Двойная ошибка миллиардера (СИ) - Тоцка Тала. Страница 20

— Хорошо, давайте еще раз вспомним, когда у вас в последний раз были месячные, — терпеливо повторяет врач, милая женщина, чем-то напоминающая мне Марию. Как будто это она должна вспоминать, а не я.

А мне хочется не вспоминать, мне провалиться сквозь землю хочется.

Какая разница, когда они были, эти месячные? Главное, что два месяца назад был Артем.

И теперь эта милая женщина утверждает, что я беременна. А этого никак не может быть. Потому что... потому что не может. И потому что, если это так, это настоящая катастрофа.

Артем дал мне таблетку, я сама читала, что они действуют до трех суток, а тогда прошло меньше двух. Или он постоянно таскает их в кармане, и одна оказалась просроченной? Как, к примеру, может быть бракованным презерватив...

— Послушайте, мне кажется, вы ошибаетесь, — говорю с надеждой. — Может, лучше сделать тест на беременность?

— Вы можете сделать столько тестов, сколько пожелаете, — отвечает врач, — но результат будет один. Беременность видна и без них.

С трудом сдерживаюсь, чтобы не впасть в истерику, стараюсь придать голосу больше убедительности. И чтобы он не дрожал.

— У меня был только один раз... один мужчина... первый... В общем, мы предохранялись, и потом я через день выпила противозачаточную таблетку. Месячные пришли вовремя, правда, не как обычно. Их было совсем мало и они быстро закончились. Я подумала, что из-за таблетки. Которую мне мужчина дал, — язык не поворачивается сказать «мой». — А потом я просто забыла.

— О мужчине? — непонимающе переспрашивает врач.

— О месячных, — вздыхаю я, — и о мужчине тоже.

Я уже понимаю, что доктор права, но продолжаю убеждать себя, потому что не могу такое принять. Мозг отказывается, и внутри все сопротивляется.

Ребенок от Артема. От мужчины, который использовал меня, чтобы отомстить другу. Но ошибся.

И я ошиблась. Значит, и этот ребенок тоже ошибка.

Я такое не вывезу. Все что угодно, только не его ребенок.

— Значит, то были не месячные, такое бывает после приема препаратов экстренной контрацепции, — доктор смотрит на меня с жалостью. — Я выпишу вам направление на УЗИ, в любом случае срок уже довольно большой, минимум двенадцать недель.

— Но я же смогу сделать аборт, если УЗИ подтвердит беременность? — спрашиваю я и холодею, увидев сочувствие и жалость в глазах у милой женщины, похожей на Марию.

Просыпаюсь от стука в дверь. Сама не заметила как уснула. От занятий в университете у меня освобождение, до вечера далеко. Я пришла из клиники и полдня пролежала, глядя в стенку.

Мысли в голове смешались в один запутанный клубок. Я собиралась закончить учебу и начать работать. Строить карьеру. Помогать бабушке и ни от кого не зависеть.

Но было еще кое-что. Каждый вечер перед сном я мечтала о том дне, когда стану успешной и знаменитой. И встречу Артема Асадова.

Я продумала эту встречу до мелочей. Сначала я не стану обращать на него внимание и пройду мимо. Он меня не узнает, будет с восхищением смотреть вслед, а я буду ослепительно улыбаться и принимать комплименты от толпы окружающих мужчин.

Потом он, шокированный, подойдет и спросит:

— Аля, неужели это ты?

Я сделаю вид, что его не знаю, потом обернусь и спрошу с удивлением и легкой полуулыбкой:

— О, Артем, это ты? Я тебя даже не заметила! Что-то ты постарел.

Хотя, возможно про постарел не стоит, кто знает, каким он будет через несколько лет. Если вдруг растолстеет или полысеет, можно будет по этому проехаться. Или просто сказать, что изменился.

Но в любом случае дам понять, что поезд ушел. И когда он поймет, что потерял меня навсегда, будет горько сожалеть. Возможно даже плакать.

Последнее необязательно, но желательно. Так вот скупо, по-мужски. Чтобы незаметно смахнул со щеки слезу, или хотя бы чтоб глаза были красные, когда он мне в любви будет признаваться. А может даже сделает предложение.

Конечно, я не дрогну, я буду холодной и неприступной, когда укажу ему на дверь. Но сами мечты об этом доставляли мне удовольствие.

А теперь все. Все, все рушится из-за этой беременности. Из-за ребенка.

Он никому не нужен, ни мне, ни тем более, Асадову.

Конечно, я сделаю аборт, здесь не может быть других вариантов.

Или... может?

Стук повторяется, я открываю дверь и вижу озабоченное лицо мистера Рича.

Он входит — я бы сказала, вбегает — в мою комнату, не дожидаясь приглашения.

— В чем дело, милая леди, куда вы пропали? Я видел, как вы прошли холл и поднялись по лестнице. Звал, свистел, топал ногами, но вы на меня даже не взглянули. Конечно, я не так свеж и прекрасен как в молодости, но все же... — начинает он бодро, но увидев мой убитый вид замолкает, а потом берет за плечи и легонько встряхивает. Спрашивает совсем другим тоном: — Алена, что-то случилось? На вас лица нет.

И тогда меня прорывает. Я рассказываю все, с самого начала, как было. И чем больше говорю, тем больше убеждаюсь, как глупо выглядит со стороны вся моя односторонняя лав-стори. Еще глупее звучат оправдания, поэтому я не пытаюсь оправдываться.

Оправданий нет и быть не может. Есть только моя беременность и решение, которое я должна принять.

Но то ли проницательный взгляд ничуть не потускневших от времени глаз, то ли внимательное выражение лица моего собеседника придают силы. И чем больше я говорю, тем легче мне становится.

Мистер Рич слушает молча и не перебивает, может поэтому мне хватает духу рассказать всю правду. И когда заканчиваю, из меня будто стержень выдергивают. Хочется растечься по берегу бесхребетной медузой, и пусть все идет как идет...

— Все. Теперь можете начинать меня презирать, — низко опускаю голову, сцепив на коленях пальцы.

Мистер Рич потирает подбородок. А затем расплывается в довольной улыбке.

— И не подумаю! Я буду тебя поздравлять. Наивная девочка, ты даже не понимаешь, какое это чудо и счастье. Дети. Это теперь мои дети взрослые зануды, а когда они были маленькие, я был самым счастливым отцом на свете. Посмотри на меня! Алена!

Я поднимаю голову и вижу, как светятся его глаза. И мне самой хочется улыбаться.

— Поверь старику, прожившему очень много и много повидавшему. Нет такого мужчины, который бы остался равнодушным к своему ребенку.

— А как же те, кто от них отказывается? — спрашиваю я.

— А разве это мужчины? — отвечает он вопросом на вопрос, и мне нечего возразить. — Это бесполые бесполезные создания. Вот и проверим, каков твой Артем.

— Что значит, проверим? — пугаюсь я.

— Ты должна ему сказать, — мистер Рич аккуратно берет меня за руку, — он имеет право знать. Что-то в вашем случае не сработало. Твой врач скажет, что таблетка. А я больше склонен думать, что это провидение так постаралось. Ни одна живая душа не приходит в мир просто так. Я у своих родителей пятый ребенок, мою мать все уговаривали сделать аборт. Они с отцом зачали меня уже когда мои старшие братья и сестры были взрослыми. Но она не согласилась. И вот я здесь, сижу с тобой, держу тебя за руку. Мы с тобой говорим. Разве это не чудо? Может, я для этого и живу на свете так долго, а? Как думаешь?

Больше я не могу удержаться, бросаюсь ему на шею и реву, размазывая по щекам слезы как в детстве. Бедный мистер Рич не ожидал, он даже пошатывается. Но терпеливо ждет, когда я выревусь, и гладит меня по голове.

— Правильно, все правильно, детка. Я прожил долгую счастливую жизнь. И поверь, мужчин в твоей жизни будет столько, сколько ты захочешь. А детей ровно столько, сколько их даст тебе Господь. Ребенок это подарок, жаль, что люди не всегда это понимают. Не отказывайся от такого подарка, когда ты его увидишь, сама все поймешь.

— Дети должны рождаться в любви, — шепчу я, глотая слезы, — а не так.

— Как?

— Через обман.

— Обман? Но ведь ты же влюбилась? — заглядывает старичок в мои зареванные глаза. Всхлипываю и киваю. — Так разве это обман? Любовь была твоя, значит и ребенок твой. А его отец уже как захочет.