Шрам (СИ) - Двок Андрей. Страница 72

Конечно, это планы на будущее, но надо заранее обозначить вектор движения. Некоторые проекты осуществляются в течение длительного времени. Тут уж ничего не поделаешь, но работать надо. Выдал старосте под расписку стартовый капитал и предупредил, что буду периодически появляться с ревизиями. Или лично, или присылать доверенное лицо.

Немного испортила настроение новость, что в окрестностях безобразит крупная шайка разбойников. Жители Муравок и окрестных деревень последний чертог чувствуют себя в безопасности только за крепким частоколом. Когда утром я вывел свой маленький отряд из деревни, моя «чуйка» вопила, что встречи с ними нам не миновать.

Глава 24

Глава 24. Нападение разбойников (524 круг Н.Э., леден).

Дурное предчувствие и непонятная тревога мучили меня с самого выхода из Муравок. Да еще и эта тишина вокруг. Молчание зимнего леса, окружавшего дорогу, по которой мы шли к торговому тракту, давило почти физически. Слышалось только мощное дыхание волов, которые легко тащили груженые сани, и скрип снега под их полозьями.

«Накрутил» я и свой конный десяток во главе с Матеем. Заставил не только броню, но и шлемы держать постоянно надетыми. Мы шли впереди саней в колонну по два, выставляя пару бойцов в головной дозор. Нас всего десять воинов, да пара возниц с арбалетами. Отправляя головной дозор, я сильно ослаблял свой отряд. Да и дозорных ставил в смертельно опасную ситуацию. Но куда деваться? Идти без разведки — это вообще самоубийство.

Ладно, если нам ничего не помешает, и мы сохраним скорость хода, то во второй половине дня будем уже в Брезне. Да может и не повстречаемся мы с разбойниками, или они нас увидят и не нападут. Все-таки, десяток конных воинов — это большая сила. С другой стороны, в лесу конным воевать — то еще удовольствие. Эх, муторно-то как.

Четверо лучников из конной двадцатки я взял с собой, у остальных были сулицы. С одной стороны, при внезапном нападении лучникам некогда будет тетиву на лук надевать. А если нас просто расстреливать начнут? В таком случае мне лучники очень пригодятся. А не будет времени лук привести к бою, тогда будут работать оружием ближнего боя.

У моей конницы стрелковое и метательное оружие является второстепенным. А основное — это копье и короткое оружие ближнего боя. Копья, кстати, мы свалили на сани. Маловероятно, что они в лесном бою понадобятся. А если и создастся такая ситуация, где кавалерийские копья нужны, недолго их и с саней забрать.

В седле ехать было холодно, и я периодически соскакивал на землю и шел рядом с Князем. Сам согревался и коню давал отдохнуть. Еще и сонливость прогонял. От монотонного движения в безмолвном лесу носом клевали все, и возницы, и воины. Периодически мне приходилось окриком взбадривать всех, кроме головной заставы. Тем-то спать точно не хотелось. Когда каждую минуту ждешь выстрела из-за любого куста или дерева, сон пропадает сам собой.

Несмотря на то, что лес был близко к дороге, организовать неожиданное нападение на внимательных путников было непросто. Снег лежал неглубоким слоем на дороге и обочинах, но в лесу сугробы вырастали, где выше колена, а где и по пояс. И следы на этом снегу были бы хорошо видны. Поверить в суперпрофессионалов, которые сутками ждут своего часа, закопавшись в сугроб? Пожалуй, это точно не про разбойников. Поэтому, когда с обеих сторон дороги с протяжным скрипом рухнули деревья, при всей нашей бдительности, это оказалось неожиданным. Тем более, что мы были уже недалеко от Брезны и крепко надеялись на благополучное завершение перехода.

Деревья отрезали нам путь с обеих сторон, и головной дозор остался от нас в отрыве за рухнувшим впереди деревом. Из леса, по левую сторону от дороги, в нашу сторону с громкими криками рванули три, примерно равные по количеству, группы вооруженных людей, человек по десять — двенадцать. Одна группа бежала к поваленному между нами и головным дозором дереву. Другая атаковала нас ровно в центр колонны, а третья заходила с семи часов*.

* - система позиционирования, когда ты как будто стоишь на циферблате часов, при этом смотришь на двенадцать, а прямо за спиной — шесть, и т.д.

Времени ни на что не было. Ни на приведение к бою луков, ни на разбор копий, а расстояние между нами и разбойниками стремительно сокращалось. Не знаю, как бы поступил опытный военачальник в такой ситуации. Но я, к сожалению, не Святослав и не Александр Македонский. Все, что успело пронестись в голове: надо держаться вместе и двигаться, пока мы в седлах.

— Возницы, хватай арбалеты и болты, и бегом в лес! — заорал я, махнув рукой вправо от дороги. — В ближний бой не вступать! Стрелять по готовности!

— Воины, готовь сулицы! Вместе! За мной! — скомандовал уже своим дружинникам.

Впереди ждала обычная свалка, а нападающих, на мой взгляд, было раза в три больше, чем нас. Я решил, что будем держаться одной группой, сколько сможем. По одному нас точно быстро перебьют, а так можно попробовать уничтожить врага по частям. Хотя бы, первый отряд, больше — все равно не успеть.

Если бы не мешали деревья и кусты, мы бы порвали эту толпу даже не вспотев. Но в заснеженном лесу разогнаться мы не могли, только вдоль дороги. Это понимал я, это понимали напавшие на нас.

Я накинул на левую руку тарч, правой выхватил из тула сулицу, и, ускоряя ход, направил коня вперед по дороге, навстречу разделившей нас с головным дозором группе нападавших. Справа и слева от меня набирали ход мои бойцы. Позади раздалось издевательское улюлюканье. Наверное, оставшимся позади разбойникам показалось, что мы пытаемся убежать.

К сожалению, выбежавшие на дорогу, к поваленному дереву разбойники правильно оценили ситуацию. Увидев несущийся на них конный отряд, они шустро перебрались по другую сторону от поваленного дерева, где в них бесстрашно врубились два моих бойца из головного дозора.

Подскакав к поваленному дереву, пришлось осадить коня, чтобы не влететь в крону на полном ходу. Быстро объехать рухнувший на дорогу клен было невозможно. А за преградой погибали мои дозорные. Они смогли стоптать пару человек, но затем потеряли ход и завязли во вражеском окружении. И все это было прямо перед нами!

Разбойники были вооружены разношёрстно, но настоящим оружием: короткими копьями, топорами и палицами. Одного дозорного они уже вытащили из седла и рубили топорами. Второй юлой вертелся в седле, принимая многочисленные удары на щит, и пытаясь отмахиваться топором. Жив он еще был, похоже, только из-за хорошего доспеха и благодаря своей ловкости.

— Сулицами бей! — заорал я своим бойцам.

И сам, отключившись от окружающего, от набегавших сзади разбойников, как на тренировке, одну за одной, мощно и точно метнул все три свои сулицы. Я попал все три раза! Мои метательные снаряды буквально сносили с ног противников, глубоко пробивая и стеганки, в которые были одеты разбойники, и их тела.

Ну, здоровый я, чего уж там, и выбирал цели правильно: метал сулицы в тех, кто не видел моей атаки. Мои бойцы тоже отбросались. Разбойников изначально было двенадцать. Дозорные стоптали двоих, я убил троих, и еще пятерых прикончили мои бойцы. В живых из этого отряда осталось двое врагов, которые уже успели ранить моего дозорного.

— К бою! За мной! — заорал я, разворачивая Князя в обратную сторону и выхватывая клевец.

Наверное, со стороны это выглядит погано: я бросаю раненного бойца, бьющегося против двух противников, и не пытаюсь ему помочь. Но сейчас спешиться и полезть через поваленное дерево, это подписать смертный приговор всем остальным дружинникам.

Вот они, враги! Развернув коня, я увидел набегающую толпу буквально в десяти шагах. Негде даже разогнаться! Я с силой вбил пятки в бока Князя, и он с гневным ржанием прыгнул в гущу врагов. Он дрался сам: кусал, опрокидывал грудью и бил копытами.

На меня посыпались многочисленные тычки и удары. Что-то я парировал тарчем, что-то принимал на себя мой доспех, что-то я успевал отбить металлическим клевцом. Справа и слева от меня в толпу стали врубаться воины моего отряда. Рев, визг и грохот стоял над лесной дорогой.