В паутине вечности (СИ) - Зима Рина. Страница 5

Остаток дня мы провели вместе, предаваясь воспоминаниям. Окинув свою комнату прощальным взглядом, я почувствовала лёгкий укол сожаления. Мы столько раз меняли место обитания, что в слово «дом» перестали вкладывать особенный смысл. Ни к чему не привязываться – краеугольное правило любого бессмертного, но оно не отменяло того факта, что мне здесь нравилось. Как только скрылось враждебное солнце, мы отправились навстречу неизвестности.

Глава 4. Рольштад

До прибытия в конечную точку маршрута оставались считанные минуты. Сквозь наглухо тонированные стёкла автомобиля смотрела на мелькающий однотипный пейзаж: деревья, дорога, дома, снова деревья… Раньше мне не доводилось передвигаться подобным способом. Существование настолько роскошных машин само по себе стало настоящим открытием. В целях безопасности пришлось разделиться, с чем я неохотно согласилась, предварительно вступив в словесную перепалку. С каждым из нас, помимо водителя, ехал сопровождающий. Нахождение с незнакомцами в ограниченном пространстве удовольствия не доставляло. Поездка проходила в атмосфере гнетущего молчания. Дорога вилась нескончаемой лентой. Её монотонность начала раздражать ещё в первый час пути. Вскоре ровный асфальт сменился бездорожьем. Взору открылся пейзаж, подающий надежду на менее мучительное пребывание, чем я себе успела представить. Полноценное знакомство с местностью откладывалось: первые солнечные лучи уже касались мёрзлой земли. Одна за другой машины, не нарушая строй, заехали в кирпичный гараж, пристроенный к дому. О нашем благополучном прибытии незамедлительно кому-то доложили. Двери надёжно заперли. Только после этого нас пригласили пройти внутрь дома.

Предоставленная мне комната обладала достаточной площадью, чтобы вместить в себе всё необходимое. Стены и пол были выстланы чёрно-белым мрамором. Окна отсутствовали из соображений безопасности. Большая картина, висевшая на дальней стене, первой привлекла к себе внимание. Неизвестный мне художник изобразил молодую женщину, сидящую верхом на вороной лошади. Ветер трепал её длинные волосы. Повернувшись спинами к зрителю, они направлялись вглубь лесной чащи, заметённую снегом. Лишь слабое лунное свечение освещало им путь. Почувствовав лёгкий укол ностальгии, я отвела взгляд. По обе стороны от холста возвышались книжные стеллажи из тёмного дерева. Полки пестрили литературой самых разных жанров и эпох, но почти все их корешки сохранились в идеальном состоянии. На массивном письменном столе лежало устройство, похожее на то, каким пользовался Алек. Подле стояло светло-коричневое кожаное кресло на изящных деревянных ножках. Всё было выполнено в минималистичном стиле, лишённом вычурности, но при этом от каждого предмета веяло богатством. Ванная комната располагалась по соседству. Именно туда я отправилась, чтобы сменить одежду и обувь, которые так и не просохли от снега. Отныне придётся уделять своему внешнему виду больше внимания, чтобы соответствовать окружающей обстановке. Чёрная водолазка и облегающие штаны составляли мой привычный образ. Как и высокие сапоги на шнуровке, в которые удобно прятать оружие. Свои вещи Дана забрала, а я решила пока ничего не выкладывать и просто оставила сумку в углу. Наша троица договорилась встретиться через два часа, чтобы обсудить дальнейшие действия. Несмотря на то, что Дана всего лишь сопровождает нас и принимать участия в активных действиях не будет, секретов друг от друга не было. Это условия изначально входило в условия соглашения. Ожидание я провела за бесцельным блужданием по апартаментам, так и не решившись к чему-либо притронуться.

В условленное время мы собрались в рабочем кабинете. Могу поспорить, что мебель выполнена из самой дорогой древесины, какую только можно найти. Вопреки большому количеству полок, шкафов, стульев, столов и современной техники, находиться здесь было комфортно. Быть может, всё дело в винтажном стиле, наиболее привычном моему глазу.

– Место не слишком похоже на столицу. Как надолго мы остановились в этом доме? – задала я вопрос с неподдельным интересом.

– Будем жить здесь ровно столько, сколько нам потребуется. Можешь распоряжаться всем имеющимся по своему усмотрению, никаких ограничений нет, – заверил Алек.

– И с чего такая щедрость? Не припомню, чтобы кто-то из нас обладал знатным титулом, – пыталась я отыскать подвох.

– Тебе пока сложно объективно оценить ситуацию, я понимаю. Как минимум, мы почётные гости. Всё происходит на должном уровне, не беспокойся на этот счёт, – терпеливо объяснял братец.

– Сложно? Пф. Ты допустил слишком много ошибок в слове «невозможно».

Разговор плавно перешёл к более важной теме. Рольштад, Це́рпеш 4и Мондерви́ль 5– столицы земель, принадлежавших самым влиятельным кланам северной широты. В состав клана входили следующие лица: предводитель с его законной избранницей, их кровные обращённые родственники, члены совета и самые влиятельные бессмертные, присягнувшие в верности. Из этого списка никто, кроме первого, не обладает реальной властью. Их роль заключалась в контроле за порядком, поддержании авторитета своего правителя и выполнении прочей рутинной работы, но не более того. Истинное могущество сосредоточено в руках старейшины, стоящего во главе всего, и последнее слово всегда остаётся только за ним. Клан Рольштада считается самым лояльным: он минимально вмешивается в уклад жизни смертных. Старейшина передал часть полномочий совету, а в последнее десятилетие и вовсе предпочёл уйти в тень, что выходило за рамки привычного уклада. Мондервиль, известный ранее как Алтанта, сейчас носит гордый статус современнейшего мегаполиса. Его прежний правитель в своё время сверг старейшину Рольштада и заполучил в своё распоряжени часть западных земель. Спустя несколько столетий власть сменилась вместе с названием, после чего и началось бурное развитие обновлённой столицы. Теперь же глава Мондервиля выдвинул на рассмотрение официальное предложение: создать альянс трёх сильнейших кланов. Старейшина Рольштада выступает против такого хода событий, а совет Церпеша пока не дал никакого конкретного ответа. Стабильность и интересы бессмертных для клана убеждённых консерваторов стоят превыше всего остального. Величественная архитектура их городов вобрала в себя творения лучших архитекторов каждой эпохи, и это наследие тщательно оберегается. Выгода от вступления в альянс должна быть весомой. Рольштад, по их мнению, слишком демократичен. Мондервиль же импонирует своей политикой и темпами развития, но вызывает тревожные опасения насчёт возможной агрессии по отношению к другим кланам. Крупные переделы территорий могут привести к катастрофическим последствиям.

– Через месяц на территории Мондервиля состоится светское мероприятие, на которое прибудут старейшины с приближёнными и прочие влиятельные гости, – продолжал излагать Алек. – В неформальной обстановке они непременно обменяются мнениями о возможном союзе. Глава клана попытается заключить прелимина́рии. Наша задача заключается в том, чтобы свежим взглядом оценить реальную ситуацию, царящую внутри столицы. У Рольштада есть основания для недоверия внешнему благополучию, но обвинение старейшины – серьёзнейший шаг, не терпящий ошибок. Весомых аргументов, которые можно вынести на всеобщее рассмотрение, у нас нет. Мы должны помочь их раздобыть.

Я ожидала подводных камней, но всё равно оторопела.

– Месяц?! У нас есть ровно один месяц на то, чтобы раскрыть призрачный заговор, назревающий в течение неизвестного времени. Я не ослышалась? – мои собеседники многозначительно переглянулись.

– Месяц до съезда, Лина. Само заседание будет позже, точная дата пока не назначена. Разумеется, наработки имеются. Не так просто хозяйничать на чужой территории, согласись? От нас не ждут невозможного, не горячись, – названый брат, как всегда, пытался увещевать меня и сохранять спокойствие, а я лишь бессильно развела руками, признавая поражение.