"Фантастика 2023-93". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Дулепа Михаил "Книжный Червь". Страница 80

Саше не оставалось ничего другого, как, в первую очередь, выдавать артиллеристам флота координаты тех огневых точек, которые угрожали лично ему и его группе. И, если бы не флотская артиллерия, их, наверняка, немцы давно уже смешали бы с землей вместе со всем перелеском. Но удары тяжелых корабельных «чемоданов» делали свое дело. И многие огневые точки противника вскоре заткнулись, а колонны техники, скопившиеся у переправ через реку, удалось разметать точными попаданиями. Отогнана от реки была и вражеская пехота, уже вовсю начавшая окапываться на этом рубеже. Но те немцы, которые пошли от реки в сторону перелеска не отступали, упорно продолжая движение вперед ползком и короткими перебежками.

В целом, корректировка получилась неплохо. Взвод осназа РОШ справился с боевой задачей и не ударил, как говориться, в грязь лицом. Начальство могло радоваться. Вообще же, Лебедев сильно злился на местное начальство. Он считал совершенно бессмысленным отправку на передний край сразу всех семи групп корректировщиков с эсминцев ПВО. Причем, чтобы корректировать огонь только на одном направлении. Тем более, что, фактически, корректировал огонь только он сам и расчет его радиостанции. На первый раз им просто повезло, что немцы в них не попадали. А случись такое, что вражеские снаряды накрыли бы точно позиции корректировщиков? Тогда флот сразу лишился бы всех своих корректировочных групп. Но начальство, как всегда, не думая о таких мелочах, бросило в бой сразу их всех. Перестраховались семикратно, наверное, раз сразу семь расчетов радиостанций отправили для решения одной боевой задачи. И, конечно, Лебедеву совсем не хотелось бы, чтобы, как и в тот раз, оплачивали опыт пролитой кровью. После возвращения с задания Александр решил обязательно написать обширный рапорт на эту тему не только своему дяде, начальнику РОШ, но и начальству базы в Либаве. Пусть потом ругаются, сколько хотят, но, может быть, выводы, все же, сделают.

Хотя многие цели артиллерии флота и удалось подавить, опасность еще не миновала. Тот немецкий взвод, который выдвинулся в сторону вышки, подобрался уже слишком близко. Увидев, что артиллерия и пулеметы вермахта бьют по перелеску, а оттуда никто не стреляет, гитлеровцы осмелели и, поднявшись во весь рост, побежали в атаку. Командовал ими фельдфебель, вооруженный автоматом. Еще у нескольких автоматы тоже имелись, но все остальные держали в руках простые армейские карабины фирмы «Маузер». На поясе у всех висели гранаты с длинными деревянными ручками «Stielhandgranate-24», более известные, как «колотушки». Лебедев понял, что ближе врагов подпускать нельзя, иначе могут закидать этими самыми «колотушками». Кинуть гранату немцы способны метров на пятьдесят, а то и дальше, а ее осколки сохраняют поражающий эффект до пятнадцати метров вокруг места падения. Потому Саша закричал Полежаеву, расположившемуся внизу в кустах, растущих между деревьев, лежа на животе и держа немцев на прицеле:

— Открыть огонь! Не подпускать их на бросок гранаты!

И Полежаев сначала дал длинную очередь, скосившую сразу нескольких немцев, а потом, экономя патроны, начал тщательно прицеливаться и стрелять короткими. И каждая короткая очередь мичмана, произведенная из ручного пулемета, опирающегося на расставленные сошки, безошибочно находила жертву. Это заставило немцев снова залечь метрах в шестидесяти от края перелеска. Кто-то из них метнул гранату, но не докинул. Осколки прошуршали по кустам, никого не задев. Диверсанты-корректировщики с эсминца «Карл Маркс» тоже взялись за оружие. С правого фланга заговорил их пулемет, заухали винтовочные выстрелы и затрещал пистолет-пулемет командира группы, мичмана Феди Иванова.

Лебедев тоже залег на своей наблюдательной площадке и начал выцеливать в прицел своего ППД между ветвей фигуру какого-то немецкого пехотинца, когда вражеская минометная мина попала в одну из опор башни ближе к фундаменту. От взрыва всю конструкцию очень сильно тряхнуло, металл основания скрутило, и вся недостроенная радиовышка накренилась градусов на двадцать. Лебедев удержался, Березин тоже, а вот Степанов полетел вниз и сильно ударился, но, к счастью, не убился, зацепившись в последний момент за вырванную взрывом и торчащую наружу «ферму». А вот радиостанции, которую тоже отбросило взрывом, повезло меньше. Она разбилась вдребезги об бетон основания.

На этом корректировка огня закончилась. Но уже по времени закончилась и артподготовка. Соответственно, острой необходимости в радиостанции пока не было, хотя внизу у группы с эсминца «Карл Маркс» запасная имелась. В воздух взметнулись красные ракеты и позади перелеска, справа и слева, в атаку пошли бойцы комбата Шепелева и не только. Лебедев обернулся на звук моторов и увидел на правом фланге несколько боевых машин со скошенными бронеплитами в передней части, в прорезях которых торчали пушки и курсовые пулеметы, а наверху закрытой рубки имелись настоящие командирские башенки. То были экспериментальные самоходки конструкции Добрынина, прибывшие на транспортах вместе с другим вооружением. И начальство базы, вопреки заводским инструкциям, предписывающим использовать эти машины только из засад в качестве противотанкового оружия, сразу же бросило их в наступление в качестве танков.

Вместе с самоходками в атаку, развернувшись длинными цепями, справа и слева от покосившейся вышки шли советские пехотинцы. Но бой с немецким пехотным взводом на подступах к перелеску и не думал прекращаться. Хотя, под огнем двух ручных пулеметов немцы залегли и отвечали только редкими выстрелами из карабинов, но они не отступали и не намеревались сдаваться, рискуя вскоре попасть в окружение. А, если враг не сдается, то его уничтожают. Эту истину Лебедев хорошо помнил.

Без радиостанции находиться на перекошенной радиовышке смысла больше не было. И Лебедев дал команду спускаться. Внизу выяснилось, что Димка Степанов не только сильно ушибся при взрыве, но еще и хватанул несколько осколков в бок. Вся правая сторона его робы уже намокла от крови. Березин, достав аптечку из своего вещевого мешка, тут же начал оказывать товарищу первую помощь. Глубоких проникающих ран вроде бы не имелось. На счастье Димки, осколки прошли по его ребрам только вскользь.

Лебедев поспешил на передовую, залег неподалеку от Полежаева и начал стрелять по врагам из своего ППД. Взрывы снарядов и мин, выпущенных немцами при обстреле перелеска, хоть и не убили никого из краснофлотцев, но проредили растительность изрядно. С десяток деревьев повалило, разломило и посекло разрывами, а на месте, где до этого были сплошные кусты, зияли воронки с дымящимися остатками корней растений. Попали немцы и в кирпичную будку, сделав в ее стене, толщиной в кирпич, пару приличных дырок. После артподготовки пушки и минометы с немецкой стороны пока не стреляли. Похоже, что огневые точки противника, действительно, удалось подавить. Но пехотный взвод вермахта, несмотря на потери, понесенные от пулеметного огня краснофлотцев, продолжал стрелять, не оставляя попыток, все же, добраться до перелеска. Впрочем, назад немцы отступить уже и не могли. Советская атака, накатывающаяся с флангов, не оставляла немцам никаких шансов.

— Аufgebt! — закричал им Лебедев, призывая сдаваться.

— Deutschen Soldaten nicht kapitulieren! — заорал фельдфебель о том, что немецкие солдаты никогда не сдаются и выпустил длинную очередь из своего автомата в сторону Лебедева, заставив Сашу залечь недалеко от Полежаева за древесным стволом.

Вместо того, чтобы начать бросать оружие, отчаявшиеся немцы рванулись вперед, прямо на пулеметы. И пулеметчики били почти в упор. Но очереди скосили не всех. Кто-то из пехотинцев вермахта успел кинуть гранаты в сторону пулеметчиков. И Александр с ужасом наблюдал, как осколками разодрало пулеметный диск, и как отлетела в сторону фуражка мичмана, а по его лбу потекла кровь, после чего Полежаев ткнулся лицом в станину своего пулемета и больше не подавал признаков жизни. Между тем, уцелевшие немцы, подняв оружие, бежали прямо на него. Александр, продолжая лежать на земле возле ствола дерева, дал по ним очередь снизу-вверх. Двое упали на месте. Но и патроны в его ППД закончились. А за упавшими солдатами на Лебедева, целясь из автомата, неумолимо надвигалась мощная фигура фельдфебеля. Обдумывать действия было уже некогда. Саша рванул из кобуры пистолет и перекатился с линии огня в кусты, надеясь прикрыться деревом. Короткая очередь прошла совсем рядом с его головой, но фельдфебель промазал, а Лебедев выстрелил из пистолета и попал, ранив немца в правую руку. Он скривился от боли, но все еще пытался перехватить свой автомат левой и продолжить стрелять. Только вот патроны кончились и у него. А тут и Березин подоспел. Вдвоем они немца и повязали. Сильным бойцом оказался этот фельдфебель. Но вдвоем фашиста кое-как скрутили. Хотя, если бы не его ранение, то неизвестно, как бы эта стычка закончилась. А так получилось, что восемь диверсантов-корректировщиков положили целый взвод врагов и взяли в плен их командира. Причем, никого не убило. Даже Полежаев остался жив, только был ранен осколками и контужен близким взрывом гранаты.