Леонард и Голодный Пол - Хешин Ронан. Страница 19

— Я хочу подать жалобу по поводу этой коробки конфет «Розы», — сказал он с решительным видом и даже зачем-то очень раскатисто произнес букву «р».

— Э-э-э, тута бумажные салфетки и полотенцы. Вам в кондинтеровский, — сказал парень и махнул куда-то в сторону.

Голодный Пол, не желая преждевременно стрелять по ложной мишени, пренебрег неопределенностью ответа и с деловым видом направился к указанному проходу. Там еще один мальчик-мужчина разгружал тележку с пасхальными шоколадными яйцами, концом шариковой ручки прокалывая оптовую пластиковую упаковку.

— Прошу прощения, я хочу подать жалобу по поводу этой коробки «Розы».

— Э-э-э, о’кей. А что с ней не так?

— Она просрочена больше чем на год. Что вы на это скажете?

— Можете обменять ее на другую там, на полке, — предложил парень, моментально капитулировав.

— Дело не только в конфетах. Дело в принципе, — ответил Голодный Пол, выделив последнее слово, чтобы дать понять, что речь идет о куда более важных вещах.

— Хотите, что ли, с менеджером поговорить?

— Да, будьте любезны.

Мальчик-мужчина исчез за странными пластмассовыми дверями, которые, кажется, бывают только в супермаркетах. Его не было довольно долго. Женщина, стоявшая неподалеку и, очевидно, обладавшая острым чутьем на назревающий скандал, придвинулась ближе. На ней было что-то вроде кофты домашней вязки и берет. В тележке у нее уже лежало несколько коробок из кондитерского отдела, свидетельствуя, что у женщины потенциально имеется locus standi в том, что вот-вот произойдет.

— Что случилось, дорогуша?

— Я купил эту коробку в подарок, чтобы проявить заботу о прекрасных медсестрах в больнице и их несчастных пациентах; точнее, моя мама купила. И вдруг обнаруживаю, что конфеты на год просрочены! Невероятно! Надо же что-то делать, — объяснил Голодный Пол.

— Как вы правы, дорогуша. Могло ведь случиться несчастье. А им тут наплевать. На-пле-вать, — подхватила женщина.

Еще одна родственная душа, крупная женщина средних лет в спортивном костюме — Голодный Пол подумал, что она занимается толканием ядра или каким-нибудь другим видом спорта, где требуется мощное телосложение, — присоединила свой голос к общему хору:

— Могу поспорить, что у них половина продуктов просрочена. Скармливают нам что попало. Я бы никогда не стала проверять дату на шоколаде. На хлеб или молоко, конечно, смотрю, но на конфеты мне и в голову бы не пришло.

— Да, вы хорошо сделали, что обратили внимание, — вставила кофта домашней вязки, хотя жестом дала понять, что они с толкательницей ядра относятся к разным классам любителей шоколада.

Мальчик-мужчина вернулся с человеком, похожим на футбольного комментатора: костюм на нем сидел плохо, боковой пробор был намазан гелем, и сам он в молодости, вероятно, принадлежал к компании таких же мальчиков-мужчин.

— Это вы покупатель с «Розами»? Я дежурный менеджер. Чем могу вам помочь, сэр? — спросил он.

— Я купил эти «Розы», вернее, моя мама заботливо купила эти «Розы» для подарка прекрасному персоналу больницы, и оказалось, что они на год просрочены. Медсестры и больные — а у некоторых и без того проблемы с желудком и пищеварением — могли получить невыразимые страдания, потому что наша забота обернулась бы чем-то прямо противоположным, хотя, должен заметить, не по моей вине и не по вине моей мамы.

— Однажды я купила здесь хлеб, а когда открыла пакет дома, он оказался заплесневелый, — вставила вязаная кофта.

— Вот и я как-то раз купила упаковку пива, вскрыла ее, а одной банки не хватало, — добавила свой пример толкательница ядра, хотя и не совсем к месту.

— Вы уверены, что купили конфеты здесь? У вас остался чек? — спросил дежурный менеджер.

— Конечно, уверен. Мама много лет здесь все покупает. Ходит только сюда. Если хотите доказательств, мы предоставим их в суде! — заявил Голодный Пол, поддержанный красноречивыми кивками остальных. Вокруг начал собираться небольшой кружок досужих кумушек, и лица некоторых выражали крайнюю степень неудовольствия.

— А вы попробовали конфеты? Вкус испорчен? Я хочу сказать, что иногда такой товар не портится, даже когда срок вышел. Знаете, даты в отдельных случаях могут быть приблизительными, — сказал дежурный менеджер.

— Попробовал? Что вы такое говорите! Я уже корчился бы на полу в туалете, обнимая унитаз, весь в жару, — ответил Голодный Пол с излишней реалистичностью.

Кружок стал плотнее, и Голодный Пол начал обращаться уже напрямую к собравшимся, демонстрируя неожиданно обретенный дар политического оратора. Шерстяная кофта тоже кивала и поглядывала на компанию, взяв на себя роль главного свидетеля.

— Вы не против, если я попробую одну? Просто проверю, съедобные ли они, — предложил дежурный менеджер.

— Угощайтесь, — ответил Голодный Пол, чувствуя, что конец близок.

Дежурный менеджер взял коробку, а Голодный Пол повернулся к сочувствующим, готовясь оценить их реакцию.

Дежурный менеджер рассчитывал, что конфеты окажутся вполне съедобные и даже вкусные, но он ошибся.

Голодный Пол рассчитывал, что конфеты будут помятые и несъедобные, но тоже ошибся.

Собравшиеся рассчитывали, что сцена закончится какой-то развязкой. И именно так и случилось.

Дежурный менеджер медленно снял крышку, поддев ее по краям со всех сторон.

Было видно, что коробка доверху заполнена, но не шоколадками в идеальном, испорченном или промежуточном состоянии, а принадлежностями для шитья Хелен.

Толкательница ядра громоподобно расхохоталась, так что капли ее слюны оросили куртку Голодного Пола.

Кое-где послышалось хихиканье, и зрители быстро разошлись, сочтя Голодного Пола редкостной бестолковщиной.

Вязаная кофта бросила его, моментально аннулируя начатое, — прием, известный любой вязальщице.

Бесконечное, как ему показалось, мгновение Голодный Пол стоял как вкопанный, не чувствуя собственного тела.

— Да, похоже, вы, сами того не подозревая, совершили ошибку, — дежурный менеджер благородно пошел ему навстречу. В данных обстоятельствах он мог бы с победоносным видом разоблачить жалкого мошенника. Однако вытянутое лицо Голодного Пола, его застывшее выражение, беззвучно шевелящиеся губы — все это подсказывало, что человек действительно попал в трагикомическую ситуацию.

— Не расстраивайтесь. Я рад, что никому не был причинен ущерб, — весело сказал дежурный менеджер. — Знаете что, возьмите-ка домой пасхальное яйцо. В знак нашего дружеского расположения. Вот это, фирмы «Баттонс». Надеюсь скоро вновь увидеть вас в нашем магазине.

С этими словами дежурный менеджер скрылся за странными пластмассовыми дверями.

Голодный Пол остался одиноко стоять под мерцающей лампой дневного света, держа в руках пасхальное яйцо фирмы «Баттонс» и коробку с принадлежностями для шитья, а мальчик-мужчина вновь начал протыкать ручкой пластиковый пакет.

Голодный Пол плохо помнил, что он сказал потом, как вышел из магазина и чем были заняты его мысли во время долгой дороги домой.

Вернувшись и положив на столик в холле рядом с письмами пасхальное яйцо, коробку и ключи, он пробрался в дальний конец комнаты, где Хелен с подкрашенными корнями волос вешала его брюки на спинку стула.

— Как дела, дорогой? Как прошло в больнице?

— У меня не получилось туда дойти. Схожу на выходных, — промямлил Голодный Пол.

— Ладно. Не забудь взять конфеты. Прости, что ушла, не сказав тебе, где они лежат. Я проехала уже полпути до парикмахерской, когда сообразила, что они в багажнике.

— Не волнуйся. Может, это и к лучшему.

— Я собиралась подшить твои брюки на свадьбу, но никак не могу найти коробку с шитьем, — сказала Хелен.

— Она на столике в холле.

— Чудесно. Наверное, я прошла мимо и не заметила. Хорошо, что у тебя такое острое зрение.

Голодный Пол, обмякнув, сидел в гостиной. Почти весь вечер он так и не покидал своего места, пребывая в ступоре от постигшего его краха, и глядел на улицу, где машины одна за другой проезжали по оброненной на дороге чьей-то перчатке.