Бывший - Соболева Ульяна "ramzena". Страница 7

– Да.

– Ты не занята? Я так понял, ждала кого-то другого?

– Слушаю тебя внимательно.

Обойдется на такие вопросы ответы требовать.

– Я тут подумал может…встретимся?

– Нет! – Помимо воли не заметила, что кричит.

– Пойдем завтра поужинаем? Столько лет не виделись. Поговорим. Мы ведь не враги.

«Враги, мать твою! Мы враги! Ты мой самый первый враг и единственный!»

 Ника прикусила губу до крови, пальцы на трубке побелели от сильного напряжения.

– Я завтра занята.

Тишина…Слышно его дыхание…

– Хорошо тогда послезавтра.

Теперь она молчит. Хочет закричать на него снова и не может. В горле застрял ком.

– Во сколько за тобой приехать?

"Нет, только не это!".

– Я сама приеду. Куда?

– Давай на Садовом. Помнишь то кафе?

Ника зажмурилась, сдерживая бешеный стук сердца. Конечно помнит – это их кафе.

– Помню.

– Тогда вечером на Садовом? Я буду ждать тебя в восемь?

– Да.

Швырнула трубку и стиснула зубы с такой силой, что заболели скулы.

"Ты что творишь, Серебрякова? Зачем согласилась? Дура! Почему не гонишь в шею?"

***

Ника боязливо посмотрела на мать – хоть бы не догадалась. Анастасия Павловна такой разнос ей устроит, что мало не покажется и будет права. Дочки, как котята ворошатся с новыми игрушками. При взгляде на них на душе потеплело. Хоть у кого-то сегодня праздник. Вспомнила, как уезжала из роддома домой. Кроме мамы и Светки никто не приехал. Медсестра еще масла в огонь подлила: "А деток нужно мужчине выносить, где ваш папка?". Мама со Светкой так на нее посмотрели, что бедняга тут же убежала. А что если Асланов узнает о детях? Как он себя поведет? Вдруг отнимет? С его-то возможностями и бабками любой комитет можно подкупить. Ужас тут же сковал льдом. Бросилась к девочкам, расцеловала. Прижала к себе. Малышки попытались освободиться, чтобы продолжить играть. Ника позволила им соскользнуть на пол. В дверь позвонили.

– Ну и кого там несет нелегкая? – Проворчала мама, выглянула из кухни с чайником в руках.

– Сейчас посмотрю. Ма – Это Светка.

Подруга ворвалась в дом как ураган. Запах терпких духов, сигарет и снега. Светка приносила с собой хаос, она словно торнадо закручивает вокруг себя все и всех. Она тряхнула выкрашенной в блонд шевелюрой, и тающие снежинки посыпались на пол.

– Ника! Сестренкааа! А я крестницам медку притащила, сперла потихоньку. Нам вчера свеженького завезли. Да и яблочек с мандаринками. Нам с тобой – шоколадку. Анастасия Павловна, чайничек поставите?

– Да уже и закипел, вроде. Светуль, ты проходи. Не толпитесь в дверях, а то сквозняк, девочки только из простуды вылезли.

Ника повесила полушубок Светы и взяла из рук пакеты.

– Ну, ты даешь! Спасибо, Светик, но не надо было…так неудобно.

– Серебрякова, если ты сейчас не замолчишь – дам в глаз. Я не тебе принесла, а моим ангелочкам. Спиногрызики, вы чего мамку вторую не встречаете?

Дочки радостно подлетели к крестной, обняли за ноги с двух сторон. Из всех друзей только Света различала девочек. Никогда не путала, кто есть кто. А ведь и правда вторая мама, сколько раз помогала и ночами сидела и с садика забирала. Таких подруг как Светка раз – и обчелся.

– А нам мама иглушки принесла. Вот смотли у меня зая.

– А у меня кися.

Светка присела на корточки, расцеловала детишек, с интересом рассмотрела подарки и ее брови удивленно поползли вверх.

– Серебрякова, игрушки где купила? Качественные и дорогие…

Ника тут же поняла ход ее мыслей.

– Свет, я тебе кофе сделаю, пойдем на балкон – поговорим.

Ника многозначительно посмотрела в сторону кухни, показывая подруге, что мама все слышит. Светка понимающе кивнула, затем с диким визгом повалила крестниц на ковер, щипая за животики. Малышки заливаются от смеха, пинаясь и брыкаясь. Светка всегда устраивала им маленький праздник, а они любили ее до безумия. Бедняжки, не кому с ними даже поиграть. Ника на работе, мама еле ноги передвигает. На улице с ребятишками отцы резвятся: на плечи сажают, подбрасывают, а ее девочки с нескрываемым восторгом смотрят со стороны. Скоро зададут самый страшный и неприятный вопрос: "Мама, а где наш папа?"

***

– Абалдеть! Вернулся-таки гад? Вот блин, мир тесен. Надо ж было тебе его встретить. Ну что стоишь бледная, как поганка? Объявился и хорошо, пусть за четыре года алименты отдает.

Светка отпила кофе и затянулась сигаретой.

– Я не буду ему о детях говорить. Боюсь его, Света. Ты бы видела, на какой тачке катается, как одет. Он у меня девочек заберет.

– Вот ты была дурой, Вероника, такой и осталась. Что значит заберет? Они что куклы какие-то? Да и вообще раз деньги есть – пусть помогает. Вы скоро ноги протянете, твоей зарплаты явно не хватает. Девочки растут, им одежда нужна, еда, игрушки. Серебрякова, ты должна ему рассказать.

Ника нахмурила брови, сжала руки в кулаки:

– Нет! Он их не получит! Мы не продаемся. Жили без него и еще проживем. Пусть валит в свою Америку. Не позволю я ему наслаждаться их любовью. Не прощу никогда.

– Ну и загнетесь с голоду – зато гордые. Что-то ты больно нервничаешь. Не забыла еще своего Отелло америкосского?

Фыркнула Светка.

– Не загнемся. У меня тоже скоро деньги появятся. А на него мне наплевать!

Светка с интересом посмотрела на подругу.

– Это каким образом. Неужели подцепила кого-то, тихоня?

– Тимофеев посылает меня заключить сделку с одним американцем на очень большую партию сотовых. Говорит, заключу – бонус получу большой.

Света прищурилась и поставила чашку на подоконник.

– Твой Тимофеев скользкий змей, не верю я ему. Тут есть что-то еще.

– Есть. Американец падок на женщин и возможно придется его уговаривать известным способом.

– И ты согласилась? Не верю! – Глазки Светы заблестели, она с недоверием посмотрела на подругу.

– Сказал, уволит, если откажусь.

– Вот козлина! Ты ему когда-то дала от ворот поворот – мстит сволочь. Знаешь что – ты пошли его подальше, Ника. Не нравится мне эта затея. Где это видано работников под клиентов подкладывать? Найду тебе работу. Со мной на лоток пойдешь.

– Я уже деньги взяла…и потратила – Тихо сказала Ника, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза.

Светка от злости разлила остатки кофе и грязно выругалась.

– Ну, ты и дура, Серебрякова! Дура беспросветная! Ты почему сначала со мной не посоветовалась?!

Ника закрыла лицо руками, чтобы Светка не видела, что слезы предательски катятся по щекам.

– Дурочка!

Подруга прижала ее к себе

– Ну не реви, а то и я сейчас присоединюсь. Все, хватит, а то нос покраснеет. Что за американец? Хоть симпатичный?

– Ннезнаююю. Светка, я влипла, да?

– Ну это мы еще посмотрим, кто влип. – Горячо возразила подруга – Мы твоего американца окрутим и женим. О, как!

Ника захлопала глазами, удивленно глядя на подругу. Светка вытерла слезы с ее щек.

– А что? Мужикам их наши девки нравятся. Слушай, Серебрякова, а может это твой шанс? Ну что смотришь и глазками луп-луп? Влюбим мы в тебя америкашку и будешь в золоте купаться.

Ника улыбнулась сквозь слезы.

– Свет, шутишь да? Кому я нужна с таким-то довеском?

Светка скептически осмотрела подругу.

– Не ну мы тебя приоденем, и будет очень даже ничего. Тимофеев бабок дал?

Ника кивнула.

– Вот и отлично. Я из тебя конфетку сделаю. Когда ты с этим америкосом встречаешься?

– Завтра в семь. – Света действовала на Нику как хорошее успокоительное, теперь ей и самой стало забавно.

– Да не понравлюсь я ему.

– А это мы еще посмотрим. Ты слишком себя недооцениваешь, сестренка. Зарылась в свой панцирь разведенки. Волосы шикарные, глазищи как у куклы, грудь, талия, ноги от ушей. Фотомодели отдыхают. Ника, по тебе плачут лучшие агентства Европы. Америкос будет нашим.

Ника захохотала, впервые за эту неделю. От души. Весело.