Железный маг (СИ) - Степанов Максим. Страница 26

Эмбер усадила меня в уцелевшую телегу. Не ради удобства, а ради безопасности окружающих. Слухи распространились быстро. Уже через по часа после начала марша войско прознало, что именно я — Железный маг погубил их товарищей. Они жаждали мести. Они желали убить меня, отомстив за собственную утрату. Я их понимаю. Жажда мести, как никому другому, мне очень знакома. Она поглощает. Затуманивает голову. Ты становишься одержим ей, как бешеный пёс.

Время от времени, я замечал сквозь отверстия в полотне телеги хищные взгляды воинов, желавших мне смерти. Они косо смотрели на меня, перешёптывались и переглядывались между собой. Во время малочисленных остановок зверолюди могли запросто помочиться на телегу или на тент, стараясь попасть в отверстия. Эмбер старалась прервать эту мерзость, так как сама находилась внутри телеги с заряженным арбалетом.

— Не убей меня, я хочу кое-что попробовать.

— Если мне покажется, что ты хочешь убить меня или кого-то другого, то арбалетный болт пронзит твою поганую кочерыжку.

Я ощущал, что мой организм изменился. Что-то новое бесновалось внутри, пытаясь устроиться поудобнее. Прист сказал, что для магии не нужно зачитывать вслух заклинания, всё берётся из головы. Кайл сказал, что я призывал пушки, уже готовые к выстрелу. Много пушек. Значит, мне это давалось относительно легко. Надо только представить это. Только не пушку. Начну с патрона к пистолю.

Пропитанная ткань, в которую завёрнут заряд чёрного пороха и сама пуля. Я чувствую их руками. Чувствую их вес, запах, чувствую их материал, рыхлость пороха, твёрдость пули и металлическое послевкусие на языке. На моей ладони появилось еле уловимое чувство теплоты. Небольшой скупой свет осветил скромное внутренне убранство телеги. Светящийся жёлтым маленький круг призыва появился ровно на секунду, а после исчез, оставив вместо себя один заряд для выстрела из пистоля.

— Я смог. У меня получилось, Эмбер! — радостно сказал я, встав со скамейки.

— Я рада за тебя, а теперь сядь на место, пока я не прострелила твою башку.

— Твою мать…Теперь я настоящий грёбаный маг.

Глава 16

— А, Железный маг, тебе порция супа будет с добавкой. — сказал солдат-повар и смачно харкнул мне в суп, протянув затем тарелку с неприкрытой мерзкой улыбкой, оголив жёлтые зубы.

— Спасибо, наверное, откажусь. — ответил я, развернувшись.

После того, как я повернулся спиной к импровизированной раздаче в лагере, в мою спину прилетела тарелка с супом, который растекался по задней части доспеха и отвратительно стекал вниз по ногам. Все эти действия сопровождались хохотом солдат и постоянным издёвками.

Я старался относиться к этому более спокойно, понимая, что я убил друзей и даже родных этих людей. Они желают меня убить, но негласный приказ командира Отто сдерживает их невыносимую трагичную боль от утраты.

Как бы я не терпел их издевательства и потуги меня оскорбить, моё терпение было на исходе. Сам по себе я не совсем сдержанный человек, но учитывая то, что я натворил, хоть и во сне…Я стараюсь изо всех сил.

С каждой такой издёвкой мне становится всё больше и больше плевать на этот мир, на этих людей. Их беды и трагедии, их боль и утраты. Их слёзы и кровь. Я просто хочу выбраться отсюда.

— А вот тебе ещё и добавка, уродец! — крикнул один из воинов и швырнул в меня гнилой помидор.

Я даже не понял, как это произошло, но в ту же секунду у лба наглеца появился призванный заряженный пистоль. В последнюю секунду я отвёл ствол выше. Выстрел прогремел в паре сантиметров от макушки зазнавшегося воина Святого Ориона, от чего он мгновенно покрылся потом. Пороховая вспышка очернила его блистательный серебряный сияющий шлем.

— Ещё одна такая выходка и ты будешь корчить червей в этой поганой забытой земле вместе со своими дохлыми собратьями! Это всех касается! — сказал я, окрикивая окружившую меня толпу.

На выстрел и крики сбежались остальные воины и зверолюди. Холодный острый наконечник арбалетного болта упёрся мне в затылок.

— Эмбер, можешь меня застрелить прямо здесь, но я больше никому не позволю оскорблять себя и проявлять ко мне наглость и неуважение!

Тёплая струйка крови полилась из того места, куда остроухая упёрла свой арбалет, как бы намекая, чтобы я закрыл свой рот.

— Я говорю это открыто и громко, чтобы до вас уродов дошло! Я убью каждого, кто хоть ещё раз посмеет взглянуть на меня косо! Если у кого-то ещё остались ко мне претензии, можете мне высказать их прямо здесь и сейчас! Сойдёмся на дуэли! Я вырву глотку этому наглецу, а затем подохну сам от рук остроухой! Ну! Кто из вас наглых тварей решится поставить свою никчёмную жизнь, чтобы забрать мою?

Я яростно оглядывал каждого воина, стражника и зверолюда, которые до этого нагл огрызались за моей спиной. Все без исключения опускали свои поганые глаза при встрече со мной, не желая встретиться взглядом. Хмурые лица затмили некогда улыбки шакалов. Меня вывели из себя эти средневековые дуболомы. Совсем потеряли страх. У меня осталось чуть меньше шестидесяти патронов в автомате. Думаю, что пара очередей в толпу этих обезумевших чертей усмирит их пыл.

Хватит быть добрым. Хватит быть услужливым и потакающим. Хватит этого дерьма. Пошли бы они нахуй. Они никто. Просто грязь, которая нужна мне, чтобы вернуться домой.

— Я готов сразиться с тобой, представляя волю всех павших зверолюдов, которых ты загубил своей магией. — прорычал Форс грубым медвежьим голосом из глубины толпы.

— Твои условия?

— Сражаемся до предсмертных всхлипов, а дальше бой останавливают и Прист нас вытаскивает. Кто первый прекратит дышать, тот и проиграл. Твоё право на любое оружие и магию.

— Если я выиграю, то что тогда?

— Больше ни один из зверолюдов не посмотрит в твою сторону косо и не скажет грубого слова. За людей обещать не могу. Их воля — это их воля.

— Я могу пообещать за людей. — вклинился командир Теве-Хай.

— А если я проиграю?

— Мы тебя казним. — жёстко ответил Форс.

— Я бы добавил, зверолюд. Казним с помощью процессии Погибели мучений. Так поступают с предателями рода человеческого. С тебя заживу сдерут кожу, обнажив твою поганую суть, затем тебя посадят на кол и отправят гореть заживо, а чтобы ты не умер в течение процессии, Прист будет поддерживать в тебе жизнь до того момента, пока твоё сердце не превратится в уголь.

Народ начал перешёптываться между собой, обсуждая, как меня будут заживо жечь на костре. Идиоты средневековые. Что может противопоставить медведь, пусть и огромный, против пули? Я думаю, что с десяток выстрелов его повалит. Даже не придётся брать автомат.

— Форс, вождь, останови это безумие! — крикнул вбежавший на четырёх лапах Кайл.

— Сгинь, волк. Ты убедил меня довериться ему, а теперь посмотри, к чему это привело! Сколько наших собратьев теперь гниют там, в этом ущелье! Их тела не заберёт теперь земля Серого леса, как требуют наши обычаи! Их души не встретятся с родным племенем, их знания, нравы, умения и стремления останутся там…

— Но так вопрос не решить! Кровь прольётся зря! — не унимался Кайл.

— Нет! Именно так мы его и решим! Если выиграет он, то докажет, что природа на его стороне, а все остальные снова будут ему доверять! Если же проиграет, то сгинет из этого мира, искупив свои поступки кровью и болью. Наши сородичи и людские тоже будут отомщены! А войско сможет продолжить путь, не тратя силы и время на эти бессмысленные перепалки!

— Сокол, одумайся! Он разорвёт тебя на части! Прист тебя не спасёт! — кричал казавшийся мне некогда огромным зверолюд Кайл из-за спины Форса.

— Когда начинаем? — спросил я у медведоподобного зверолюда.

— Мы решим это здесь и сейчас.

Форс встал на четыре лапы и начал яростно рычать. Броня покрывала только его лицо, голову заднюю часть шеи и спину. Грудь и внутренняя часть шеи оставались открытыми. Надо целиться именно туда.

Толпа начала расступаться, прячась за укрытиями. Свойства пули они уже знали и не хотели получить случайное ранение.