Брокен-Харбор - Френч Тана. Страница 27

– Отличная работа, – сказал я, но компьютерщик еще не закончил.

– Теперь я хочу выяснить, что еще сделал этот чувак. Ищу другие файлы, удаленные примерно в то же время, и угадайте, что всплывает? Весь файл с письмами в почтовой программе. Стерт с лица земли. В четыре часа одиннадцать минут.

Ричи делал записи, положив блокнот на кровать.

– Это их электронная почта? – спросил я.

– О да – вся электронная почта, все отправленные и полученные письма. А заодно и адреса.

– Что-нибудь еще удалено?

– Нет, это все. В компьютере полно обычного добра – фотки, документы и музыка, – но за последние двадцать четыре часа эти файлы никто не открывал и не изменял. Ваш чувак зашел в комп, удалил интернет-историю и сразу вышел.

– Наш чувак, – повторил я. – А вы уверены, что это сделали не сами хозяева?

Киран – или Киан – фыркнул:

– Абсолютно.

– Почему?

– Потому что компьютерными гениями их не назовешь. Знаете, что у них на рабочем столе? Файл под названием – нарочно не придумаешь – “Пароли”. А в нем – ни за что не догадаетесь – все их пароли: от почты, от интернет-банка, от всего. Но вот что самое отпадное: для кучи форумов, для eBay, даже для самого компьютера у них один и тот же пароль: “ЭммаДжек”. У меня сразу возникло плохое предчувствие, но я же не хочу думать о людях плохо, поэтому, прежде чем биться головой о клавиатуру, звоню Ларри и спрашиваю, нет ли у хозяев компа спиногрызов, а если есть, то как их зовут. Он отвечает – держитесь: “Эмма и Джек”.

– Скорее всего, они рассчитывали, что если компьютер сопрут, вор не будет знать имена детей и, следовательно, не сможет его включить и прочитать файл.

Компьютерщик шумно вздохнул, очевидно помещая меня в одну категорию со Спейнами.

– Да не в этом суть. Мою девушку зовут Адриана, и я скорее глаза себе выколю, чем сделаю паролем к чему-либо ее имя, потому что у меня есть стандарты. Поверьте мне на слово: бестолочи, использующие в качестве пароля имена детей, даже задницу себе нормально подтереть не могут, не говоря уже об очистке жесткого диска. Нет, это сделал кто-то другой.

– Тот, кто разбирается в компьютерах.

– Ну да. Необязательно профессионал, но человек, умеющий обращаться с компом получше, чем его хозяева.

– Сколько времени это могло занять?

– На все про все? Не много. Он выключил машину в четыре семнадцать, так что прошло меньше десяти минут.

– Парень понимал, что мы сообразим, что к чему? Или думал, что окончательно замел следы? – спросил Ричи.

Компьютерщик неопределенно хмыкнул.

– Сложно сказать. Многие думают, что мы кучка тупых дикарей, которым едва хватает мозгов, чтобы найти кнопку “Пуск”. И многие подкованы в компьютерах достаточно, чтобы вляпаться по уши в дерьмо, особенно если спешат, – а ваш чувак ведь спешил? Если бы он серьезно собирался напрочь все снести и замести следы так, чтобы никто не догадался, что машину кто-то трогал, на то есть специальные программы-удалялки, но для работы с ними нужно больше времени и смекалки. А у вашего чувака не было ни того ни другого. В общем, он наверняка знал, что мы увидим его проделки.

Однако это его не остановило. Значит, в компьютере было что-то очень важное.

– Надеюсь, вы сможете восстановить файлы? – спросил я.

– Частично – да, скорее всего, но сколько – еще вопрос. Попробую использовать программку для восстановления данных, но если чувак несколько раз записывал поверх удаленных файлов – а я бы на его месте так и сделал, – то изначальные файлы будут битыми. Они портятся даже при обычном использовании, а уж если их вдобавок специально удалить… получится каша. Но я-то с ними разберусь.

Казалось, ему не терпится приступить к работе.

– Сделайте все, что в ваших силах, – сказал я. – А мы будем держать пальцы скрещенными.

– Не беспокойтесь. Если я не справлюсь с каким-то жалким любителем с клавишей Delete, значит, мне не место в большом спорте и пора искать адскую работенку в техподдержке. Я вам что-нибудь достану. Можете на меня положиться.

– “Жалкий любитель”… – сказал Ричи, когда я убрал телефон.

Он так и не поднялся на ноги и рассеянно поглаживал фотографию на книжной полке: Фиона и какой-то парень с растрепанными каштановыми волосами, который держит на руках крошку Эмму, утопающую в кружевной крестильной сорочке. Все трое улыбаются.

– Однако подобрать пароль он сумел.

– Ага, – отозвался я. – Либо ночью, когда он попал в дом, компьютер был уже включен, либо он знал имена детей.

– Снайпер! – воскликнул Ларри, увидев нас на пороге кухни, и отскочил от окна. – Тебя-то мне и надо. Иди сюда и юношу тащи. Я вас очень, очень порадую.

– Мне как раз не помешает очень порадоваться. Что у тебя?

– А что может тебя осчастливить?

– Ларри, не дразни меня. У меня нет сил играть в угадайку. Что ты наколдовал?

– Никакого колдовства – только старая добрая удача. Ты ведь в курсе, что твои патрульные натоптали здесь, как стадо буйволов в брачный сезон?

Я погрозил ему пальцем:

– Дружище, они не мои. Если бы патрульные подчинялись мне, то на месте преступления ходили бы на цыпочках. Ты бы даже не заметил, что они здесь побывали.

– Ну, этих-то я заметил. Они, разумеется, должны были спасать потерпевшую, но, клянусь богом, ощущение такое, будто они катались по полу. Короче. Я думал, что обнаружить тут что-то, кроме следов их неуклюжих сапожищ, можно разве что чудом, но, представь себе, они ухитрились не испортить мне все место преступления. Мои славные ребятки нашли отпечатки ладоней. Три штуки. Кровавые.

– Ах вы мои сокровища, – сказал я.

Пара криминалистов кивнула мне. Их ударные темпы замедлились: работа подходила к концу, и ребята сбавили обороты, чтобы ничего не упустить. Все выглядели усталыми.

– Придержи коней, это еще не самое интересное. Жаль тебя обламывать, но твой парень был в перчатках.

– Черт. – В наше время даже самый последний недоумок знает, что нужно надевать перчатки, но мы всегда молимся, чтобы наш случай был исключением, чтобы в пылу момента преступник забыл о предосторожностях.

– Эй, не жалуйся. По крайней мере, мы нашли доказательство, что прошлой ночью в доме побывал посторонний. По-моему, это кое-что да значит.

– Это очень много значит. – Я вспомнил, как бездумно валил все на Пэта, обыскивая его спальню, и меня окатило волной отвращения к себе. – Мы не в претензии на тебя за перчатки, Ларри. Повторяю: ты сокровище.

– Еще бы. Вот, взгляни.

Первый отпечаток, след ладони с пятью кончиками пальцев, был на высоте плеч на одном из окон, выходящих на задний сад.

– Видишь узор из маленьких точечек? – спросил Ларри. – Кожа. Руки большие, кстати. Это тебе не какой-нибудь замухрышка.

Второй отпечаток находился на углу детского книжного шкафа, словно наш парень ухватился за него, чтобы не упасть. Третий – на желтом компьютерном столе, рядом со светлым прямоугольником в том месте, где стоял компьютер, словно преступник положил туда ладонь, пока неторопливо читал текст на экране.

– Вот об этом мы и хотели тебя спросить, – сказал я. – Вы сняли с компьютера какие-то отпечатки, прежде чем отправить его в лабораторию?

– Мы пытались. Казалось бы, где искать отпечатки, как не на клавиатуре? Величайшее заблуждение. Люди жмут на клавиши не всеми подушечками пальцев, а только их краешками, причем каждый раз под разными углами… Это как взять лист бумаги, напечатать на нем сто разных слов, одно поверх другого, а потом рассчитывать, что мы составим из них предложение. Наша главная надежда – это мышка, на ней есть пара частичных отпечатков, которые могут на что-то сгодиться. Остальные слишком маленькие или нечеткие, для суда не прокатят.

– А кровь – на клавиатуре или на самой мыши?

Ларри покачал головой:

– Были небольшие брызги на мониторе да пара капель сбоку от клавиатуры. На клавишах и мыши ни пятнышка. Окровавленными пальцами их никто не трогал.