Королева украденных безделушек (СИ) - Штольц Саша. Страница 46

Оля недовольно поморщилась.

— Ну так а если интересно, что дальше будет?

— Нельзя. Просто живи спокойно, а к картам обращайся только тогда, когда столкнешься с проблемой. Или захочешь подружек развлечь.

— Почему нельзя предсказать проблемы заранее? Береженого бог бережет!

Лина фыркнула.

— Говорят, что бог гадалок не жалует.

Оля нахмурилась.

— Эм. А мне говорили, что он всех любит. Так что я, пожалуй, буду надеяться, что он на меня не обидится, если я буду пользоваться картами.

— Раз уж ты пословицами заговорила… На бога надейся, да сам не плошай, — ответила Лина. — Карты — это костыли. Если будешь опираться на них постоянно, разучишься ходить.

Оля хотела снова возразить, но, открыв рот, передумала. Ее взгляд метнулся куда-то влево, и Лина буквально видела, как легко и безвозвратно поток ее мыслей утекает в другом направлении.

— Окей. Ладно. Я тебе покажу кое-что?

Лина тут же заподозрила неладное — и не зря. Оля вытащила из кармана телефон и включила на нем видео. Оно длилось минут десять, но Лина, посмотрев первые две, ткнула на паузу.

— Кринжово, да? — с грустью спросила Оля.

— Тебе правду?

— Да. Только помягче.

Лина вздохнула.

— Мое первое видео тоже было не очень, — сказала она. — Наверное, у всех так. Это не выкладывай, сними еще и попробуй выбрать цвета макияжа поярче. И придумай что-то более креативное. Хочешь впечатлить будущих подписчиков — будь смелее. Нарисуй на глазах что-нибудь, ты ведь умеешь.

— Блин, — ответила Оля и посвятила дальнейший расклад своим планам.

Пускать ее в свободное плавание и правда было неудачной идеей, хотя бы потому, что было очевидно, что она хочет не просто баловаться гаданиями, а иметь взрослую подругу. Такую, как Лина. Что с этим делать было непонятно. Наверное, ничего. Оля была сестрой Глеба, а еще чем-то смахивала на Аню — достаточно причин, чтобы не отталкивать хорошую девчонку и помочь ей по мере своих сил.

Перед уходом Оля сказала, что видела фотки Жрицы и попросила уговорить Глеба сделать ее королевой жезлов.

— Нет, — даже не послушав аргументы, безжалостно ответила Лина. — Ты не королева.

Оля надула губы, но наседать не стала: и сама понимала, что не дотягивает.

Свою карту Лина увидела этим же вечером. Глеб прислал фотографию и, дав ей всего десять секунд, чтобы разглядеть ее, позвонил и весело поинтересовался:

— Ну как?

— Слишком много фотошопа, — растерялась Лина.

— На заднем фоне?

— На мне.

Глеб рассмеялся.

— Думаешь, что получилась слишком красивой?

— Да.

— Ты именно так и выглядишь, Лина.

Льстец. Ярко она обычно не красилась — брови да ресницы только. А макияж на фото был ослепительным и добавлял плюс сто к внешности.

— Сделаю вид, что поверила, — пробубнила она, включая громкую связь и сворачивая звонок, чтобы еще раз взглянуть на результат.

— Постараюсь помочь тебе поверить.

Надо было признать, что первый блин комом не вышел, а Глеб не просто так зовет себя профессиональным фотографом. Жрица выглядела почти как неземное создание, выхваченное из полумрака и мистического сияния. На фото было больше мерцания, чем в реальности, однако глаза Лины — точнее один, не скрытый полностью вуалью — были темными и в них отсутствовал блик. Взгляд получился глубже и более пугающим — эта Жрица точно что-то знала. И скрывала.

Лина себя такой красивой никогда не видела и избежать приступа самолюбования, которое ей обычно было чуждо, не смогла.

— Мне нравится.

— И мне тоже, — сказал Глеб. — Очень. И моим подписчикам, кстати, тоже. Я тебя отметил. Иди поставь лайк.

— Э…

— Возможно, вместо рук в твоем профиле пора поставить себя?

Лишенная дара речи, Лина в ответ смогла только замычать.

— Хотя… — задумчиво протянул Глеб. — За права на использование фото придется заплатить свиданием.

— Если так…

Лина запнулась, пытаясь понять: это ей только кажется, что места в груди стало очень мало для восторженно застучавшего сердца или она и правда вот-вот от чувств захлебнется — настолько их вдруг стало много и никуда они уже не помещались.

— Если так, то я готова заплатить чаевые и добавить за сверхурочные, — медленно проговорила она и задержала дыхание.

— Буду ждать с нетерпением, — с улыбкой в голосе сказал Глеб.

Лина разблокировала погасший экран и, снова наткнувшись на свое фото, ощутила легкий укол совести.

Рано или поздно Глебу снова должна выпасть Жрица.

Лина отключила громкую связь и приложила телефон к уху, чтобы слышать его лучше. Но пока она собиралась эгоистично радоваться жизни и делать вид, что не добавит к его Жрице в пару еще и Башню…

Глава 20. Восьмерка Пентаклей

Восьмерка Пентаклей: неспешное продвижение, серьезные намерения, созидание, приобретение новых умений, терпение, внимание к деталям.

Оля сказала, что не удивится, если Глеб будет тормозом в отношениях, но у Лины бы язык не повернулся назвать его так.

Он просто не торопился. Возможно, потому что действительно хотел выстраивать отношения, а не бросаться в омут с головой. За полтора месяца до нового года он пригласил ее на три свидания: в кино, на каток и внезапно в книжный клуб, где собрались люди от пятнадцати до шестидесяти шести лет, чтобы обсудить “Сияние” Кинга. Оказалось, что почти всех там он знал, потому что регулярно заглядывал туда и был известен всем как тот, кто ничего не дочитывает.

— Хитрый засранец, — проворчал пожилой мужчина, похожий на профессора. — Он в совершенстве познал искусство рассуждать о книгах, которые не читал.

— Зато я читал книгу с таким названием, поэтому и познал, — ухмыльнулся Глеб.

Лина сомневалась, что он хоть что-то запомнил из того, что она читала ему перед сном, но он точно понял разницу между книгой и кино — и этого оказалось достаточно, чтобы активно участвовать в беседе и мастерски делать вид, что он все знает.

Сама Лина поначалу больше помалкивала и слушала, но когда все начали зачитывать какие-то интересные или спорные отрывки, настал ее час блистать.

— Лина, вам бы книжки озвучивать! — похвалили ее.

Она смутилась, а Глеб переплел ее пальцы со своими и, наклонившись к ней, прошептал на ухо, что первым скупил бы все аудикниги в ее озвучке. Это было очень приятно, хотя к идее Лина отнеслась с некоторым сомнением.

Получив одобрение, она воодушевилась и влилась в беседу.

Самым удивительным и прекрасным было то, что именно в такой неожиданной обстановке Лина узнала Глеба больше всего, потому что, ко всему прочему, это был еще и клуб сплетников.

Во время обсуждения он держался тихо, никого не перебивал, но когда очередь доходила до него, пускался в долгие монологи, в которых удивительным образом маневрировал мимо сюжета и его деталей и умудрялся найти проблему и соорудить из нее общий спор, который охотно поддерживали все участники. Местами Глеб вел себя как человек, который считает, что занавески у автора книги синие неспроста — по нему плакал гуманитарный факультет.

В результате одного из обсуждений Лина услышала очень важную для себя вещь: его четкое и отрицательное мнение относительно алкоголизма. Вздох облегчения еще никогда не был таким восхитительно-безмятежным.

Все три свидания ей понравились, и она чувствовала себя как в дурацком ромкоме, от которого скрипит сахар на зубах. Она была в восторге.

Этих трех раз было бы, разумеется, недостаточно, если бы из-за фотосессий, которые Глеб старался организовывать минимум раз в неделю, они не виделись намного чаще: иногда где-нибудь в кафе, иногда он заскакивал вечером к ней с кучей заметок, а один раз вытащил ее в парк и, пока она пила горячий шоколад, рассказывал, как понял разницу между тузами, и делился мыслями насчет того, как это запечатлеть на фотке. По его мнению, это не было свиданиями — он предпочитал называть эти встречи деловыми. После каждой он целовал ее на прощание так, что подкашивались ноги, а потом как ни в чем не бывало уходил домой, чтобы продолжить работать, и звонил только ближе к ночи — слушать сказки.