Воин Огня (СИ) - "Sedrik&. Страница 64

— Н-но к-командир, — шмыгнув носом, попыталась что-то возразить Джу.

— Вот не надо никаких «но»! — вновь чуть повысил голос я. — И вообще… — вот эту тему поднимать не хотелось, но было нужно. — Насчёт того, что вам мой отец наговорил… — все всхлипы прекратились, и воительницы Киоши обратились в слух. — Всю эту чушь про наложниц и «не взял с собой» забудьте! Я не только вас с собой не взял! У меня ещё целая команда с десятком магов огня на берегу сидела и ни о чём не знала, это же не значит, что я их всех за воинов не считаю⁈

— А завещание? Ты же там им ничего не оставил, — робко подала голос Суюки.

— Да, не оставил. Во-первых, у них и своё жалование есть, как и премиальные. А во-вторых, они — солдаты Народа Огня на действующей службе, они в случае моей смерти ни карьеры, ни должности не лишатся, вы — другое дело. Не потому, что вы — девушки, а потому, что вы считаетесь наёмниками и платит вам наниматель, которым является не Народ Огня, а персонально некий Вестник, всем вам хорошо известный.

Реакция была неоднозначной. Некоторые лица ощутимо повеселели, другие же, напротив, ещё сильнее понурились. В особенности последнее касалось Суюки, которая даже побледнела от внутренних переживаний. Ситуация мне всё больше не нравилась — основные аргументы я уже выложил, а эффекта — чуть. Ну что ты будешь делать с этой женской логикой⁈

— Ладно, всё осталось позади, я вернулся, и с прибытком, — сменил я неприятную тему. В конце концов, с Суюки нам предстоит личный разговор, и остальные будут на нём явно лишними…

— Прибытком? — заинтересовалась Дандан.

— Да, путешествие завершилось удачно, так что, — поднимаю свиток с завещанием и сжигаю его в синем пламени, — это мне не потребуется.

— Синий огонь? — ошарашенно заикнулся кто-то из девочек. — Как⁈

— Есть способы… научиться, хоть и весьма опасные, — ушёл я от прямого ответа.

Вообще, остановился я именно на синем пламени по двум причинам. Первая — из всего спектра оно было самым разрушительным и горячим — идеально для боя. Конечно, было ещё зелёное, что в силу своих химических последствий могло травануть противника, но вряд ли эффект проявлялся бы сразу, к тому же был пункт два. Азула считалась одним из сильнейших покорителей пламени во всём Народе Огня и владела именно этим оттенком, следовательно, такой же цвет пламени принесёт мне дополнительных баллов просто самим фактом своего существования. Конечно, ещё круче было бы использовать весь спектр, но в ближайшее время мне это не светит. Дело в том, что огонь, создаваемый покорителем, сильно зависит от того, какого… м-м-м… спектра внутренняя энергия идёт в «чакру огня» для преобразования внутренней силы, собственно, в пламя. По умолчанию, у всех совокупность энергий даёт нейтральный оранжевый огонь. Настроить свой организм на выдачу определённой «смеси» я мог… часов за пять — быстрее, увы, пока что было не в моей власти — слишком тонкие процессы. Зато, думаю, молния уже не за горами — тупо разделить «Чи» на строго положительную и строго отрицательную относительно нетрудно, основной сложностью было именно выпустить молнию наружу, а не пропустить через собственное тело. Как это сделать, я знал… теоретически. Но вот с практикой не спешил… чего там, я боялся. Память о том, как разряд проходит сквозь тебя, сжигая тело, не помогала набраться решимости для опыта. Хм… ладно, что-то я отвлекаюсь.

— В общем, надеюсь, вы всё поняли и больше ничего подобного не повторится? — воительницы с Киоши нестройно закивали. Бардак! Даже ответить не могут, как полагается! Но ладно… Если я их ещё строить сейчас начну, только всё поломаю… Женщины… — Тогда за невыполнение поручения командира — по пять нарядов. Каждой. А чтобы больше на глупости у вас не было сил, объявляю начало тренировок повышенной сложности. Отпуск кончился. Р-разойдись.

— Есть, — проштрафившиеся подчинённые поспешили скрыться с глаз долой. Вообще, «наряды» — это самый минимум по наказанию, мужики на их месте могли получить пяток плетей, а случись такое в бою — петлю или ссылку в жопу мира. Но… бить их у меня рука просто не поднимется. На тренировке — да, но вот так… Ладно, это только начало, людей для «приватной беседы» ещё хватает, а посему…

— А вас, Суюки, я попрошу остаться, — девушка замерла на половине шага.

Выходящие подруги проводили её со смесью облегчения и жалости. Облегчения, что таки нашёлся козёл отпущения, а жалости — как раз к тому самому «козлу». Дождавшись, пока остальные воительницы закроют дверь с той стороны, а девушка слегка «поварится» в напряжённом ожидании, я закрыл дверь своей комнаты на засов. Разборки командир-подчинённый закончены, но у нас с ней не только такие отношения, и поговорить нужно и в другом амплуа.

Подхожу ближе.

Стоит, глаза отводит, пальцы на руках подрагивают…

Тяжело вздыхаю.

— Ну что с тобой такое? — заключаю девушку в объятья и прижимаю к себе. — Я же вернулся, всё хорошо. Каждый может ошибаться, да, это неприятно, но не нужно себя убивать до такой степени.

— Я… — воительница Киоши в моих руках мелко задрожала. — Чан… Твой отец, он был прав, я…

— А вот этого не надо! Слышишь? — чуть-чуть её встряхиваю, ещё сильнее обнимая. — Выкинь эти глупости из головы! Мало ли что этот старый хрыч тебе наболтал! Ему пятнадцать лет было плевать, где я и с кем, а стоило мне чего-то добиться, как сразу озаботился достойной партией! — хотелось сплюнуть, но я сдержался. Впрочем, по голосу мой настрой вполне угадывался. — Ты у меня — самая лучшая, Суюки, и я не собираюсь от тебя отказываться, что бы там какое общество себе не думало.

— Хн-н… — жалобно всхлипнули мне в грудь.

— Ты мне не веришь? — отстраняюсь и, нежно подняв девушке лицо за подбородок, заглядываю в глаза.

— Верю, но… — отводит взгляд. — Ты не должен ради меня…

— Так! Кто-то здесь чего-то явно не понимает! — подхватываю Суюки на руки и разворачиваюсь в сторону спальни.

— Ч-чан! Подожди! Что ты… Мы не можем вот так!.. И-и вообще, я же серьёзно! — впервые за день подала адекватные признаки жизни воительница, прекратив изображать полуварёную амёбу.

— Вот именно! Ты серьёзно пытаешься меня бросить, потому как какой-то старый козёл что-то тебе неодобрительно проблеял, — не скрывая возмущения, припечатал я. — А это значит, что нам нужно кое-что прояснить!

Мы уже были в спальне, и я без зазрения совести уронил ошарашенную напором девушку на кровать. Ещё миг — и я наваливаюсь сверху, фиксируя её руки над головой.

— Момент первый: — сообщаю, глядя в широко распахнутые серые глаза, — я тебя люблю! — и радикально пресекаю все возможные возражения поцелуем…

— Всё нормально! — вынесла вердикт довольно ухмыльнувшаяся Тоф. — Он её простил.

Ответом ей стал дружный облегчённый вздох воительниц Киоши.

Решив проблему попранной самооценки у воительницы, я перешёл к самому неприятному — разговору с предком. Как ни странно, адмирал мои претензии на тему его права лезть к моим подчинённым признал и просто сказал, что в тот момент он был отцом, потерявшим сына, а не офицером.

Прояснили мы и вопрос его отношения к Суюки, и возможный мезальянс. Самим фактом «моих увлечений» он не был недоволен, оригинальный Чан был тем ещё ходоком, снять сразу двух-трёх девиц во время «пляжной вечеринки» было для него не проблемой, так что до адмирала доходили слухи. Неудовольствие заботливого родителя вызывало то, к чему всё это могло привести.

— Послушай, я понимаю твои чувства, сам был в подобном возрасте, но и ты пойми меня! Ваш роман может сейчас казаться тебе прекрасным, буря чувств и прочее, но ради всего святого, включи голову, она у тебя точно есть и неплохо работает! Что будет, когда вы немного привыкнете к этим чувствам, когда острота уйдёт? Какую общую тему для разговора может найти один из высших офицеров Народа Огня, — адмирал заметил выражение моего лица. — Не кривись, да, высших! И простая девчонка без роду-племени? Пусть она даже неплохо управляется с оружием… В чём я не сильно уверен, дочери семьи Тай как минимум ей не уступят. Но помимо воинских навыков они, как и ты, воспитывались лучшими учителями, сведущи в искусстве, поэзии, владеют навыками чайной церемонии, в конце концов! Твоя же… — тут он явно хотел сказать что-то очень нецензурное, но сдержался, видя моё и так не самое добродушное лицо, — спутница в лучшем случае будет рассматриваться окружающими на уровне наёмницы, если не деревенской дурочки!