Не влюбляйся в тёмного мага! Избранная невеста (СИ) - Вельская Мария. Страница 15

— Что здесь происходит? — от этого негромкого, пронзительно-ледяного голоса, как крошевом обсыпало. Даже магическая эйфория немного спала, — Что? — надменное. — Мне никто не пожелает объяснить? Даркарен?

Кому это он?

— Да, Ваше Величество? — вежливо-безразличное.

Вот мрак, там что, император? Она до конца не верила. Император был где-то далеко, наверху, недосягаемо для людей. Что ему делать в Академии, когда даже испытания сегодня нет?

— Кого ты тащишь? — пренебрежительное. — У меня к тебе разговор, так что оставь свои дела и следуй за мной. Хватит уже заниматься глупостями, лишь бы доказать, насколько ты самостоятелен.

Откуда он так хорошо знает императора? Что происходит? Нет, если бы не проклятая эйфория, она бы точно догадалась, а так… Внимание рассеивалось.

— Ваше Величество, — попытался было вмешаться Проклятийник, но его, видимо, оборвали жестом.

— Видимо, вам было недостаточно последнего нашего разговора, — голос ее лорда был негромким, но каким-то… жестким? Равнодушным? И он совершенно не боялся показать свое недовольство при всех, хоть и не выходил за рамки, — что ж, в таком случае мы сейчас доставим пострадавших в целительское крыло, и я буду в вашем распоряжении, мой император. Ильганир…

Так там и апологет Зимы.

— Даже не поздороваешься со своей невестой? Где твои манеры, сын.

Небо вдруг закружилось. И стало близким-близким. Сердце словно прошило иглой. Ерунда, заштопает. И не с таким справлялась.

— Вот как? — воздух ощутимо похолодал. А голос лорда Аргона обесцветился, звуча теперь монотонно и по-настоящему неприятно.

Кажется, она даже передернулась. Правда, чужая магия тут же скользнула к ней, успокаивая. И магия эта, в отличие от своего хозяина, была очень даже приятной.

— Что ж, прошу прощения, не заметил вас сразу, госпожа. К сожалению, не знаю вашего имени.

— Маили дарх Наитир, мой принц, — прозвенел негромкий голосок, и Дари не выдержала. Заерзала и все-таки приподнялась, щурясь.

Маили, значит. Запомним. Невысокая, но не хрупкая. С пышным… пышной грудью, изящно прикрытой кружевами платья, красивой фигурой, безупречной вежливостью и грацией. Вот только что скрыто за этой нежной, благожелательной маской?

— Леди дар Наитир. Лорд Стужа. Мой император. Я скоро вернусь, — короткий кивок, — и, больше не смотря в сторону гостей, мужчина зашагал вперед.

Миг. Другой. Воронка тьмы закружила их и осторожно поставила на пол-лазарета. Вскоре появился и целитель с Ирием Шаэроном. В палате было тихо — видимо, Айри положили в другую комнату.

Тяжелое молчание висело в воздухе, стремясь раздавить.

Лицо темного нависло над ней, а потом ее осторожно переложили на постель.

— Я разберусь с этим, — кончики пальцев скользнули по ее щеке.

Конечно, разберется. Вот только надо ли это ей самой? Настолько ли сильны ее чувства, чтобы рисковать детьми, на которых может пасть гнев императора?

— Простите, Ваше Высочество, — шепнула уверенно, а сердце зашлось, все-то ему отплясывать, — но вы мне ничего не обещали. Как и я вам. Простите, что снова доставила вам неприятности, но я лишь хотела защитить свою сестру.

— Вот как, — глаза темного заледенели. Словно куски черного обсидиана, — что ж, как вам будет угодно, моя леди. Мы еще поговорим обо всем. А сейчас — лечитесь и приходите в себя. Испытание Отбора будет перенесено на несколько дней.

Темные волосы улеглись волосок к волоску, на одежде — ни пятнышка, словно он и не участвовал в короткой схватке и разборе ее последствий. Резко развернулся — и исчез в черной воронке портала.

А она бессильно откинулась на подушки, чувствуя, как щиплет глаза от непролитых слез.

Не видела, как быстро, как-то по-змеиному переглянулись маги.

Лорд Проклинающий качнул головой, словно что-то решая, и вышел.

Целитель же, позвав молоденькую дриаду, занялся лечением Дари.

Впрочем, большая часть происходящего пролетела мимо нее. Слишком вымоталась. Слишком устала. И то ли целители применили чары, то ли она сама в какой-то момент провалилась в сон. Спокойный сон. Без сновидений. Только в груди было пусто. Никакая магия не заполнит разбитого сердца. Можно обманывать себя сколько угодно, отмахиваться, скрывать ото всех — но она влюбилась.

Это не было сумасшедшей страстью. Помешательством, как писали в украдкой читаных романах о любви, которые обожала хозяйка дома и пару раз подсовывала и ей. Но и тихим ровным огоньком — тоже не было.

Огонек тлел, вот-вот готовясь вспыхнуть. Да, она хотела учиться. Она мечтала… и теперь не абстрактно, как раньше, а вполне конкретно. После вспышки темной магии и встречи с предком в ней как будто что-то безвозвратно изменилось. Стало жестче, непримиримее.

И этот стержень же помогал смириться с тем, что, если она не уверена, идти до конца не стоит. Глупее не бывает — бороться за мужчину, которому ты не нужна.

Но, если бы только был шанс…

Кажется, она начинает заражаться от лорда Элигара непримиримостью.

Что ж… будет день — будет и решение проблем. Пусть метка на руке осветит путь, а Зима не оставит свою крестницу. Она будет следовать собственным путем, но свой долг исполнит до конца.

Где-то в Академии

— Мне интересно, чего вы этим добиваетесь, учитывая, что у нас носу очередной заговор. В котором, к моему прискорбию, замешаны не только темные маги. А эта твоя Миали… полукровка? Умно подсунуть покорную куклу, которую одинаково невзлюбят и подданные деда, и ваши. Я бы не советовал со мной ругаться в такой ситуации… — голос такого же полукровки звучал ровно и равнодушно. Лицо — холодная маска.

Император откинулся на спинку кресла, задумчиво крутя в руках бокал, в котором уже почти не осталось напитка.

— Полагаешь, бессмысленно? Такая невеста успокоит… всех. Именно потому, что она покорна и слаба.

— Я не приемлю слабость.

— Поэтому возишься с девочкой и этими ее детьми?

— Полагаю, я имею право не отвечать, мой император.

— Опять скалишь зубы, — светловолосый мужчина, который напоминал чуть постаревшую копию своего сына или, скорее, его старшего брата, качнул головой.

Он низко опустил голову, и белые волосы чуть ниже плеч скрыли выражение его лица.

— Богиня не примет моего ухода с отбора. Знак участника я получил совершенно законно. Вы знаете, что с ней не стоит шутить, мы должны вернуть долг.

— Хочешь жениться на ее крестнице и угодить?

— Смешно, — ответил ар-дарх Даркарен, — но, правда такова, что я не могу иметь невесту, участвуя в отборе, а помешать мне вы не в силах.

— Правда такова, — император Аргонар поднял голову и одарил сына тяжелым взглядом, — что снять я тебя не могу, но, как твой император, могу приказать тебе… не выбирать нежелательную невесту. Мне нет дела до того, на ком женятся наши лорды. Но ты мой сын и самый вероятный наследник, не будем ходить вокруг да около.

— Как Адар? — каменное выражение лица младшего принца не поменялось. — Оправился от отравления?

Очередная интрига отца. Это было бы даже забавно, но уже начало надоедать. Слишком много нитей вокруг заговора. Слишком непонятна игра, которую затеял сам император. У каждого своя партия. Но он может сделать все возможное, чтобы его партия была главной.

Он знает правила. Знает, что и как сделать.

А девчонка все равно будет его, и никто, никогда его не остановит.

Чужое мнение мало волновало Даркарена, если только тот, кто его высказывал, не имел на него никакого влияния и не мог воздействовать.

Выйдя из кабинета отца, он направился к собственным покоям, но, уже швырнув верхний камзол на кресло и стоя у двери в спальню, он замер.

Ноздри раздулись, втягивая тонкий, едва уловимый аромат.

Мужчина брезгливо скривился и пинком ноги распахнул дверь. Как он и думал.

На постели лежала девушка, совершенней которой, казалось, не видели небеса. Белоснежная кожа мерцала инеем. Длинные белые волосы разметались по подушкам. Тело ее было закутано в прозрачную ткань, под которой виднелись полукружья полных грудей. Снизу же пеньюар из тончайшего и дорогого, на вес золота, паучьего шелка и вовсе ничего не скрывал.