Летучий Голландец - Кнаак Ричард Аллен. Страница 67

— Нет! — закричала у него за спиной Майя и выбросила руку прямо в морду Рошаля. Пораженный ее смелостью, он среагировал слишком медленно. Она нанесла удар пальцами, но очень мощно. Конечно, в атаку была вложена и ментальная энергия, но в основном удар был физическим, и он, безусловно, оказался бы слишком слабым, если бы Майя не метила в глаза чудовища. Рука ее пронзила глазницу, почти не встретив сопротивления.

Ток, пронизывающий тело, прекратился. Но тут в ушах зазвучал разрывающе высокий визг. Это Рошаль, отпустив Голландца, повернул все четыре конечности к женщине, которая так страшно его ранила.

Голландец ухватился за одно щупальце и потащил тварь назад. Если она желает сохранить способность к драке, ей следует позаботиться, чтобы остаться в твердом состоянии.

Скиталец стиснул зубы и сосредоточился. То, что раньше легко удавалось, теперь потребовало напряжения всех его истощенных ресурсов, но ведь этот Рошаль посмел напасть на Майю, а такого он не потерпит!

Вред, который тварь нанесла ему самому, Голландец возместил тысячекратно.

Рошаль снова завизжал. Голландец заткнул бы уши, но не мог это сделать, если хотел выполнить свою задачу. Мрачное создание изо всех сил пыталось его стряхнуть, но Голландец держал крепко. Одна из клешней нанесла ему удар по ноге, и он вскрикнул от боли. Но заниматься раной было некогда. Если он перестанет концентрировать свои силы, то Рошаль может оправиться.

Тварь все пыталась стряхнуть его С себя, но вдруг завизжала с новой силой и, рассыпалась в прах. Все произошло так внезапно, что Голландец не удержался на ногах и упал, больно ударившись раной об пол и потеряв сознание.

Когда он через две-три секунды снова открыл глаза, то от Рошаля осталась лишь быстро разлагающаяся кучка пепла.

Рядом с ним была Майя.

— С вами все в порядке? Можете стоять?

— Несущественный вопрос, — Прервал ее слишком уж знакомый голос. — Его здоровье… и твое тоже, не имеют теперь значения.

Обоих их оторвало от пола, будто они совсем ничего не весили.

Их развернуло к Сыну Мрака, который окончательно отбросил маску терпения. Рядом тени все еще держали искореженный корпус Фило. Аниматрон не шевелился, даже не вздрагивал. Одна рука практически оторвалась, ступни не хватало. Там, где корпус треснул, как яйцо, наружу торчали детали внутреннего механизма.

Отверстие, созданное разбитым окном, все еще оставалось открытым, но теперь оно было значительно меньше. На месте оставалась только половина разбитой рамы, ни потолка ни пола бывшего офиса видно уже не было. С того места, где Сын Мрака удерживал Голландца, тот наблюдал, как лакуна медленно затягивается. Сын Мрака восстанавливал силы.

— Весь твой убогий план рухнул, ангел смерти, — пролаял черный призрак. — В своей обители я кораблю недоступен. Неужели ты думал, что я так легко попаду к нему в ловушку? Сколько лет он охотился за мной, и в конце концов твой трюк, — он подтащил Фило поближе к Голландцу; глаз попугая бессмысленно смотрел на скитальца, — включая этого робота, так ничего и не дал.

Пара теней обвилась вокруг горла Голландца. Еще две — вокруг Майи. Одна тень вытянулась и прошлась по ране на ноге, заставив изгнанника содрогнуться от невыносимой боли.

— Эта развалина оскорбляет мой взор. — Сын Мрака небрежно взмахнул рукой, и его тени отшвырнули безжизненный корпус аниматрона. Он с грохотом упал рядом с неподвижным телом Гилбрина.

Голландец взглянул на Майю, но она не видела тела своего бывшего возлюбленного. Определить, жив он или нет, сейчас было невозможно. У Голландца не осталось энергии это выяснить. Он не знал, что случилось с Бродягой, но Август де Фортунато исчез. Вокруг было лишь с полдюжины ослабевших Рошалей. Хоть этого удалось добиться, хотя Сын Мрака, вероятно, мог вызвать новых, если они ему понадобятся.

— Кто ты на самом деле? — потребовал ответа Властелин Теней. — Кто из них послал тебя? Ты преследуешь меня из вечности в вечность только из глупого чувства мести? Такая преданность! Если бы ты был так верен мне, я бы тебя хорошо наградил.

— Я тебя абсолютно не понимаю… — Голландец возразил бы еще что-нибудь, но тени сжали его сильнее, и он задохнулся. Сопротивление бессмысленно. Сын Мрака мог душить его хоть целый час, и даже тогда он не сможет умереть. Та же сила, что не позволяла Голландцу убить себя, перерезав вены или разбившись, мешала ему задохнуться или утонуть. Лишенный воздуха, он просто страдал, пока давление не уменьшалось. Мысль об этом не очень-то успокаивала.

— Я знаю, что такое этот корабль, — продолжал Сын Мрака. — Я его знаю. — Он обвел широким жестом свою обитель. — Он похож, очень похож на мое маленькое королевство, но цель у него более зловещая. Ты построил его как тюрьму, не так ли? Тюрьму для меня, но она останется пустой.

От разбитого окна осталась только щель. Однако «Отчаяние» все еще был там, явно пытаясь протиснуться в сохранившееся отверстие. Впервые Голландец ощутил ту жажду, что исходила от корабля-призрака, на котором он плавал так долго, — жажду добраться до жертвы, ускользавшей от него из мира в мир, из одной вселенной в другую.

«Он всегда его искал, тогда при чем здесь я? Почему он выбрал меня вместо него?»

«Отчаяние» ему не ответил, и Голландец сомневался, что это мог сделать Сын Мрака.

Исчезла последняя щелочка, отверстие закрылось. Их снова окружала только сверкающая белизна обители Властелина Теней. Но Голландец чувствовал, что корабль ждет снаружи, ждет с нетерпением того, кто уверен, его жертва в ловушке и никуда не денется.

Щупальца подтянули его почти вплотную к лицу Сына Мрака. Хозяин теней мрачно взглянул на него единственным глазом.

— Отошли его прочь, иначе я буду вынужден обойтись с этой женщиной очень жестоко.

— Я не могу…

— Ты — его капитан. Ты его хозяин! Ты должен!

— Я его жертва, — огрызнулся Голландец, устав без конца слушать одно и то же ложное утверждение. — Я для него — ничто!

— Посмотрим… — Тень отшвырнула Голландца к невидимой стене и пришпилила его к ней, как булавками. Сын Мрака посмотрел куда-то в сторону. В белом сиянии появилась точка черного света. Она стала медленно подплывать к моряку. — Я использую прибор, из которого исходит этот луч, чтобы добыть секреты из Странников. Он читает в разуме и, душе, назовем это так, и тут же перерабатывает данные, чтобы я мог их использовать. Чаще всего я применяю их, чтобы выяснить время, когда пора уходить в следующий мир. У них внутри возникает сила, ты знал об этом? Она накапливается, пока не может больше оставаться в них, и тогда она толкает самое их естество вперед. Всегда перед самым Армагеддоном. — Сын Мрака показал на приближающийся луч. — Последний из Странников, которому я пригрозил лучом, охотно предлагал мне сотрудничество. Добрый, честный человек. Он называл себя Рииз. Он пожертвовал собой во имя большего блага. Пусть он послужит тебе примером.

«Это явно лицо безумия», — подумал Голландец. Черный свет к нему все приближался, оставалось лишь несколько футов. Голландец попробовал сопротивляться теням, но в этот момент Властелин Теней переместил Майю в его поле зрения. Ей явно было трудно дышать.

Голландец прекратил борьбу.

Черный свет сильно ударил ему в грудь. Невероятная боль пронзила его насквозь. На этот раз он не выдержал и вскрикнул.

— Покажи мне, кто ты такой! Покажи, что ты такое! Открой мне правду и скажи, как можно отослать это проклятое чудовище.

Несмотря на боль, Голландец все же удивился, как может его сумасшедший мучитель ожидать, что он ответит на его вопросы в такой момент, особенно если скиталец сам не знает ответов.

Затем в его мозгу поплыли образы. Боль, видимо, ускоряла их появление, создавая непрерывный поток воспоминаний и мыслей, в деталях показывающий жизнь человека, приведшего к гибели столько миров. Он вновь видел ту историю, о которой рассказывал Майе, но более подробно.

Давно похороненные воспоминания всплывали вновь, заставляя его стонать от чего-то иного, кроме боли, порожденной прибором Черного Принца.