Ты из прошлого (СИ) - Куш Ивона. Страница 2

Я была разбита. Казалось, что из груди вырвали сердце, сжали его со всей силы, а потом запихнули обратно. И теперь оно, израненное и раздавленное, еле бьется. Я начала корить в случившемся себя. Потому что прекрасно понимала, кто виноват. Это из-за моей глупости Сашки больше не было рядом. Это из-за меня его не стало.

Понадобилось много времени для того, чтобы я смогла прийти в относительную норму. Залечить рану, которая продолжала кровоточить, не мог даже опытный психолог. Меня мучили по ночам кошмары. А из головы все никак не могли исчезнуть воспоминания, связанные с нашей последней встречей. С последним моим прикосновением к Сашке там, уже под водой, когда я схватилась за его руку, будто это могло спасти нас от гибели.

Саши не было в живых. Но и я чувствовала себя словно зомби. Мама переживала, возила меня в город, бегала по врачам. И только спустя много лет я смогла прийти в себя и реже думать о случившемся. Хотя и продолжала испытывать чувство вины. Поэтому о полном выздоровлении не могло быть и речи.

Друзья Саши со мной не общались. А если мы где и пересекались, то делали вид, что не знают меня. По сути, так оно и было. Ведь навряд ли они запомнили мое имя. Кто я для них? Сопля и Мелочь. А после того, как Сашка утонул, еще и убийца. Я слышала это ужасное слово, которое некоторые бросали мне в спину. Каково было мне, двенадцатилетней девчонке слышать подобное в свой адрес? Ужасно, мерзко, больно… И, разумеется, это усугубляло мое депрессивное состояние, из которого я никак не могла выбраться.

Время шло, и эта ужасная история стала выветриваться из голов тех, кто любил приложить острым словцом тех, кто им не нравится. Сколько раз так прикладывали меня? Сбилась со счета. Потом интерес ко мне пропал. Мы росли, взрослели и уже более холодно относились к окружающим. Так вот холодно стали относиться и ко мне. Больше не кидая в спину обвинения, зато прожигая взглядом.

В какой-то момент маме надоело видеть, в каком я состоянии после такого молчаливого столкновения с просто прохожими, которые и понятия не имели, что творилось у меня в душе. Мы собрали свои вещи и уехали из поселка, надеясь, что в городе нам все-таки будет лучше.

И там на самом деле было легче. Я будто впервые за долгое время смогла вдохнуть полной грудью. Пусть и вдох этот отзывался болью. Деваться мне от нее было некуда. Сколько бы ни прошло времени, она всегда будет со мной. Надеялась лишь, что смогу с ней жить. Воспоминания бы еще вытравить из головы. Может тогда и кошмары бы перестали мучить, подбрасывая яркие и жуткие картинки почти каждую ночь.

Глава 1

Мне не хотелось обратно. Но дела, связанные с работой, перенести было невозможно. И начальство заупрямилось, не желая отправлять другого сотрудника. Поэтому сейчас я собирала свои вещи, запихивая их в большой дорожный чемодан, и ругала Михаила Владимировича всеми известными мне нецензурными словами. Конечно же, он не знал о моем прошлом. Поэтому и не догадывался, насколько тяжело мне будет вернуться. Мать уговаривала остаться, однако, я не могла бросить работу. Нужно было на что-то жить. Если уволюсь, то черт знает на сколько времени застряну, как безработная. Потому что в большом городе работу было найти ничем не легче, чем в маленьком. Везде одинаковые проблемы.

— Я знаю, насколько тебе тяжело туда возвращаться, — проговорила мама, следя за тем, как я собираю вещи. — И что, Михаил Владимирович заупрямился? Неужели нет никого, кто мог бы справиться с этим лучше тебя?

— Говорит… — выдохнула я, застегивая молнию на чемодане. Это всегда было тяжелой задачей, вещей у меня было не мало. — Лучше меня сотрудника нет. И отказаться я никак не могу. Иначе, вылечу с работы.

— Понимаю, — напряженно сказала мама, хмурясь. Все это ей не нравилось. Впрочем, как и мне самой. — Просто меня беспокоит, что для этого надо возвращаться туда, куда не очень-то хочется. И почему они решили расширить свое производство именно там?

— Поселок расположен неподалеку. За столько лет вблизи открылось несколько филиалов. И наше руководство решило, чем черт не шутит. Место неплохое. Экологию бы не загубили. Иначе местные начнут протесты устраивать.

— Я бы тоже на их месте негодовала.

— Ты думаешь, мне это все нравится? — немного нервно проговорила.

Вещи были собраны. Осталось только переодеться, проверить еще раз документы и отправляться в путь. В место, в которое я надеялась больше никогда не вернуться. Мне будет там плохо и тяжело. Хуже станет, если я увижу кого-нибудь из прошлого. И меня узнают… Я словно преступник, решивший, после отсидки, вернуться домой. И все кругом знают, кто я и что совершила.

Мама спорить не стала. Просто продолжила наблюдать за мной. Она волновалось. И ее можно было понять. Самой будто иголки под кожу вогнали. Я боялась столкнуться с прошлым. Боялась снова увидеть ненавидящие взгляды. И тех людей, которых, я думала, оставила в прошлом навсегда. Как и воспоминания, что периодически все-таки не давали мне покоя. Особенно по ночам, когда я была больше всего уязвима.

Я всегда боялась высоты. Поэтому билет на самолет даже не рассматривала, предпочтя поезд. Пусть он и привезет меня на место позже, зато безопаснее. Да и у меня будет больше времени на то, чтобы подготовиться к встрече, которая была назначена в первый же день моего прибытия на место.

Было раннее утро. Когда вышла из подъезда, сразу заметила одиноко стоящее неподалеку такси. Меня уже ждали. По недовольному лицу водителя было сразу ясно, что он не очень доволен столь ранним заказом. Я и сама не отказалась бы поспать лишний час. Только начальник был непреклонен и сказал отправляться на место как можно скорее, чтобы разобрать текучку и приступить к полноценной работе. А там меня уже должны будут сменить другие сотрудники компании, которых должны были уже подобрать.

Уже через двадцать минут я стояла на платформе и показывала проводнице свой билет. Она тоже была чем-то недовольна. Хмурилась, проверяя мои документы и нервно покусывала ярко накрашенные алым губы. В глазах была заметна усталость. Поэтому я ее не торопила, а ждала, когда же мне, наконец, вернуть документы.

— Проходите, — произнесла она, возвращая мне билет. — Ваше место с правой стороны от входа.

— Спасибо, — поблагодарила женщину и, покрепче ухватив за ручку свой чемодан, подошла к подножке, чтобы ступить на нее. Хорошо, что на этот раз я предпочла каблукам удобные кеды. Сельская местность не подразумевает романтические прогулки на шпильках. Там даже на более-менее устойчивом каблуке можно ногу подвернуть.

Поставив свой чемодан в начале вагона, в месте для багажа, упала в кресло неподалеку, откинулась на спинку и прикрыла глаза. У меня было время… Но хватит ли его? Сердце все так же бешено стучало в груди, не давая покоя. А в голову лезли жуткие мысли. И воспоминания, которые никак не удавалось запихнуть куда подальше. Я жить нормально не могла. Пусть боль и притупилась, она никуда не ушла. И время от времени грызла изнутри.

Отвернулась от окна. Солнце уже просыпалось и ярко светило прямо в глаза. Пока еще не грело, но вот-вот собиралось это сделать. Если бы сейчас было лето, я бы уже плавилась. А так испытывала лишь легкий дискомфорт.

Поезд дернулся и стал медленно набирать скорость. Я почти не слышала стука колес. Вставила в уши наушники и включила на плеере любимую подборку музыки. Мне никогда не нравился шум города. И сейчас я хотела отгородиться от разнообразия звуков приятной музыкой. Она должна была расслабить меня и успокоить.

Не знаю, как там с расслаблением, но вот снотворным эффектом она обладала хорошим. Минут через пять я задремала. А проснулась лишь когда электронный голос объявил, что мы прибыли к нужной станции. К слову сказать, народу в вагоне было не так чтобы много. Поэтому толкучки на выходе не произошло.

Я плохо помнила, как выглядела станция, когда я покидала эти места. Меня тогда мало что вообще волновало и интересовало. Хотелось сбежать, забыть… К сожалению, стереть себе память было невозможно. Особенно ту часть воспоминаний, которые продолжали волновать и пугать.