Это было жаркое, жаркое лето - Князев Алексей. Страница 59

— Ничего, ничего, — подбодрил его Мышастый, — как раз-таки «это» только что разрешилось. И вполне благополучно для вас.

— Ну, что еще? — Романов задумался. — Да, подвал очень хороший, сырости нет, оборудован тренажерный зал. От старого хозяина остался, — пояснил он. — В общем, вы не прогадали, — заключил он, как показалось хозяину кабинета, даже с некоторой иронией.

— Вы тоже, — парировал тот.

Задав еще несколько уточняющих вопросов, он попросил Романова немедленно заняться подготовкой оформления купчей и на этом аудиенция была окончена.

— Так я могу быть спокоен? — уже на выходе спросил тот, желая окончательно убедиться в мирном урегулировании своей проблемы.

— Можете, — заверил его Мышастый, уже думая о своем — ему не терпелось быстрее провернуть все остальное, связанное с осуществлением своего дела…

Расстались они вполне довольные друг другом. Мышастый, уж по крайней мере, точно. Следующим этапом был ремонт и он, не дожидаясь оформления бумаг, пребывая в абсолютной уверенности, что особняк фактически уже является его собственностью, позвонил своему старому приятелю Ерохину, как раз подвизавшемуся по строительной части и находившемуся под его покровительством и надежной защитой. Поэтому предстоящие работы по переделке особняка, он был уверен, будут произведены максимально быстрыми темпами при минимальных затратах. Все обещало встать ему в весьма символическую сумму — в основном только за строительные материалы, да и то со значительными скидками — Ерохин вел торговлю строительными материалами, имел оптовый склад и поставки из-за рубежа, в чем была частично и его, Мышастого, заслуга…

Первый выезд на место он осуществил совместно с Ерохиным на следующий же после разговора с Романовым день. Двухэтажный, немалых размеров особняк сразу произвел на него приятное впечатление, еще когда они только к нему подъезжали — каждый на своей машине. Внешний вид фасада был вполне удовлетворительным и они, посовещавшись, решили оставить его как есть. Расхаживая по внутренним покоям, Мышастый отметил про себя, что этот Романов ничуть не преувеличивал — действительно, внутренняя отделка также была вполне приличной, если не быть уж излишне притязательным. Конечно, если бы он собирался здесь жить, возможно пришлось заказать евроремонт, который влетел бы в копеечку, но у Мышастого были совсем иные планы относительно использования этой удачно приобретенной недвижимости и ему требовался не ремонт, а скорее некоторая перестройка помещений для своих несколько специфических целей… Узнав, что конкретно требует от него заказчик, Ерохин был явно удивлен, хотя старался не показать виду и не задал ни единого вопроса типа: «для чего», на которые Мышастый все равно не собирался отвечать… Итогом их встречи и осмотра объекта стало обещание строителя завершить все работы в десятидневный срок, максимум — за две недели. Клиента это вполне устроило.

Позвонив затем Воловикову, Мышастый сообщил, что их общее дело сдвинулось с мертвой точки — им уже приобретена недвижимость, сделан заказ на переделку помещений и кое-какой ремонт, назвал примерную цифру расходов и сколько конкретно с того причитается. И поговорив немного с приятелем на общие темы, напоследок напомнил, чтобы тот держал в строжайшем секрете месторасположение и вообще сам факт существования этого особняка.

— Особенно от наших жен, — пошутил он, заканчивая разговор.

— Ну разумеется, Антон! — Воловиков расхохотался.

Примерно такой же разговор состоялся и с Желябовым, который также воспринял его информацию с радостью.

— Когда ты доведешь все до ума? — поинтересовался он.

— Недельки через три я покажу тебе удивительное зрелище выходящей из морской пены Афродиты, — пообещал Мышастый. А если перевести все это на более прозаический язык: будешь созерцать моющуюся в душе красавицу. Вначале только созерцать, а потом — сам знаешь что. Как договорились.

— Ох, не дразни меня, и так уже невмоготу, — взмолился тот. Скорее бы…

Еще одним шагом на пути к их общей цели стало то, что Мышастый стал регулярно просматривать Приреченские и Благогорские газеты. Так как вместе с Мшанском эти три города образовывали почти равносторонний треугольник, одна из сторон которого составляла около трехсот километров, между ними существовала неплохая связь. Практически всегда на любом из железнодорожных вокзалов этих городов можно было приобрести газеты, издающиеся в двух других. На том же вокзале Мшанска торгующие периодическими изданиями люди постоянно распространяли газеты интересующих сейчас Мышастого городов — Приреченска и Благогорска. Газеты своего города для его целей не подходили…

Каждый день, разворачивая очередной номер газет двух-трехдневной давности, регулярно доставляемых в офис по его распоряжению, он тщательно штудировал полосы, отведенные под всевозможные коммерческие объявления. Точнее, его интересовали только объявления, приглашающие девушек и молодых женщин приятной наружности на различного рода работы. Одна из таких девушек, которая клюнет на подобное объявление, его и интересовала. Именно такая красавица, которая клюнет на подобного рода приманку, нужна была их компании для определенных целей. Для этого же им был куплен и особняк — в нем будут воплощаться в реальность их планы относительно нее же.

И строительная бригада, производящая сейчас ремонт, также работала на эту цель, а то, что он еще не видел эту предполагаемую участницу их забав и даже пока не представлял, как именно она будет выглядеть, лишь подогревало интерес и распаляло его воображение…

Просматривая только что доставленную газету, Мышастый брезгливо пропускал объявления типа: Требуются красивые девушки для работы в Германии. Проезд и оформление визы за счет работодателя. Работа с интим-сервисом не связана, высокий заработок гарантирован.» Он был уверен, такие тексты являлись приманкой для девушек не слишком высоких умственных качеств. Если бы они потрудились хоть чуть-чуть пораскинуть серым веществом, то неминуемо нашли бы в этих скупых строчках сразу несколько несоответствий. Например, для чего требовались именно молодые и красивые, если работа не связана с интим-услугами? Разве для работы нянями, домработницами, уборщицами, посудомойками требуются именно вот такие? Значит, если претендентка не очень молода или не очень красива, она не сможет качественно протирать пыль, мыть полы, либо присматривать за ребенком? Вот и получается в итоге, что такие «домработницы» заканчивают свой путь где-нибудь в борделях Хорватии, влачат полуголодное существование, терпеливо переносят побои, являющиеся обязательной программой для подобного рода мест и усиленно обслуживают грубых потных солдат, пропуская через себя десятки человек в день. Паспорта у них при этом отбираются сразу же и эти бесправные, хорошо, пока хоть живые и не покалеченные, уже счастливы, если им просто удается унести свои ноги. О каких-то там деньгах уже никто и не вспоминает. А потом, порой через газеты, они еще жалуются, что их одурачили.

Нет, такие, говоря откровенно, дебилки, пусть у них даже ноги растут прямо из подмышек, Мышастого не интересовали — интеллект все же был желателен наряду с обязательной красотой. Ведь с такой дурочкой и возиться будет неинтересно — все то, через что она у них должна пройти, такой отмороженной может показаться весьма обыденным делом — этаким неотъемлемым правом работодателя на всевозможные с ней забавы.

Может, если подобной идиотке хорошо заплатить, то она еще и довольной окажется? Нет, им нужна девочка порядочная, с норовом, которая подобно молоденькой необъезженной кобылке будет взбрыкивать, пытаясь сбросить с себя седока. И то, что у нее этого не получится, должно будет привести ее в состояние, подобному коктейлю, смешанному из ярости, апатии, ужаса, отвращения, покорности и многого другого. В этом-то и состоит вся соль его задумки. А в противном случае — иди, заплати проститутке втрое больше обычного и она позволит делать с собой все, что тебе приспичит; разве что ребенка не родит — слишком долго ждать придется.