Бумажные книги Лали - Кнорре Федор Федорович. Страница 2

— Ну как? — спросил Прат, подавая последнюю свечку. — Он не стал теперь похож на ежа?

— Нисколько. Скорее похож на остров, вольно поросший белыми деревцами с хохолками на макушке. Когда придет пора, на них расцветут и поднимутся язычками вверх спелые, сине-красные огоньки.

Теперь оставалось только подождать прихода гостей…

— Что-нибудь забавное было на вчерашнем сеансе связи с Космосом? — легкомысленно спросила Лали.

— О нет, все то же. Почти пятьдесят лет прошло с тех пор, как я сорокалетним мальчишкой начал работать в нашем Центре Связи с Космосом — мы посылали сигналы во все стороны, мы прослушивали все излучения и шорохи, и все напрасно.

— Почему же напрасно? Ведь давно уже, кажется, связь установлена. Они разговаривают со всеми нашими пунктами, и мы их так же хорошо понимаем, как они нас, и они слушают, что мы отвечаем, через все наши Центры Связи и Координации.

— Да… Связь у нас есть. Но установили ее не мы. Это они нашли нас, они с нами заговорили.

— Какая же разница?

— Очень большая… Ну, ты ведь читала, скажем, как некий Колумб открыл Америку.

— Ну, еще бы!

— Так вот, с нами произошло нечто вроде того, что сама Америка прилетела и открыла нас, бедных Колумбов. Понимаешь, их цивилизаций опередила нашу на десять — двенадцать тысячелетий. А это довольно много.

Лали обрадованно засмеялась:

— Да, да, я представляю себе этого бедного Колумба. Но ведь наши эти Центры и Пункты Связи уже давно переговариваются с Космосом?

— Уже одиннадцать лет. Тебе было два годика, когда произошел первый контакт.

— А теперь?

— Они почти совсем замолчали… Потеряли почти всякий интерес… Ну, ты ведь, вероятно, знаешь то, что все знают?

— Что они нас предупредили? А это правда?

— Десять лет назад мы еще могли сомневаться, но теперь мы уже и сами можем установить своими наблюдениями: все вполне точно. Да, все так и произойдет, как они нас любезно предупредили.

— И действительно, наша планета тогда погибнет?

— Нет-нет… Она отклонится от своей орбиты, произойдут кое-какие изменения, но… как бы тебе объяснить. Тонкий слой кислорода, окутывающий нашу Землю, улетит в Космос, как легкая вуаль. И органическая жизнь прекратится. Вероятно, на время, скажем на три-четыре миллиарда лет.

— И они это нам преспокойно выложили и не предложили как-нибудь помочь? Или они не могут ничего сделать?

— Мы запрашивали их много раз, они отвечают: «Нет заинтересованности» и выключаются.

— Значит, они могли бы что-нибудь сделать, но не желают? Тогда они просто космические свиньи, так им и надо сказать.

— Боюсь, что они даже не обидятся.

— Они злые?

— Хуже. Они никакие.

— Но они хоть чуточку похожи на людей? Или это осьминоги, зеленые чертенята?

— О нет, они очень похожи на нас, хотя они не очень-то много о своей планете рассказывают. Мы даже не знаем, одна у них планета или две… четыре? Удивительно только, что одна их планета несомненно называлась когда-то в древности (в их древности) ЗЕМЛЯ ВТОРАЯ. Теперь название очень искажено, но оно как бы просвечивает, и это очень удивительно, правда?

— По-моему, это все равно. Главное, что они такие противные, дураки.

— Меньше всего дураки. Все их действия удивительно целесообразны, рассчитаны, они великолепно систематизируют материалы исследования нашей планеты, безошибочно анализируют…

— Пускай, пускай, пускай! — затыкая уши, закричала Лали. — Они как человек, который предупредил другого, что тот провалится в яму, и после садится поудобнее, чтоб наблюдать, как тот дойдет до края и свалится! Неужели у них не шевельнется ни капли сочувствия к нам?

— Никаких «со» у них нет. Сочувствия, содружества, сострадания и тому подобное. Нас они даже не презирают. Просто однажды сделали вывод: у нашей цивилизации было достаточно времени, чтоб подготовиться к ожидающей нас катастрофе, но у землян слишком много сил и времени ушло на войны, религиозную и расовую борьбу, и вот мы опоздали.

— Раз они такие сухари и бесчувственные чурбаны, пусть их планета тоже треснется лбом о другую. Так им и надо!

— Нет, девочка, с ними-то этого, по-видимому, не случится: они надежно управляются в своей частичке Космоса, и, когда возникает опасность, они ее предупреждают и принимают вовремя необходимые меры, как на корабле в ожидании урагана. Я же сказал тебе, что на двенадцать — пятнадцать тысячелетий их наука обогнала нашу.

— Зазнайки! — сказала Лали. — А вот и наши гости!

Глава 2

СТОЛЕТНИЙ ЮБИЛЕЙ

Приближающиеся шаги затихли на крыльце.

Гости читали объявление, потом стучались в дверь. Гости не желали пользоваться ни звонками, ни предупредительными сигналами. Они держались старых обычаев и не признавали этих новшеств. Конечно, прилетали они на своих стареньких пневматических ракетах, но дальше шли пешком. Счет времени они вели не на декады: дни называли их старыми добрыми именами и неизменно собирались по четвергам в уединенной хижине Прата.

Слепой хозяин радушно встречал гостей у входа, узнавал каждого, прежде чем тот успевал заговорить.

— Добро пожаловать! Заходите, рассказывайте, что там у вас слышно старенького!

И все гости смеялись шутке.

Все они были очень стары и не любили спешить. Они приветливо улыбались, встречаясь, и пожимали друг другу руки, а единственной своей Прекрасной Даме они по очереди осторожно целовали ручку и наперебой спешили пододвинуть ей кресло.

Старый Робот, стараясь держаться молодцом, но все-таки слегка жужжа и поскрипывая, разносил гостям пахучий чай.

В комнате было тихо, сюда не доносился шум городского движения и свист пролетающих домашних ракет: окна были закрыты звуконепроницаемыми шторами, великолепно изображавшими ночное небо с мерцающими звездами.

— Вот неожиданность! — сказала Прекрасная Дама. — Надо было нас предупредить, мы бы приготовили подарки.

— Да, да, конечно. Подарки! — подхватили гости.

— Мы сами обнаружили это как-то Случайно, — извинился хозяин. — Стали подсчитывать, и вот вдруг оказалось… Зажигай, зажигай свечки, Лали!.. И скажи, когда загорятся все. Тогда я объявлю… Все? Отлично… Так вот, многоуважаемые гости, сегодня нам исполнилось ровно сто лет: тринадцать Лали и восемьдесят семь — мне!

— Ура! — пропели гости. — Ура! Ура!

Дама нежно поцеловала Лали, а остальные, задумчиво улыбаясь, с какой-то грустной радостью смотрели на большой круг жарко пылающих маленьких свечек.

— Ах, как хорошо! Пахнет совсем как в старину на елке, — мечтательно произнес старичок и так сильно потянул в себя воздух, что могло показаться, будто у него даже нос порозовел. Но нос у него всегда был необыкновенно розовый. — До чего же славно и беззаботно все шло у нас на планете в прежние времена! — И опять засопел, как небольшой насос.

— Все шло прекрасно, за исключением тех мест, где все шло из рук вон скверно! — вскользь заметила Дама.

— Нет, все-таки было весело! Например, была карусель! Да, карусель несется: вокруг своей оси, и сердце замирает от страха, не то что теперешние ракеты: сидишь зеваешь и ничего решительно не чувствуешь. Тишина, скука… А там? Визжат от восторга ребятишки, оседлав лошадок, козлов и львов, разноцветные флаги трещат на ветру, и посреди медных труб, в оркестре, бухает большой турецкий барабан!

— Никогда ничего подобного не слышала, — удивилась Дама. — Это ваша фантазия. Придумали козлов, барабаны и ребятишек? Откуда вам-то это знать?

Розовый Нос с достоинством выпятил грудь:

— Откуда я знаю, мадам? Да на одной из таких каруселей я сам визжал от восторга и от страха верхом на одном из этих козлов собственной персоной, мадам!

При этом нос у старичка удивительным образом еще немного порозовел. Дама хотела было спросить, сколько же ему лет, что он может все это помнить, но это был запрещенный вопрос в этом обществе, и она только улыбнулась:

— Как это все интересно, что вы описываете.