Хаос (ЛП) - Карвен Анна. Страница 25

На мгновение он замолкает. Ветер треплет его черные волосы, нарушая тишину между нами.

Затем он целует меня, его губы убийственно теплые и нежные. В поцелуе есть глубокая тоска, которую я никогда не чувствовала от него раньше.

Как будто он наконец позволил последним слоям своей твердой внешней оболочки упасть.

Он отстраняется, оставляя меня бездыханной, дрожь пробегает по всему моему телу. Затем обхватывает мой подбородок, нежно, но властно, слегка приподнимая мое лицо, пока я не заглядываю в бесконечную глубину его глаз.

Они из чистого обсидиана, без грани между зрачком и радужной оболочкой. Его черные ресницы длинные и манящие, такие поразительные на фоне его алебастровой кожи.

— Я мог бы умереть довольным человеком прямо сейчас, потому что имел честь узнать тебя, — шепчет он. — Но однажды я вырвал тебя из рук Лока и никому не позволю заполучить тебя, даже богу смерти. Ты научила меня кое-чему важному той ночью, Амали. Какое-то время я не мог этого понять, но, кажется, наконец, понял. Ты показала мне, что лучше умереть свободным, чем быть рабом. — Он отпускает меня, позволяя рукам упасть по бокам. — Я всегда буду защищать тебя. Я клянусь, что ни грязные потомки Хоргуса, ни Орден и пальцем тебя не тронут, даже если мне придется умереть, чтобы убедиться в этом. Но после этого ты не обязана служить мне. Я отпускаю тебя, Амали. Я только прошу тебя присоединиться ко мне.

Я долго смотрю на него, впитывая его яростную напряженность, эту потусторонность.

Возможно, в его жилах течет магия богов или демонов, но он также Кайм — мой Кайм.

Он тот, с кем я шла рядом и смеялась, кто прижимал меня к себе и вытирал мои тихие слезы по ночам. Он показал мне свои недостатки и сделал себя уязвимым только для того, чтобы я ему доверяла.

Он просто мужчина.

— Умно, Кайм, — шепчу я, делая шаг вперед, вдыхая его свежий, мужской аромат. Я обхватываю руками его мощный торс и смотрю на него снизу вверх, чувствуя себя более уверенной в своем решении, чем когда-либо. — Ты освободил меня, когда я уже посвятила тебе свою галаку.

— Галака? — Его лоб морщится.

— Я танцевала ее на горе, когда ты был парализован ядом. Это танец, который женщина Тигландер дарит мужчине, когда решает, что он тот, с кем она будет связана на всю оставшуюся жизнь и за ее пределами. Женщина должна показать настоящую галаку только один раз в своей жизни.

— Тогда твой танец для Хоргуса был…

— Танцем смерти. Фальшивым танцем. Видишь ли, я не обнажилась перед ним, и у меня был клинок за спиной.

— Что ты, безусловно, показала. — Кайм издает тихий смешок, обнимая меня за талию. — Очень хорошо, мой свирепый воин Тиг. Я принимаю твою галаку.

— Ты уже сделал это, ассасин. Возможно, ты был парализован, но твой член не лгал.

— Так ты поймала меня в ловушку? Связала меня на всю вечность без моего ведома? — Он улыбается, выглядя слишком довольным собой. Теперь он дразнит меня.

— Нет, — решительно говорю. — В тот момент, когда начала танцевать, я сдалась тебе.

Глаза Кайма слегка расширяются. Самодовольное выражение исчезает с его лица. Он кажется немного испуганным.

— Немного сдалась, — бормочет он, нежно беря мои руки в свои. Я немного таю под его расплавленным взглядом. — Я принимаю твою галаку, Амали, но не твою капитуляцию. Меня это не волнует. И это не нужно. Мне нужна только ты.

Глава 9

Амали

Я хмурюсь, убирая мокрый лист маллиона с щеки Кайма. Липкий лист должен был уменьшить отек и покраснение вокруг его раны, но в данном случае она выглядит в дюжину раз хуже. Рана красная и опухшая — краснота распространяется по его коже: вниз по щеке, вдоль подбородка и дальше по шее, исчезая под темной рубашкой.

Во всем остальном его кожа приобрела цвет чистого снега, и слабый блеск пота покрывает его лицо.

Кайм — самый сильный человек, которого я когда-либо знала, но сейчас он выглядит не очень хорошо, и это пугает меня больше всего. Прошло три дня с тех пор, как мы покинули горы и вступили в страну Танглед, и пробираться через густые джунгли и чавкающие болота одинаково тяжело.

Я устала. И буду рада увидеть выход из этого проклятого места.

Кайм не может сейчас заболеть. Не тогда, когда мы так близко.

— Я думала, что это твое странное тело должно было быстро зажить, — говорю я с беспокойством, беру лоскуток ткани и промокаю его рану, вытирая гной, кровь и мертвую шелушащуюся кожу.

Кайм резко вдыхает, пока я работаю, стискивая зубы от боли.

— Меня никогда раньше не царапал дракон. Возможно, ее когти пропитаны ядом или темной магией.

— Какое лекарство может исцелить царапину дракона, Кайм? Моя повязка ничем не помогла, и я беспокоюсь, что инфекция распространяется. Ты можешь получить заражение крови.

Его челюсти сжимаются.

— Я просто, должно быть, первый, кого ранил дракон за несколько тысяч зим. — Его левая бровь раздраженно подергивается.

— Ты не привык болеть, верно?

— Но не так как сейчас. — Гнев тлеет в его темных глазах. — Она знала, что это произойдет.

Вокруг нас жужжат мухи. Я хлопаю рукой по бедру и измазываюсь кровью. Раздавленный харфлай падает с моей ладони, приземляясь в грязь рядом с ботинком.

Я корчу гримасу, не в силах скрыть свое отвращение. Эта проклятая штука почти такая же большая, как чертово куриное яйцо. Я никогда в жизни не видела таких больших мух. Еще одна харфлай подлетает к щеке Кайма, привлеченная его гноящейся раной.

Раздраженно фыркнув, он хватает ее в воздухе и сминает в руке. Его движения все еще невероятно быстры, но, кажется, он немного потерял в скорости.

Это нехорошо.

Кайм должен быть непобедимым.

Вокруг нас болото кишит насекомыми. Слева от меня густая жижа горячей грязи медленно пузырится, как горячее рагу в котле.

Я не могу себе представить, каким было бы это место летом.

— Я не знаю, почему царапина Вайлорен не зажила, — тихо говорит Кайм. — Это неожиданно… и раздражает. Хотя мне не хочется этого делать, но нужно обратиться к целителю. За излучиной реки есть поселение под названием Голкар. — Он приподнимает бровь. — Пираты называют его Погребальным Костром Мертвеца. Не спрашивай меня почему. Это предупреждение, Амали. Оно кишит головорезами, насильниками и убийцами, но пока ты остаешься рядом со мной, тебе не причинят вреда.

— Звучит просто очаровательно. Ты уверен, что сможешь найти целителя в этом месте?

— Есть один, о котором я знаю. Он уже помогал мне раньше. Надеюсь, он все еще будет там.

— Надеешься?

— Люди редко остаются в Голкаре надолго. Они либо умирают, либо переезжают в менее опасное место, но Энак пугает даже норхадских пиратов, так что я сомневаюсь, что он куда-нибудь пошел бы. — Внезапно Кайм наклоняется и поднимает пригоршню густой черной грязи. — Прости, любовь моя, но мне придется скрывать твою красоту от всего мира. Они не должны видеть твою метку. У тебя также необычные волосы. Закрой глаза. Это будет неприятно, но только мгновение.

Я морщу нос. Вонючая грязь пахнет гниющими листьями и тухлыми яйцами. Мое сердце замирает, когда понимаю, что он собирается сделать.

— Если бы я не знала тебя лучше, то подумала бы, что у тебя странная привычка видеть меня вымазанной в грязи.

— Ты прекрасна, в каком бы состоянии ни была. — Он совершенно серьезен, когда большим пальцем наносит немного вонючей грязи на мое лицо, концентрируясь на области вокруг моей метки. — Это необходимо, Амали. Ты слишком необычно выглядишь, чтобы тебя можно было увидеть в таком месте как Голкар.

— А ты? — Я опускаю взгляд на свои загорелые предплечья, которые оставались обнаженными в мягкую погоду в низинах. Моя красивая меховая куртка свернута и спрятана в рюкзаке Кайма, рядом с иссохшей головой Хоргуса.