Гуру - О’Нилл Луиза. Страница 10

– Мисс Миллер, с вами все в порядке?

– Да, простите. – Она закопалась в сумочке в поисках пятидесятидолларовой купюры. Мальчишка ожидал чаевых. Она протянула служащему деньги и отмахнулась, когда он запротестовал, что это слишком большая сумма. – Вы очень помогли мне, Коди, – сказала она и закрыла за ним дверь.

Саманта сейчас была сама не своя. Вот в чем проблема. После проклятого письма она не могла выспаться, и это начало сказываться на ее состоянии. Сэм упала на кровать, дав своему телу погрузиться в матрас. Она уставилась в бесформенное водянистое пятно на потолке, по которому ползали две черные мухи. «Лиза думает, что ты ее изнасиловала». Неприятные мысли настигли ее быстро и следовали за ней неотступно. «Она думает, что произошедшее было без ее согласия. Зачем ей все это? Нечестно». Сэм попыталась уговорить себя разобрать вещи, развесить одежду в старомодном гардеробе и окурить комнату связкой шалфея, чтобы избавиться от остатков энергии предшествующих гостей. А потом отправиться на поиски Лизы, взглянуть ей в глаза и спросить, почему она решила соврать по поводу того, что было между ними. «Да не захочет она иметь с тобой дело. Лиза думает, что ты ее изнасиловала. Как же я любила ее! Я никогда бы не сделала такого. Я никогда…» Сэм накрылась лоскутным покрывалом с головой. Нет, в первую очередь стоит позвонить матери. Сэм собиралась набрать ее еще по дороге, но дала слабинку, оттягивая этот момент. С приближением к Бенфорду она чувствовала, как сильно трусит. С каждым пролетающим километром она неуклонно теряла самообладание. Что она могла сказать Каролине? Можно ли вообще что-то сказать в такой ситуации?

Телефон Саманты пискнул. Она потянулась и пошарила рукой на деревянной тумбочке в поисках аппарата. Свернувшись калачиком под покрывалом, она прочла письмо от своего менеджера.

Насилие. Она даже прошептала «Какого черта?» на замечание Джейн, что все это лишь «хорошая возможность» продать больше книг. Сэм все возвращалась к этому слову: «насилие». Ее глаза зацепились за него, за его сущностную невозможность. Насилие. НасилиеНасилиеНасилиеНасилие. Она столько раз произнесла это слово про себя, что оно утратило весь смысл.

– Семантическое насыщение. Вот как называется эта штука, – заявила ей когда-то Лиза по дороге из школы. Джоша не было с ними. По крайней мере, по воспоминаниям Сэм они не были вместе в тот день. А значит, это было примерно в десятом классе школы. Та замечательная пора, когда они были вдвоем и когда не было нужды соперничать за время и расположение Лизы. Во время одной ночевки Лиза прошептала, крепко держа ее за руку, «как нам повезло». «Только представь, что было бы, если бы твои родители не переехали в Бенфорд? Мы бы могли вообще не познакомиться». Лиза из воспоминания о прогулке до дома продолжила: – Это психологический феномен, когда слово из-за повторения утрачивает временно свой смысл, и человек воспринимает его как пустой звук. – Лиза всегда обожала новые слова, и чем запутаннее, тем лучше. Лиза, а не Сэм, мечтала стать писательницей. Но подруге не хватало той изюминки, которая позволила бы ей выделиться на общем фоне. Нехватка харизмы или притягательности. Называйте это как хотите. Лиза никогда бы не достигла того, чего удалось добиться Сэм. Возможно, в этом-то и заключалась их проблема. Возможно, Лиза долго наблюдала за тем, как Саманта достигает успеха, масштаба которого ни одна из них не могла себе вообразить. И теперь ей хотелось увидеть полный крах бывшей подруги.

Сэм годом ранее стукнуло сорок лет. Детство казалось ей оставшимся далеко позади рубежом. Но от него остались обрывки воспоминаний, столь неразрывно связанные с человеком, в которого она превратилась, что они всплывали в памяти ослепительно ярким техниколором голливудского кино. Например, утро после празднования восемнадцатилетия Лизы. Потягивающиеся руки. Глаза, жмурящиеся от резкого солнечного света, который наполнял ее спальню. Несвежее дыхание с пивной отдушкой. Стук похмелья в висках. Лиза рядом в постели. Обнаженные руки и ноги. Копна рыжих волос. Раскрасневшаяся кожа в веснушках. Юная Сэм улыбнулась, вспоминая, как приятно они провели прошлую ночь. Легкое поскуливание, вырвавшееся из нее. Ладонь, прервавшая стон. Шепот: «Шшш, а то нас могут услышать».

– С добрым утром. – Сэм нагнулась за очередным поцелуем, но Лиза оттолкнула ее.

– Нет, – промямлила она.

Сэм уставилась на подругу.

– Но вчера же ты… Не понимаю. Ты прямо набросилась на меня прошлой ночью. Ты же все и начала. Что изменилось?

Лиза не ответила. Да и что было говорить, когда они обе знали ответ: Джош Тейлор. Что он скажет? Вот все, что беспокоило Лизу в тот момент. Она сдвинулась к краю матраса, и, едва успев зажать рукой рот, дернулась в приступе тошноты. Эту картинку Сэм никак не могла выкинуть из головы, как бы сильно она ни старалась. Переехав в город после окончания школы, Саманта трансформировала себя в абсолютно нового человека. Блистательного и жесткого. Она превратила себя в женщину, общения с которой всегда искали люди. Новые знакомые теряли от нее голову, а, ей, в свою очередь было всегда куда податься и с кем повеселиться. Но сколько бы дорожек кокса она ни нюхала и под скольких бы мужчин ни ложилась, давая прежде их глазам померкнуть от нетерпения, пока она медленно раздевалась перед ними, все ее мысли были только о Лизе, о том утре в ее комнате многие годы назад и об отвращении на лице подруги. Чувство стыда было всегда при Сэм: оно замерло у нее в горле в тот день, и выплюнуть его все никак не удавалось.

Сэм резко подскочила в постели. Ей пришла в голову идея. Номер телефона она вспомнила практически сразу. Сейчас ей уже практически не нужно было запоминать чужие номера, а этот она помнила наизусть, поскольку набирала его с тысячу раз.

– Добрый день, – ответил знакомый, слегка постаревший, но все еще властный голос учительницы начальных классов.

– Миссис Джонсон? Это я. Саманта. – На той стороне возникла пауза. На одно мгновение Сэм испугалась. Не рассказала ли Лиза матери о письме. – Саманта Миллер.

– Саманта! – воскликнула мать Лизы. – Какой приятный сюрприз! Я тебя совсем не видела после… – Она удержала себя от слов «похорон твоего отца». – Впрочем, я же постоянно вижу тебя по телевизору. Когда ты вышла на «Доброе утро, Америка» [7], я даже пискнула! Рик подумал, что я мышь увидела! Ты была такой красивой. Всегда знала, что у тебя получится сбросить лишний вес. Я все время говорила твоей маме, что ты была такой пампушечкой в детстве, и это нормально. – Сэм поморщилась, но промолчала. Она давно усвоила урок, что спорить с миссис Джонсон было совершенно бессмысленно. – И как же обидно было, когда вы с Лизой прекратили общаться. Никогда не видела более близких подруг, чем вы. Она засыпала в слезах многие месяцы после того, как ты уехала. Я все пыталась ей объяснить, что ты вернешься на летние каникулы, но это не помогало. Наверное… – в голосе миссис Джонсон зазвучали укоризненные нотки, – ты теперь такая звезда. На всех времени не хватает.

– Не так уж я и знаменита. – Сэм впилась ногтями себе в ладонь. Это Лиза прекратила с ней общаться, это Лиза заключила, что ей нужно выбирать между бойфрендом и лучшей подругой. И, по всей видимости, Сэм была обречена оказаться проигравшей. От чувства несправедливости хотелось заорать. – Но после того, как тебе исполняется сорок лет, начинаешь иначе смотреть на вещи, не так ли? Я… – Она запнулась. – Я надеюсь, что мы с Лизой сумеем наладить отношения.