S-T-I-K-S. Дикарь. Дикая охота (СИ) - Собинин Николай. Страница 6

— Здравствуй, Палаш!

Стряхнув с себя короткое оцепенение, тот кивнул ему в знак приветствия.

— И тебе не хворать! С чем пришел?

— Я ухожу!

— Когда?

— Ну, вот поговорю с тобой и в путь-дорожку!

Лидер стаба опешил от таких известий. Хотя знахарь уже давно сообщил ему, что в скором времени планирует покинуть поселение, новость эта все равно была сродни грому среди ясного неба.

— Значит, оставляешь нас?

Ответ лишь констатировал очевидный факт, но других слов ошарашенный Палаш сейчас не нашел.

— Ласка хоть и не в совершенстве, но наше ремесло постигла. Со временем окончательно освоится со своим знахарским даром. Я тебя еще полгода назад предупредил, что скоро покину этот стаб. Время пришло.

— Предупредил, да. Так понимаю, что спрашивать о том, куда уходишь, бесполезно⁈

Монах лишь смежил веки, сверкая обманчиво-безразличным взглядом из-под ресниц, словно в подтверждение озвученному вопросу.

— Ладно, а что насчет твоего пациента? Ну, того, что тебе наша замечательная нимфа подкинула? Как его там, Лунь вроде⁈

Знахарь прошелся двумя пальцами по каемке рукава своего одеяния.

— Ну, так он уже третий день, как на своих ногах ходит. Вроде бы, без проблем, но если вдруг что, моя ученица с этим вполне способна справиться.

— Вернешься когда-нибудь к нам? — и сразу же извиняясь за глупый вопрос, Палаш добавил с грустной усмешкой — Привыкли мы к тебе. Я привык. Даже как-то странно представлять, что теперь наше поселение будет обходиться без твоего присмотра. Все же, шесть лет это немалый срок. Ты ведь, как и я, стоял у истоков появления этого стаба!

Монах все так же с прищуром, смотрел на лидера Флюгера с непонятным выражением. То ли соглашался, то ли о своем чем-то размышлял. По его лицу редко было можно понять, какие мысли угнездились в голове бывалого знахаря.

— Немалый, это верно. Но кому как не тебе знать, что нет ничего незыблемого и вечного. Даже горы под влиянием времени разрушаются, что уж говорить о слабых и бессильных людях. Особенно здесь, в пределах Стикса!

Монах снова задумчиво прошелся пальцами по кромке ткани рукава.

— Я бы на твоем месте пригляделся к этому свежаку, к слову. Сдается мне, что он может сыграть интересную роль в будущем.

Палаш удивленно приподнял бровь. Меньше всего он ожидал, что на прощание знахарь скажет что-то о каком-то свежаке.

— Тебе что-то известно?

Впрочем, как и ожидалось от знахаря его уровня, Монах не стал отвечать ничего конкретного.

— Так, интуиция нашептала, вот и решил с тобой поделиться перед уходом. Ладно, Палаш, не будем затягивать прощание! Бывайте!

— И ты береги себя.

Знахарь протянул сухую и твердую ладонь для прощального рукопожатия, после чего быстрой, размашистой походкой, делавшей его немного похожим на странную птицу, покинул мостик.

Проводив его задумчивым взглядом, Палаш переключился на Креста.

— Ты когда на блокпост вернешься, шепни Греку, пусть он с этим Лунем пообщается — вдруг тот захочет к рейду на С-24 присоединиться, ножки свои, так сказать, размять после выписки. Раз уж Монах за него словечко замолвил, нужно найти ему применение. А заодно и девице этой, которую, он по просьбе Авроры натаскивал, пусть тоже удочку закинет. И насчет Дины отдельно скажи — она наверняка захочет ее отговорить от участия, девчонка ведь у нее в баре работает. Так что, пусть Грек барышне свой жабру прищемит, хотя бы на этот раз.

Ментат безразлично ухмыльнулся. Улыбка его, как и глаза, в этот момент — как, впрочем, и в любой другой, не выражали абсолютно ничего. Профессиональная деформация, своего рода. Многих людей от этого взгляда пробирал мороз, и Палаш не был исключением. Но за годы совместной работы как-то притерпелся к отталкивающей наружности своего подчиненного. К тому же, Крест ни разу не дал повода, усомниться в собственной надежности и лояльности стабу.

— Я могу и сам с ними поговорить, если на то пошло.

Палаш лишь осклабился в ответ на это предложение.

— Ты на себя в зеркало когда последний раз смотрел? Девчонка, небось, до сих пор свой первый и единственный разговор с тобой вспоминает с содроганием. А у Грека с ними обоими уже налажен контакт, так что, шанс, что эта парочка согласиться, сильно выше будет.

Ментат сухо кивнул и тоже поспешил покинуть рубку контейнеровоза. А лидера Флюгера, оставшегося в одиночестве, внезапно посетила мысль о расхожем суеверии, что знахари зачастую покидают стабы перед тем, как туда приходят проблемы вселенского масштаба. От этой мысли у него по спине пробежали неприятные мурашки. Но Палаш был закаленным Ульем человеком, что уже давно привык нести на себе груз ответственности за сотни жизней, поэтому он просто отмахнулся от дурных предчувствий и занялся бумажной работой.

Глава 4

Сделав плавный взмах, кисть правой руки отправила дротик в цель. Свистнув в воздухе, снаряд должен был угодить в центральный сектор. Но вместо этого, он в самый последний момент резко отклонился в сторону и вонзился в самый край мишени. Удовлетворенно хмыкнув, Лунь взялся за экспандер и со скрипом принялся его сжимать ладонью.

— Наконец-то получилось!

Голос Евы преисполнился искренней радостью, глаза девушки расширились, а на секунду назад еще собранном и максимально сосредоточенном лице, заиграла победоносная улыбка. Увидев ее ликование, разведчик испытал чувства, что принято называть отцовской гордостью.

— Умница, дочка!

Весь тот месяц, что Лунь провалялся в лазарете Флюгера, Европа регулярно навещала его, не позволяя падать духом и скучать. С подачи девушки они совместили тренировки разведчика, которые ему прописал Монах, для разработки восстановленной кисти, с ее собственными. Дело в том, что знахарь в первую очередь форсировал восстановление правой руки, а уже только потом принялся за ногу, обосновав это тем, что одновременно ускоренно регенерировать обе конечности слишком нагружает еще не до конца освоившийся в Стиксе организм свежака. Поэтому, первой подвижность обрела именно правая рука.

И вот теперь, когда рука вернула себе частичную функциональность, а нога еще ощущалась чужеродным куском плоти, не позволяя ему покинуть опостылевшую за эти недели кровать, Лунь регулярно гонял экспандеры, возвращая работоспособность регенерировавшим нервным окончаниям и нетренированным мышцам, а для улучшения координации играл в дартс, швыряя дротики в мишень. Ева же, с самого первого дня регулярно заходившая к нему в палату, скрашивала его больничный разговорами, а так же взяла на себя роль носильщика дротиков. А спустя несколько дней, когда ее здесь застал заглянувший на осмотр своего пациента Монах, он посоветовал девушке присоединиться к метанию дротиков, с помощью своего дара тонкой кинетики пытаясь сбить снаряды с траектории, дабы превратить праздное времяпрепровождение в занятие с пользой.

Задачка оказалась не из простых — для того, чтобы применить направленный импульс к быстро летящему в воздухе снаряду, нужна была предельная концентрация и отменная скорость реакции. Первую неделю девушка вообще не могла привести поставленную знахарем задачу в исполнение и начала считать, что это просто-напросто невозможно, а Монах просто над ней некрасиво пошутил. Но потом, к огромной радости девушки, у нее все же вышло и с тех пор она все чаще повторяла этот фокус, сбивая с траектории летящие дротики.

Правда, тут стоит внести небольшую поправку, что стоило Луню метнуть дротик на ускорении, применив краткосрочно собственный дар на сверхскорость, шансы девушки на повторение этого трюка сразу стремились к нулю — уследить за дротиком на такой скорости она уже не могла.

Лунь был очень признателен Еве. После схватки со своим крестным (вернее, с зараженным, захватившим его тело), разведчик оказался прикован к постели, превратившись в инвалида. И происходи это не в Улье, на его жизни в этот момент можно было бы поставить крест. Но Стикс милостив, и восстанавливает утраченные конечности. А универсальное лекарство Улья вкупе с регулярными приемами гороховой настойки и процедурами, что проводил знахарь, колдуя над Лунем, дополнительно ускоряли этот процесс.