет, что был всего лишь марионеткой в ее руках?

Лучше бы, конечно, чтобы не узнал.

И к тому времени ей желательно оказаться подальше от эпицентра взрыва.

Но сейчас, зажатая в кольцо из заказчика, мамы, спрута и Полякова, именно здесь Несветаева ощущала себя в наибольшей безопасности.

Закончив с предложениями Ивана Анатольевича, Даша отправила их по почте для сверки и вспомнила об одном отложенном деле. Для реализации заказа было необходимо «размыть» личную территорию Полякова у рабочего компьютера. Стереть границу, где для него заканчивалась сексуальная близость и начиналась коммерческая тайна. Задача нетривиальная. Первым делом нужно было приучить Павла Константиновича к присутствию Несветаевой внутри «периметра». Пусть с заблокированным экраном. Но чтобы одолеть самую большую дорогу, нужно сделать первый шаг.

Дарья планировала начать с совместного разбора почтового ящика. Она продумала три сценария: оптимистический, реалистический и такой себе. В идеальном случае шеф предложил бы заглянуть в ящик со своего компьютера. По реалистическому сценарию должен был потребовать распечатки рассылок. В случае пессимистического принял решение на слух или отказался обсуждать вообще. Но Павел Константинович выбрал сценарий фантастический: оторвал начальственную задницу от кресла и пошел к Даше. Сам! К секретарше! Это полное игнорирование субординации вымораживало. Дезориентировало. Несветаева умело лавировала в формальных и неформальных иерархиях и использовала чужие амбиции в своих целях, прячась в задних рядах под неброской рясой серого кардинала. Но если у человека нет амбиций, как им манипулировать? Где искать пресловутую кнопку?

Поляков не только приперся к ее столу и сунул нос в ее компьютер как к себе домой, он еще и стал лапать! Причем, гад, так, что не придерешься. Точнее, нет ничего невозможного для женщины, которая решила устроить истерику. Но Даша не хотела. Только после того как Павел Константинович начал массировать ей плечи, Дарья поняла, насколько они напряжены. И как могут быть расслаблены.

Хорошо жить «Зайкам»! Никаких тревог, забот, ответственности! Прыгай себе, морковку грызи, хвостиком крути, глазки косенькие строй. Не нужно думать, откуда взять деньги на окна для мамы и как отмазаться от приезда к ней на девятое мая. Несветаева на автомате щелкала по письмам, не вдумываясь в их содержание. Все свои силы она тратила на то, чтобы удержаться в тонусе. Чтобы не расплыться желейной лужицей от прикосновений. Простых прикосновений, почти лишенных сексуального подтекста.

Ведь он, наверное, даже не подозревает, что нашел, возможно, единственное слабое место Дарьи. И не старался искать. Просто он так живет. С размахом. Ни в чем себе не отказывая.

Наверное, она была резковата. Но почему у кого-то все есть с самого рождения: полная семья, достаток, удовольствия полной ложкой, а кто-то должен всю жизнь выживать? Разве это справедливо?

Дарья сбежала в туалет, где постояла, успокаиваясь от звука льющейся в раковине воды. А потом позвонил заказчик.

У него не было причин для звонка. Разумных — не было. Все, чего он хотел — потыкать гусеницу палочкой. Как злой ребенок. Посмотреть, как она будет извиваться в бессильных попытках вырваться. Даша не собиралась доставлять ему такого удовольствия. Контракт вообще не включал никакого удовольствия для заказчика. Поэтому он не будет переходить границы. Всего лишь клюкать в надежде, что она сдастся. И если Даша покажет слабину, будет тыкать еще сильнее.

Так делают все, у кого есть палочка и гусеница.

Зачем она в это все ввязалась? Думала, самая крутая и умная?

Со стороны лифта появился Поляков со стаканчиком из «Кофемы». Он снова натянул на лоб растяжку «я в нее кушаю» и придурковато улыбался, будто прямо с района нарисовался в белых китайских подкрадулях. Что-то задумал?

— Вы, Дарья Владиславовна, чего тут сидите в одиночестве, как Аленушка над братцем Иванушкой? — с соответствующей виду интонацией поинтересовался шеф.

Даше с трудом удержалась от очевидного ответа: «Жду, когда козленочек в человека превратится». Потому что, во-первых, какой из него козленочек? Во-вторых, провокацией тянуло за версту.

— Так вы, батюшка Павел Константинович, дверочку-то, уходя, на замочек заперли, — напомнила Несветаева, подключаясь к игре «тупой и еще тупее».

— Да? — изобразил удивление Кощей. Хотя он и впрямь мог не подумать, что Дарье придется подпирать стены, как бездомной шавке. Не по злому умыслу, а чисто от непривычки заботиться о ком-то, кроме себя. — Надо вам второй ключ сделать, — неожиданно додумался он на подступах к кабинету.

— Ничего страшного. Скоро у вас приемная появится, — напомнила Даша, хотя на самом деле хотела сказать «у меня». — И необходимость в ключе отпадет. Все же это ваш кабинет.

— Пока что, — закончил Поляков. Возможно, чтобы пробудить чувство вины, мол: «из-за тебя столько неудобств!». А может, просто так. Из-за врожденного тролльего рефлекса.

Даша проигнорировала реплику и вошла в галантно распахнутую перед нею дверь.

— Дарья Владиславовна, а что будет, если вы вот в эти свои… сроки по всяким контрольным-курсовым не уложитесь? — полюбопытствовал шеф, проходя к своему трону.

— Это вы, Павел Константинович, намекаете, что у вас есть планы, которым мои подработки мешают?

— А вы всегда отвечаете вопросом на вопрос?

— Когда не понимаю, что от меня хотят узнать, да.

— А что непонятного? — в голосе шефа проскочили нотки недовольства. — Мне интересно, что случится, если вы не уложитесь в сроки выполнения.

— Вы такие вопросы странные задаете. Мои заказчики получат неудовлетворительные оценки, чем будут крайне недовольны.

— А вам, вам чем это грозит? — в очередной раз продемонстрировал Кощей неспособность думать о ком-то, кроме «я».

— Я потеряю репутацию, что снизит мои шансы на получение следующих подработок.

Поляков с умным видом промычал, типа: «Вот оно что!».

— Тогда вы занимайтесь своими курсовыми-то, занимайтесь, — он разблокировал компьютер. — Чтобы не потерять репутацию.

И что-то застучал по клавиатуре.

Чего хотел? Зачем спрашивал? Радовало одно: Кощей не относился к той породе людей, которые себе что-то в голове накрутят, накрутят, а потом обвинят, что ты не сделала сто тыщ чего-то там, потому что не прочитала их мысли. Если он Дарьи чего-то захочет, то обязательно уведомит.

Несветаевой действительно было нечем заняться. Она вошла в почту, нашла самый незамысловатый заказик и погрузилась в работу. И почему-то теперь, в присутствии Полякова, работа сдвинулась с мертвой точки.

— Дарья Владиславовна, вы обедать идете? — вывел ее из рабочего транса голос начальника.

— А? Нет, спасибо. Я внизу что-нибудь куплю, — на автомате ответила она, и только потом сообразила, что может спровоцировать необдуманным поведением насильственную спасательную операцию по принудительному кормлению.

— Может, поедим вместе? — предложил Поляков, но не очень настойчиво. Оставляя шансы для отказа.

— Нет-нет, я лучше тут пока добью кое-что.

На столе звякнул ключ от двери в кабинет.

— Я что-нибудь привезу, — пообещал Кощей.

— Ой, не стоит беспокоиться, — радостно-убежденно расплылась в улыбке Дарья, но шеф, похоже, не услышал. Или не захотел услышать, что в его случае примерно одно и то же.

Даша вновь погрузилась в работу и совсем забыла об обеде, но начальник вернулся, притащив с собой прозрачные судочки с еще теплым вторым и дежурное пирожное. Не иначе, совсем огорчала его Дашина полторашка и батарея из ребер. Хотя на ее взгляд лучше батарея из ребер, чем гусеничка из жировых складок. Но она поблагодарила и смиренно все съела под отеческим взглядом Полякова.