Мой сталкер (СИ) - Лазаревская Лиза. Страница 22
Приходится развлекать папу минут сорок, при этом следя, чтобы не сболтнул ничего постыдного. Андрей оставил телефон на столе. Чтобы папа не заметил, я быстро спрятала его в один из верхних кухонных шкафчиков – карманов-то у меня нет.
В комнату даже не заходила. Слишком сильно боюсь, что папе неожиданно и срочно что-то понадобится – а тут его ждет сюрприз в лице Андрея. И абсолютно точно не самый приятный сюрприз.
Наверное, многим бы показалось странным то, что я в свои почти девятнадцать лет прячу от отца своего парня…
– Не хочешь поехать куда-нибудь? Наберешь вещичек новых. В честь конца учебного года.
– Давай выберем не такой жаркий день?
– Хорошо, разумно. Сегодня и правда очень жарко.
– Я пока закину тарелки в посудомойку.
– Давай-давай. Я пойду позвоню по делам и освобожусь.
– Ладно.
Главное – не заходи ко мне в комнату. Одно правило на весь сегодняшний вечер.
Расправившись с посудой, бегу к себе. Андрей стоит прямо у входа в комнату. Встречает угрюмым взглядом. Переживаю.
– Ты все время у двери стоял? – с опаской спрашиваю я, прикрывая дверь.
– Да, все время, – холодно отвечает он.
– Может, отойдешь подальше?
– Зачем?
– Ты ведь прекрасно знаешь, зачем. Вдруг папа зайдет.
– Вау, может он мое имя в таком случае узнает? А то и про Владика он знает, и про сексуального гиганта Кирилла он знает, а про твоего парня нет – что за хрень?
– Можешь потише претензии озвучивать, пожалуйста?
– Не могу. Он и вправду обо мне вообще даже краем уха не слышал?
– Андрей, давай это выяснять не сейчас, – умоляюще прошу я, сложив ладони, будто при молитве.
– Конечно, сейчас можем пойти и по знакомиться.
Сначала показалось, что Андрей шутит, лишь бы меня проучить, но он берет меня за руку и тянет прочь из комнаты.
– Успокойся, пожалуйста. Просто…
– Что просто? Все вокруг хорошие мальчики, а про меня стыдно сказать? – Его взгляд внезапно становится «потухшим», уголки рта опущены, даже лицо побледнело – учитывая то, что у него довольно смуглая кожа. Достаточно немного побыть на солнце – и он становится как мулат.
– Нет, просто пойми, папа у меня очень строгий, – всеми силами пытаюсь объяснить и вразумить его.
– Да, настолько строгий, что про Кирилла в первый же день сказала?
– Да не говорила я о нем, просто упомянула. И я не хочу, чтобы с тобой было так же – вскользь.
– Со мной не будет так же. Я не Кирилл. Поверь, я очень много для тебя сделаю.
Впопыхах и на нервах не придаю значения этим словам.
А стоило бы. В этой жизни каждый должен понять, насколько плохо не придавать значения. Особенно чему-то стоящему.
– Ты уже делаешь. Только тему отца… Давай оставим на потом, прошу.
– Так ты меня тайком выведешь?
– Если смогу.
– А если нет?
– То поспишь у меня, – улыбаюсь я, после чего он явно становится добрее. По крайней мере, губы уже не трясутся от злости, а глаза не заливаются кровью.
– Мне такое подходит.
– Но если будет стучаться папа, сразу прыгай за кровать, ясно?
– Я подумаю, – издевается он.
– Андрей…
– Ладно, тогда сделай так, чтобы он хотя бы знал мое имя. И кстати, тоже люблю это платье.
Я знаю. Для тебя и надевала.
А говоря, что в любом случае надела бы его, – вру.
Только для тебя.
* * *
Папа настолько рад моей маленькой победе, что целый вечер никуда от меня не отходит. Если бы не скучающий Андрей в моей комнате, то я полностью отдалась бы моменту. Но с другой стороны – Андрей сидит тихо, не подставляя меня. И только папа уснет, для нас откроется таинство темного времени суток. Впервые мы проведем ночь вместе.
Счастье настолько близко, что я чувствую запах его парфюма.
Только бы не уснуть насовсем, чтобы медики не констатировали смерть – от любви. Хотя по такой причине не страшно даже умереть.
Совсем забываю про телефон Андрея в одном из шкафчиков и иду делать чай. Беру в руки мобильник и ставлю чайник.
Еще и знаю пароль, как назло… Может, уже сменил?
Проверяю. Нет, не сменил.
Будет некрасиво, если я пороюсь в его телефоне?
Но он же в моем роется, не спрашивая. Главное – посмотреть диалог с Луной. Вдруг у них вообще роман продолжается…
Нет, увиденное меня радует. Зажимаю палец на диалоге с ней, чтобы не прочитать последнее сообщение. Сообщения всплывают в окошке. Листаю вверх. Андрей в грубой – даже можно сказать в очень грубой – форме просит ее наконец съехать. Много пропущенных от нее. Просит не звонить. Посылает. Требует отдать ключи. Теперь даже все равно, что она у него поселилась. Надоест – сама уйдет. Мирно. Без истерик. Жаль, что мозгами она до этого сейчас дойти не может.
Сколько грязи она лила в его сторону. В сторону любимого человека, которого была не в состоянии отпустить столько времени. Где же здесь искренние чувства? Где же любовь? Самоотдача? Где уважение? Преданность? Неужели преданно она могла только приписывать ему страшные грехи?
Стыдно и мне, что я с ее подачи считала Андрея ужасным человеком, не способным на светлые чувства.
Он способен. Он способен на многое. Просто не с ней, чему я очень рада.
Кажется, жизнь посмеялась над нами тремя. Ведь совсем недавно я пыталась что-то советовать ей, хотела спасти их отношения с человеком, который сегодня находится в моей постели.
Хочу выйти, но случайно открываю сообщение.
Черт! Криворукая!
Ладно, можно отметить снова как непрочитанное.
Пробую.
Синий кружочек появляется, но без цифры – не указывается количество новых сообщений.
Господи, надеюсь он просто не заметит или подумает, что это какой-то глюк.
Ладно, блокирую и иду к себе в комнату.
– Вернешься еще?
– Да, секунду.
– Давай, я тут нашел фильм «Скуби-Ду». Вспомним детство?
– О, обожаю Скуби-Ду! Уже бегу!
Захожу в комнату и передаю Андрею телефон – так осторожно, словно запретное вещество, а не девайс.
– Кстати, я тоже люблю Скуби-Ду, – тихо говорит Андрей.
– Молодец какой.
Теперь нас с Андреем разделяют какие-то полтора часа и прожорливый пес. На середине папу размаривает. Наконец-таки.
Нет, я очень люблю проводить с ним время. Нашим отношениям позавидовали бы многие отцы, не видящие своих детей сутками.
Но прости, пап… Сейчас это все не вовремя.
– Пап, – обращаюсь к нему, дремлющему на диване, – папочка, спать иди.
– А? Поздно уже?
– Да, тебе уже пора, давай-давай. Я все выключу. Завтра досмотрим обязательно.
– Хорошо, милая, – ласково произносит отец. – Спокойной ночи.
– И тебе.
Дверь в папину спальню захлопывается с обратной стороны. Не выключаю телевизор, пока гремлю посудой и накладываю мясо с овощами на тарелку. Сидит там голодный. Пару кусочков пирога на целый день – не очень-то сытно для такого здоровяка.
Прячу остатки еды в холодильник. Выключаю телевизор.
Андрей просидел у стены весь вечер.
– Не устал?
– От чего?
– От подслушивания, – улыбаюсь я.
– Нет, не устал. Мне понравилось.
Мы вместе садимся на кровать.
– Держи, поешь. – Отдаю тарелку ему в руки.
– А я думал весь вечер на кока-коле просижу.
– Ты допил мою колу?
– Прости, котенок.
– А, да ничего. Всего лишь последняя бутылка клаб-мат колы, – расстроенно отвечаю я, чтобы пошутить.
– Блин, я дурак.
– Ты чего? Правда дурак? Да я же шучу, глупый. Любовь – это когда не жалко последней бутылки клаб-мат колы.
– Тебе нужно писать надписи на этих жвачках.
– А я могу.
Потому что я тебя люблю.
– Кстати, знаешь, что еще ты можешь?
– Что? Целовать тебя?
И я целую, пока его губы не испачканы жиром от мяса.
– Вообще-то имел в виду другое, но ладно, теперь промолчу.
– А что ты имел в виду?
– Да ничего.
– Нет, скажи.
– Просто в следующий раз, сыщик, когда захочешь покопаться в моем телефоне – заметай следы тщательнее.