Печать мастера Том 2 (СИ) - Ри Тайга. Страница 89
— Свет, свет, свет, уберите свет, — прошептал пустынник, захлебываясь от ужаса. — Нужно убрать свет…
— Тук, нас сейчас вытащат отсюда, — увещевал Коста. — Теперь все будет хорошо… Я заберу тебя… Мы сейчас выйдем отсюда…
Но Тук смотрел не на него — он смотрел ему за спину и ужас, который отражался на лице пустынника был кромешным…
Коста медленно обернулся, не погасив шар силы и… на расстоянии примерно десяти шагов в воздухе, в полной тьме светились два желтых глаза с длинными, как кинжалы, узкими зрачками… и смотрели прямо на него, покачиваясь из стороны в сторону на высоте двух его ростов.
Тварь.
Тварь. Тварь. тварь.
Коста замер, чувствуя, как ледяной холод сковывает горло и бежит ниже по позвоночнику. Ледяной ком рухнул в живот.
Сзади заскулили.
— Не двигайся, не перемещайся, замри, не используй силу, я постараюсь отвлечь это, — быстро прошептал Коста, намертво высеченное в памяти и усвоенное в пещерах Блау. И Коста неосознанно сместился так, чтобы закрыть собой Тука — плетениями тут владел только он один.
Голова твари покачивалась над ними — желтые глаза перемещались из стороны в сторону. Из стороны в сторону, из стороны в сторону. Как будто плавая в кромешной тьме.
Коста застыл — страх сковал тело. Удушьем перехватил горло, не позволяя дышать. Перед глазами пронеслась алая вспышка.
Бей — беги — замри — вот и весь выбор. И страх шептал — «замри, не двигайся, не шевелись, не привлекай внимание», но сзади был Тук…
Коста сделал осторожный шаг в бок. Плавный, как в движение в танце, едва касаясь песка кончиком сандалии. Легко и невесомо, как листа касается тушь. Желтые глаза не двинулись, продолжая раскачиваться. Потом ещё один осторожный шажок. Третий. С трудом удерживая шарик силы перед собой, а потом легким усилием направил его вверх — и в бок…подальше от себя.
Ещё одна красная вспышка изменила цвета вокруг.
Ало-бело-голубой шарик силы поплыл и глаза твари следовали за движением светляка… и в тот момент, когда тварь отвлекалась, Коста рванул в сторону… десяток шагов… но миг спустя те же два желтых глаза снова покачивались в вышине точно над ним — не приближаясь…
Но от Тука он его это увел… но… почему их не вытаскивают… и почему тварь не нападает…
Коста облизал пересохшие губы.
Почему оно не нападает? Это и есть…. шекк? Глаза такие же, как у тварей Блау… Когда их вытащат?
Коста замер и не двигался. Тварь — тоже. Холодный пот стекал по лопаткам, но Коста не отводил глаз. Эта дуэль взглядов — продолжалась вечность…
Почему оно не нападает?
Миу говорил, тварь контролирует Кло… а он не настолько глуп, чтобы нападать на «гостя»… не настолько…
Коста задышал ровнее, успокаиваясь.
Сейчас их вытащат отсюда… они просто не могут оставить его здесь… вытащат… а он непременно заберет с собой Тука… надо просто подождать…
Глаза покачивались перед ним в вышине из стороны в сторону. Из стороны в сторону. Размеренно и плавно.
Коста облизал губы.
…их вытащат… ещё пару мгновений… и их вытащат…
Но мысли не успокаивали — тело предательски дрожало. Спина стала холодной от ледяного пота, руки свело от напряжения, пульс ускорился… и перед глазами опять вспыхнуло алым.
Тварь остановилась на миг, и тут же движение из стороны в сторону продолжилось, как только Коста выровнял дыхание.
… чувствуют эмоции, говорил Миу… нельзя показывать страх… нельзя…выходить из себя… нельзя терять контроль…
Сверху полыхнуло — рябь прошла по всему силовому куполу, расцвечивания защиту всеми цветами красок… раз… ещё раз… ещё линия… как будто сверху над ареной кто-то кидал плетения…
Желтые глаза твари напротив замерли — она перестала двигаться совсем, перестал двигаться и Коста и даже перестал… дышать.
Узкие черные кинжальные полосы дрогнули и расширились… Коста неосознанно отступил назад. Шаг. Ещё шаг. Зрачки расширились ещё раз и потом… тварь прыгнула…
Перед глазами полыхнуло красным так, что он почти перестал видеть, и все вокруг приобрело оттенки алого.
Тварь рванула обратно. А потом прыгнула снова. А потом снова рванула обратно. Как будто кто-то дергал поводок. А потом прыгнула ещё раз — дальше…
Как будто тварь… борется?
Коста не находил других объяснений.
Но… сколько это будет продолжаться… как будто поводок удерживающий тварь с каждым разом становился все длиннее и длиннее… и она достанет его…
Коста успел отбежать в другую часть арены, но тварь догнала его играючи, прыгнула снова… и снова рванула назад…снова вперед… назад… а потом — как будто поводок отпустили… и желто-алые глаза кинулись сверху вниз так стремительно…
Что Коста с испуга сделал только то, что умел, то, что привык лучше всего, то, что отрабатывали сотни раз на тренировках декады подряд…Сплел четыре иглы — и метнул вперед со всей силы одну за другой… Две иглы прошили воздух, одна ударилась в чешую и отскочила, а одна попала в глаз… в прозрачное второе веко, пробив наискось…
Тварь взревела так, что его оглушило. Перед глазами всё снова вспыхнуло алым — и он потерял на миг зрение. Звук вибрировал, распрораняясь везде… отражался от стен и усиливался возвращаясь назад…Пленка над ареной полыхнула — по ней прошла крупная дрожь и волны силы…
Все заняло доли мгновения, но Косте казалось — вечность… страх сковал его так, что он не мог двинуться, не мог пошевелиться… Звук рева пронизывал насквозь…пульс ускорялся с каждым мигом… пока он сам весь целиком не стал страхом…
Исчез он — Коста. Остался только страх. И тогда Мир — исчез тоже.
Сколько это продолжалось — он не знал. И кто он — не знал тоже. Он двигался, скользил, следил, и знал, что у него одна задача — «выжить». Не думать — действовать.
Красное изменило ход времени. Время растянулось и замедлилось — тварь двигалась так, как будто вязла в воде или воздух стал внезапно стал слишком густым
Коста не задавался вопросами, потому что сейчас здесь не было Косты. Здесь не было страха, не было вообще ничего.
Был только Он — Зверь. и Зверь — напротив.
И Зверь видел мир только в оттенках красного.
Он видел мир, как переплетение линий. Алых извивающихся канатов, образующих узлы на стенах, опоясывающих все вокруг. Видел алую сеть сверху, накрывающую их куполом, видел сетку под песком…и главное — он видел движения Зверя напротив с красными глазами…
Пред-видел…
Потому что выстоять против Зверя может только Зверь.
И они — «играли».
В алом мире плетений весь мир составлял большой холст… один огромный пергамент… на котором можно было рисовать только алой тушью….и они — рисовали…
Зверь не помнил, что такое штрихи, но то, что выходило у них было красивым.
Штрих — движение шипастого хвоста начинается от песка — хвост взлетает вверх — и он знает — видит… где кончится штрих. Новое движение снова очерчено алой линией силы… и он снова успевает увернуться в последний момент с того места, куда пригодиться оглушительный удар…
Игра.
Им обоим это нравилось.
Почему это нравилось Зверю напротив, он не знал… это не важно… а его Зверь — учился…
Хвост снова взмывает вверх….и медленно летит вниз… И он видит, начало штриха силы… и в какое место придется удар… И снова успевает прыгнуть в сторону, нырнуть, оцапавшись о чешую на пузе, ободрав щеку, и перекатиться с другой стороны…
Штрих… удар…. штрих… удар…
Они — танцевали… Движения Зверя — стремительней и красивей росчерка туши…. хвост — изящней кисти… скорость…Мир вокруг расцветал алыми штрихами — зверь кружил вокруг… И он успевал…
Он не задавался вопросами, не думал, не действовал… Он просто — был. Во всем мире осталось только две вещи — он — и танец, который вел Зверь.
Страх исчез — испарился — ему не место в алом мире. Здесь нет страха, нет мыслей, и нет воли. Весь мир сузился до одной простой задачи «играть»…