Хрустальный Дракон - Кнаак Ричард Аллен. Страница 73

Бродить среди солдат такой армии означало быть зарезанным в тот самый момент, когда его подведет его заклинание, и Кейб не мог подавить в себе тревогу. Тем не менее, он без особых колебаний шел через лагерь, стараясь примечать палатки и людей, мимо которых проходил, и стараясь прикинуть, сколько еще их может здесь быть. Волшебник прислушивался к обрывкам разговоров о войне в империи и о решениях вожака этой экспедиции. Он слышал, как неоднократно упоминалось в разговорах имя Д'Фарани, и всегда с уважением и страхом. Из того, что Кейб разобрал, он сделал вывод, что волшебник арамитов и есть этот человек. Его беспокойство усилилось в сотни раз. Под предводительством такого вождя, как Хранитель, волки-рейдеры становились еще большей опасностью. Д'Фарани был таким командующим, который может повести своих людей, переступив через все дозволенные границы и оставив им только страх перед собой.

Несколько раз часовые пересекали ему дорогу. При одной такой встрече часовой остановился перед ним и прищурился. Солдат сжал рукоятку своего меча, но после внимательного разглядывания в течение нескольких секунд он помигал и продолжил свой обход. Сердце Кейба начало бешено стучать только после того, как солдат отошел подальше.

По предположению Кейба, он находился в самом центре лагеря, и тут его шокировало то, что он почувствовал чье-то уж слишком знакомое присутствие. Только из-за тумана могло случиться такое, что он не почувствовал этого раньше. В действительности, Кейб был уверен, ощущение, что его кто-то призывает сюда, которое он испытывал раньше, могло исходить только из этого источника.

Темный Конь… — пробормотал он. — Они схватили Темного Коня!

Присутствие призрачного жеребца притягивало его, как маяк. Кейб вынужден был обойти несколько палаток и избежать встречи со многими часовыми, прежде чем он увидел в отдалении огромный неясный силуэт. Взволнованный волшебник огляделся. За последние несколько минут освещение особо не изменилось; очевидно, и позже, днем, ярче оно не станет. Кейб успокоился. И так-то будет достаточно трудно освободить Темного Коня так открыто, как это придется делать сейчас, особенно, если яркость дня улучшит видимость. На этот раз туман принесет ему пользу.

Оставшееся расстояние Кейб постарался пройти как можно скорее, но последние несколько ярдов были самыми трудными из всего пути. И не из-за новых встреч с часовыми, а скорее из-за того, что он наконец смог увидеть, что сталось с его старым другом.

Черный левиафан молча стоял на небольшом отгороженном клочке земли под открытым небом, в стороне от основного лагеря. Два часовых находились на довольно почтительном расстоянии от него, но они были там скорее как украшение и даже не смотрели в сторону пленника. Что по-настоящему держало пленником призрачного жеребца, так это специальное металлическое устройство наподобие хомута, висящее у него на шее. От этого хомута тянулись четыре тонкие нити, другим концом прикрепленные к ногам, как раз над копытами. Уже издалека Кейб мог почувствовать энергию, разрушающую Темного Коня. Зловещее устройство арамитов было придумано не только для того, чтобы удержать пленника, но и для того, чтобы постепенно уничтожить у него волю и силы для побега. Судя по тому, как бессмертный опустил голову и какими тусклыми стали его некогда сверкающие глаза, ужасное устройство волков-рейдеров действовало, и делало свое дело хорошо.

Часовые не заметили волшебника, но, когда он был всего в нескольких ярдах от Темного Коня, призрачный жеребец устало поднял голову. Темный Конь не посмотрел на волшебника, но Кейб почувствовал легкое прикосновение к своему сознанию. Кейб содрогнулся от слабости этого прикосновения. Как бессмертный допустил это?

Он продолжил свой путь мимо стражников, которые, видимо, так переживали, что им пришлось провести всю ночь в карауле, что им было не до того, чтобы заметить даже привидение. Волшебник молча дошел до пленника и встал рядом с ним, повернувшись так, чтобы во время своего разговора с Темным Конем не терять охранников из виду.

— Ты можешь говорить? — прошептал Кейб.

— Это… еще при мне. Я уж… оставил надежду… о тебе, Кейб. У меня теперь хоть на сердце полегчало.

Голос призрачного жеребца совсем не успокаивал Кейба. Теперь, поблизости, он мог лучше оценить работу этого волшебного хомута. С каждой секундой он отбирал все больше сил у его товарища. А ведь Темный Конь был почти полностью волшебным созданием, и если устройство арамитов будет и дальше беспрепятственно действовать, то оно неизбежно высосет всю сущность бессмертного.

— Ты можешь двигаться?

— Нет, хомут мне не позволяет.

Пока они говорили, Кейб попробовал рассмотреть дьявольское изобретение.

— Как ты очутился здесь? Тебя что, захватил патруль, после того как мы расстались?

К Темному Коню несколько вернулась его резвость. Сбруя высасывала из него силы, но возвращение волшебника придавало новые.

— Этот сброд? Да они разбежались во все стороны и больше не возвращались.

Один из охранников обернулся, на его опустошенном войнами лице промелькнуло любопытство. Второй охранник тоже обернулся, но скорее из любопытства, посмотреть, что там заинтересовало первого. Первый солдат сделал несколько шагов в сторону бессмертного и уставился на него. Небрежно повернув голову в его сторону, черный жеребец тоже уставился на охранника. Охранник сглотнул и вернулся на свое прежнее место к большому удовольствию своего напарника. Оба охранника обменялись взглядами и вернулись к своим обязанностям.

— Говори тише, — прошептал Кейб. — Так же, как я.

— Я становлюсь… неосмотрительным… но я очень рад снова видеть тебя, Кейб! Я боялся, что моя одержимость стоила тебе жизни. Переживая потерю одного своего друга и врага одновременно, я не почувствовал, что другой друг нуждается во мне.

— Ты пытался защитить меня, — возразил человек, все еще стараясь найти способ избавить товарища от волшебного хомута.

Кейбу надо было быть осторожным, к этому устройству могли быть добавлены охранные заклинания. Однако устройство было старым, наверное, таким же старым, как и обычный хомут. Кейб не сомневался, что если быть осторожным, то с охранным заклинанием можно будет справиться. Но в действительности же освободить Темного Коня от волшебных цепей было занятием не из простых. Волшебство, используемое в этом дьявольском устройстве, было также связано и с пленником. Вместо того чтобы освободить своего друга, Кейб вполне мог его убить.

— У тебя есть какие-нибудь соображения, как это можно снять?

— У меня нет, — теперь голос Темного Коня звучал сильнее, если не более уверенно. — Забудь обо мне, Кейб, на данный момент есть дела, которыми тебе стоило бы заняться в первую очередь.

Волшебник подумал о необузданной магии Нимта, высвобожденной в пещере, но Темному Коню ничего об этом не сказал. Он не оставит здесь призрачного жеребца. Кроме того, с помощью скакуна он, возможно, найдет путь к решению и этой проблемы.

— Я не оставлю тебя.

Оба охранника повернулись. Кейб придвинулся как можно ближе к своему соратнику. Темный Конь уставился на двух рейдеров, и, как это случилось и до этого, солдаты быстро отвернулись от них. Темно-синие глаза левиафана оживленно заблестели.

Он склонил свою голову к Кейбу.

— Ну тогда слушай. Ты спрашиваешь, как я попал в эту ужасную смирительную узду. Когда я понял, что мы с тобой потерялись, я начал искать тебя. Не найдя никаких признаков твоего присутствия, я вернулся в Исиди, надеясь, что ты тоже вернешься туда. К моему большому ужасу, я материализовался совсем не там, где собирался. Думая, что то же самое… то же самое случилось с тобой, я тщательно обыскал холмы. А вернувшись туда, откуда мы начали наше путешествие, я обнаружил сюрприз.

Хотя Кейбу и не терпелось услышать саму сущность этой истории, он и не пытался подгонять Темного Коня. У бессмертного была своя манера рассказывать и своя скорость повествования.

К счастью, этот рассказ оказался не длинным.