Полное собрание рассказов - Воннегут-мл Курт. Страница 138
И моя будущая жена увидела себя в облаке розового тюля, как на выпускном балу, под руку с еще немного хромающим, но свободным Ларри Барроу. Действие происходило на Юге.
«А также, учитывая коэффициент — к-о-э-ф-ф-и-ц-и-е-н-т, оператор, — тепловой диффузии — два «эф», оператор, — можно с большой долей уверенности…»
Моя будущая жена была по уши влюблена в Ларри Барроу. Любовь наполняла ее жизнь, и все остальное не имело значения.
— Динь-динь. — Мисс Хостеттер глянула на стенные часы и сняла наушники. Перерывов на кофе было два, в первой и второй половине дня, и мисс Хостеттер каждый раз изображала жизнерадостный колокольчик, который включается по часам. — Динь-динь, все.
Эми подняла глаза на угрюмое лицо мисс Хостеттер, и ее розовые мечты разлетелись вдребезги.
— О чем думаем, Эми? — спросила мисс Хостеттер.
— О Ларри Барроу, — ответила Эми. — Что бы вы сделали, если б его увидели?
— Я бы притворилась, будто его не узнала, — отчеканила мисс Хостеттер, — и продолжала бы идти, пока не увижу других людей.
— А если бы он вдруг схватил вас и взял в заложники? — спросила Эми.
Щеки мисс Хостеттер зарделись.
— Не надо накручивать себя и других, — сказала она. — Вот так и распространяется паника. Девушки из Отдела кабелей и проводов настолько друг дружку запугали, что их пришлось отпустить домой. Здесь такого не произойдет. Мы в девичьем бюро сделаны из другого теста.
— И все равно… — начала Эми.
— Он совсем в другой части завода, — отрезала мисс Хостеттер. — А может, его уже и в живых нет. Говорят, вчера ночью он проник в один из кабинетов, и утром там на полу нашли кровь. Так что он в любом случае совсем слабый и не может никого схватить.
— Никто не знает наверняка, — ответила Эми.
— Вот что я скажу: тебе сейчас нужна чашечка горячего кофе и партия в пинг-понг. Идем! Спорим, я тебя обыграю.
«Уважаемый сэр! — сказал голос в хорошенькое ушко моей будущей жены. — Приглашаем вас на презентацию всего спектра отопительных приборов нашей компании в Бронзовом зале отеля «Грешем» в среду, 16:30…»
Письмо было не одному адресату, а тридцати. Каждому надо было напечатать отдельное приглашение.
Отстучав десятый раз одно и то же письмо, Эми почувствовала, что задыхается. Она отложила задание и, просто для разнообразия, взяла из лотка следующую диктофонную запись.
Пальцы Эми лежали на клавишах, ожидая указаний с диктофона, но оттуда доносился лишь тихий шелест, похожий на гул моря в раковине.
Через много секунд мягкий, звучный, ласково-вкрадчивый голос заговорил у Эми в ухе — заговорил с записи.
«Я прочел о вас на стенде, — сказал он. — Там написано, девушки в полном распоряжении каждого, у кого есть доступ к диктофону. — Раздался тихий смешок. — Так вот, я получил доступ к диктофону».
Долгое шуршащее молчание.
«Мне холодно, плохо, и я очень давно не ел, — сказал голос и закашлялся. — Меня бьет лихорадка. Я умираю, мисс. Наверное, когда я сдохну, все будут только рады».
Снова тишина, потом снова кашель.
«Вся моя вина — что я не хотел гнуть спину на чужих людей, мисс. Может быть, где-нибудь на свете есть девушка, которая считает, что человека нельзя морить голодом и гнать, как дикого зверя. Может быть, где-нибудь есть девушка, у которой в груди еще осталось сердце. Может быть, — продолжал голос, — где-нибудь найдется девушка, у которой есть сердце, и она принесет этому человеку поесть. И бинты, чтобы у него появился шанс протянуть еще чуть-чуть. А может, у нее каменное сердце, и она донесет в полицию; тогда этого человека застрелят, а она будет радоваться и гордиться. Мисс, — сказал диктофонный голос моей будущей жене, — я расскажу вам, где был и где буду, когда это к вам попадет. Можете поступить со мной как угодно. Захотите — спасете, не захотите — сдадите полиции или вовсе оставите подыхать. Я буду в здании двести двадцать семь. — Вновь раздался смешок. — За бочкой. Здание маленькое, мисс. Вы найдете меня без труда».
Запись кончилась.
Эми представила, как нежными мягкими руками поддерживает голову Ларри Барроу.
— Не бойся, — прошептала она. — Все будет хорошо.
Глаза ее наполнились слезами.
Чья-то рука легла Эми на плечо.
— Ты слышала, как я сказала динь-динь на перерыв? — спросила мисс Хостеттер.
— Нет, — ответила Эми.
— Я наблюдала за тобой, Эми, — сказала мисс Хостеттер. — Ты просто слушала. Не печатала. Что-нибудь не то с записью?
— Самая обычная запись.
— Ты выглядела очень расстроенной.
— У меня все хорошо.
— Я твоя старшая сестра, — сказала мисс Хостеттер. — Если я чем-нибудь…
— Мне не нужна старшая сестра! — с чувством воскликнула Эми.
Мисс Хостеттер закусила губу, побледнела и быстром шагом вышла в комнату отдыха.
Эми незаметно завернула запись Ларри Барроу в бумажную салфетку и сунула в нижний ящик стола, где у нее лежали крем для рук, крем для лица, губная помада, пудра, румяна, лак для ногтей, маникюрные ножницы, пилочка для ногтей, карандаш для бровей, пинцет, английские булавки, пузырек с витаминами, иголка, нитка, глазные капли, расческа и щетка.
Она задвинула ящик, подняла голову и встретилась глазами с мисс Хостеттер, которая недобрым взглядом наблюдала за ней через толпу девушек, входящих в комнату отдыха. Мисс Хостеттер пила кофе, а на блюдце у нее лежали две маленькие печеньки.
— Кто в пинг-понг? — спросила Эми делано бодрым голосом.
Сразу несколько девушек весело приняли вызов, и весь перерыв моя будущая жена грезила под стук целлулоидного мячика, а не под стрекот пишущей машинки.
В пять по всей территории завода, по всему Питсбургу ликующе раскатились гудки.
Моя будущая жена провела остаток дня в еле сдерживаемой лихорадке волнения, любви и страха. Испорченные страницы одна за другой отправлялись в мусорную корзину. Эми не решалась еще раз прослушать запись Барроу или хотя бы обменяться взглядами с мисс Хостеттер из боязни выдать свою ужасную тайну.
В пять выключили Андре Костеланеца, Мантовани и вентиляторы отопительной системы. Девушки из внутренней курьерской службы принесли лотки с новыми записями, которые предстояло расшифровать утром, и выбросили увядшие цветы из ваз на столах — каждое утро туда ставили новые из заводских парников. Девичий цветник заколыхался, словно под ветром, и устремился к вешалкам. У разных вешалок Эми и мисс Хостеттер надели свои пальто.
Вихрь окончания дня понес девушек дальше, по железной лестнице, на улицу. Последней спустилась моя будущая жена.
Она постояла в каньоне нумерованных зданий, где в воздухе еще висела поднятая девичьим вихрем угольная пыль, затем вернулась в бюро, освещенное лишь оранжевым пламенем далеких заводских печей.
Дрожа от волнения, Эми выдвинула нижний ящик стола. Записи не было.
Вне себя от неожиданности и злости, Эми открыла нижний ящик мисс Хостеттер. Запись была здесь. Кроме нее, в зеленом стальном лотке лежали только пузырек меркурохрома [24] и вырезка из «Вестника “Монтесумы”» под заголовком «Кредо сотрудницы “Монтесумы”». «Я — сотрудница “Монтесумы”, — начинался текст, — рука об руку с мужчинами — сотрудниками “Монтесумы” шагаю в лучшее будущее под тройным знаменем Бога, Родины и Фирмы, гордо неся щит своего служения».
Эми взвыла от ярости. Она пулей вылетела из бюро, пробежала по лестнице и дальше вдоль ряда нумерованных зданий к проходной, где располагался главный пост заводской полиции. Моя будущая жена не сомневалась, что мисс Хостеттер там: гордо сообщает полицейским, где искать Барроу.
Главный пост заводской полиции располагался в большом помещении сразу за входом. Вдоль стен были выставлены образцы продукции, над ними висели стенды с чертежами и диаграммами. Посредине стоял прилавок, за которым толстая буфетчица продавала сладости, журналы и сигареты.